* * *

Оссининг, конечно, был разочарован, но не позволил себе падать духом. Ничего, это была мелкая неудача, временное поражение. Бендер что-нибудь придумает. Конечно, Букбайндер уже не вызывал у Чарли такого доверия, как прежде. К тому же поговаривали, что его переманил у Поста соперничающий концерн, ныне обанкротившийся, и что дело там было нечисто, но кто знает, правда это или нет? Если Букбайндер не изготовит съедобных хлопьев – что ж, они найдут кого-нибудь другого. Из любой ситуации есть выход.

В свои двадцать пять лет Чарли Оссининг был убежденным оптимистом. А почему бы, собственно, ему и не быть оптимистом? До сих пор судьба улыбалась ему, он знал лишь солнечную сторону жизни. Его настоящее имя было Чарльз Питер Мак-Гахи; он родился в городке Оссининг-на-Гудзоне в семье ирландских иммигрантов. Родители почти все свое время проводили, откупоривая бутылки с виски, и не слишком заботились о такой ерунде, как добывание хлеба насущного и обеспечение крыши над головой. У Чарли были все шансы на обездоленное, несчастное детство. Но не тут-то было. Появилась добрая фея в лице благодетельницы миссис Амелии Доуст Хукстраттен. Каллум Мак-Гахи, отец Чарльза, проявив колоссальную настойчивость и незаурядный дар убеждения, уговорил вдову Хукстраттен взять его на службу сторожем, дворником и управляющим ее терри-таунского поместья, а мать Чарльза Мэри устроилась там же кухаркой и горничной. Мальчику в это время было четыре года. Он был славный, приветливый, с широко открытыми глазками и сияющей улыбкой прирожденного мошенника (или пастора, магната, сенатора – это как получится).

С самого начала миссис Хукстраттен прониклась симпатией к малышу. Она одевала его в башмаки тонкой телячьей кожи, в английские твидовые пиджачки, которые не доносил в детстве ее собственный сын (тому было в ту пору уже лет двадцать пять, и он успел занять видное место на нью-йоркской фондовой бирже). Мальчуган безмерно радовал вдову. Она вновь чувствовала себя молодой, энергичной, нужной людям; ее день теперь опять обрел смысл и ритм. А самое главное – маленький Чарльз помогал ей забыть о смерти мужа.

Образование Чарли она тоже взяла в свои руки. Миссис Хукстраттен была убежденной сторонницей демократии, но все же считала, что местная школа пригодна только для голодранцев и иностранцев. Поэтому Чарли сначала учился в Пансионате для юных джентльменов, где его обучали изящным манерам, латыни, музыке, а также классическим наукам, а заканчивал он образование в Академии Святого Бэзила, в Гаррисоне. Миссис Хукстраттен переехала в более просторный дом к югу от Петерскилла, она сделала это, во-первых, для того, чтобы в большей степени соответствовать своему упрочившемуся имущественному и социальному положению (благодаря разумным инвестициям покойного мужа и стараниям сына), но также еще и для того – хоть в этом она не призналась бы никому, даже самой себе, – чтобы быть поближе к Чарли; должен же мальчик хотя бы уикенды проводить в домашней обстановке. Каллума и Мэри она тоже прихватила с собой только из-за Чарльза – отец мальчика к тому времени допился уже до такой степени, что не мог даже самостоятельно открывать ворота, а мать обзавелась целым ворохом загадочных болезней – от звона в ушах до дрожи в пальцах – и не могла больше ни готовить, ни мыть посуду, ни прислуживать по дому.

Да, у Чарли были широкие перспективы, но, как это часто бывает в подобных обстоятельствах, он пренебрегал ими. Не с самого начала, конечно, а постепенно, одну за другой, он не оправдывал надежд, которые возлагало на него приличное общество, – вместо этого Чарли все больше сближался с людьми, которых это самое приличное общество не признаёт и которые пробиваются благодаря инстинкту, врожденной сметливости, силе характера и хладнокровию. Впервые Чарли стал замечать за собой подобные качества, когда учился в Академии Святого Бэзила. В то время ему было пятнадцать лет, он умел отлично работать кулаками и быстро бегать, но при этом считался неважным спортсменом и посредственным учеником. Интеллектуальные высоты интереса для него не представляли. Решать задачи, писать диктанты и сочинения, излагать факты на бумаге – все это было для него сущей пыткой, каторгой, работой, достойной лишь узников и придурков, а обиднее всего было то, что за этот труд даже не платили. Какое там! Наоборот, это миссис Хукстраттен платила учителям, чтобы они мучили Чарли именами, датами, цифрами и прочим. Чарли хотелось поскорее оттуда выбраться. Он мечтал о том, как начнет жить самостоятельно, станет важным бизнесменом, обзаведется всем необходимым – особняком, каретой, бильярдным столом, и все увидят, что он уже не простой сын сторожа. Какое отношение ко всем этим чудесам имела Академия Святого Бэзила?

Однажды ночью, перелистывая номер журнала «Скрибнер» вместо того, чтобы заучивать наизусть имена и годы правления всех правителей Британии от Эдуарда Уэссекса и Этельреда II до королевы Виктории, он наткнулся на рекламу, привлекшую его внимание:

БЫТЬ БЛЕСТЯЩИМ И ЗНАМЕНИТЫМ!

Для работников умственного труда.

Для всех.

НОВОЕ ФИЗИОЛОГИЧЕСКОЕ ОТКРЫТИЕ:

ТАБЛЕТКИ, УКРЕПЛЯЮЩИЕ ПАМЯТЬ:

БЫСТРО И НАВСЕГДА УВЕЛИЧИВАЮТ ЕМКОСТЬ ПАМЯТИ МИНИМУМ ВДВОЕ, МАКСИМУМ В ДЕСЯТЬ РАЗ;

УКРЕПЛЯЮТ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ РЕСУРСЫ; СПОСОБСТВУЮТ ИЗУЧЕНИЮ ТРУДНЫХ ДИСЦИПЛИН; ЛЕГКО УСВАИВАЮТСЯ;

ИСТИННОЕ ЧУДО!

Цена 1 доллар вместе с пересылкой.

Заказывайте в компании «Таблетки Супер-Памяти», № 114,5-я авеню, Нью-Йорк.

Вот, оказывается, как все просто! Настоящее чудо! Чарли представил, что становится первым учеником в школе, а затем достигает вершин делового и финансового мира – и все без малейших усилий. Он посмотрел через плечо, не подглядывает ли сосед по комнате, вырвал страничку из журнала, аккуратно сложил и спрятал во внутренний карман.

Чарли заплатил доллар, заказал таблетки. Принял одну в тот же день, когда пришла упаковка. Кажется, лекарство не очень помогло с зубрежкой латинской грамматики, за которую он получил оценку «плохо». На следующий день Чарли принял сразу две таблетки, полагая, что увеличение дозы насмерть вколотит монолог Порции в его память, однако, когда его вызвали на уроке, он смог припомнить лишь слова «дважды благословенный». Только они застряли в его памяти, как сломанный зуб на шестеренке; Чарли твердил про дважды благословенного снова и снова до тех пор, пока класс не покатился со смеху. Ладно, Чарли попробовал принять три таблетки, четыре, пять, причем сначала на пустой желудок, потом после еды, перед сном, с утра пораньше. Потратил шесть долларов, проглотил три сотни таблеток и лишь потом понял, что его надули. Таблетки ничего не давали – с тем же успехом он мог бы жевать кору деревьев или траву на футбольном поле.

Вот кретин! Надеялся стать первым учеником, обвести школьную систему вокруг пальца, а вместо этого потратил карманные деньги за целый семестр на ерунду, стал жертвой примитивного мошенничества, на которое бы не клюнул и последний идиот. Его так легко купили, потому что он нуждался в этих таблетках, потому что он чувствовал себя неполноценным и хотел это исправить. Вот в чем заключался настоящий урок. Урок более ценный, чем вся наука школьных учителей. Человек, который придумал таблетки для укрепления памяти, разместил в газете рекламу и лопатой греб деньги, поступавшие от тысяч придурков со всей Америки, был настоящим гением. Вот с кого следует брать пример.