– Позвольте объяснить, уважаемая Флора… – раздался над ухом тихий вкрадчивый голос.

Она оглянулась, вздрогнув от неожиданности, и обнаружила, что рядом с ней стоит рослый молодой человек в жреческой хламиде и добродушно улыбается.

– Позволяю, – ответила Флора, стараясь не выпускать из виду бородачей, сидящих за столом.

– Старейшины не так уж часто собираются вместе, – начал объяснять молодой жрец. – Дел накапливается много, так что приходится решать множество вопросов. Только что закончилось заседание Суда Высшей Справедливости – по рассмотрению смертных приговоров, вынесенных судами общин и военными трибуналами. Как известно, в Свободном Кетте нет тюрем, а значит, возможны только три вида приговоров – полное оправдание или возможность смыть свою вину кровью или потом. Ну и, конечно, для самых отъявленных негодяев – смертная казнь. Кстати, из шестнадцати человек, что сегодня предстали перед судом, один был оправдан, тринадцати дали возможность искупления, и лишь двое были казнены, что вы, собственно, и наблюдали. И эти двое не стоят жалости. Один из них убил семью из шести человек ради горсти медных монет, а другая шпионила в пользу Империи – исключительно ради денег. Так что не надо подозревать нас в излишней жесткости. В Империи ежедневно казнят сотни невинных людей, а ещё больше убивают без суда и следствия. Разве не так?

– Так, – согласилась Флора и продолжила, поочерёдно заглядывая в глаза старейшинам. – Но страшна не смерть, а её ожидание. Зачем же наполнять последние мгновения жизни ещё большим ужасом? Разве не это называется жестокостью?

– Позвольте объяснить, уважаемая Флора, – вновь взял на себя инициативу юноша в жреческом одеянии и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Это святилище посвящено Шамашу, а значит, именно здесь должна вершиться высшая справедливость согласно древним обычаям. Именно здесь и именно таким образом многие столетия наши славные предки карали преступников. Не нам менять установленный порядок и рушить традиции, что веками передаются из поколения в поколение…

– Неправда! – прервала его Флора. – Ещё двадцать лет назад это святилище пустовало, здесь сотни лет не было никаких ритуалов и никаких казней.

– А что дурного в том, что мы возродили традиции? – Чувствовалось, что юный жрец не ожидал от неё подобной осведомлённости. – Именно в них заключена наша сила, стойкость, с ними связаны наши чаянья и надежды.

– Эй, Шаррум, дэвово отродье! – крикнул из-за стола один из жрецов. – Хватит трепаться. Начинай дознание. И так всю ночь глаз не сомкнули.

– Повинуюсь! – Молодой жрец поклонился старейшинам. – Итак, Флора, поведай вершителям справедливости свою историю, как рассказала её нашему славному военному предводителю.

– Не считаю нужным повторяться! – Она с полным равнодушием посмотрела на бородачей. – Я всё рассказала почтенному Абу Шамашу, затем повторила писарю, который записал каждое моё слово. И этот текст наверняка лежит перед носом у каждого из вас. Если вам было в тягость его прочесть, то и слова, сказанные вслух, не будут для вас значить абсолютно ничего.

Старейшины переглянулись. Реакция Флоры всех явно озадачила, но один из них, сидевший почти по центру, кашлянул и, как ни в чём не бывало, задал вопрос:

– Сохранились ли в твоей голове воспоминания из жизни легендарной Флоры Далл-Озирис?

– Нет. Я помню лишь одну жизнь. Свою.

– Можешь ли ты исцелять больных, воскрешать мёртвых, убивать врагов взглядом, предвидеть будущее и читать чужие мысли?

– Нет.

– В пророчестве сказано: «И явился ей перед смертью Шамаш – Мардук справедливости, и изрёк он, что смерть ей ниспослана не по гневу богов, а затем, чтобы вернуть её к жизни в те времена, когда царство постигнут великие бедствия. И встретит она достойного мужа-воителя, и родит сына, который спасёт страну, вернёт Кетту былую гордость, воссоздаст из пепла его величие, вернёт ему уважение иных народов и внушит страх его врагам…»

– Я знаю, что сказано в пророчестве, – прервала его Флора.

– Помнишь ли ты, как тебе являлся Шамаш?

– Я помню лишь о встрече с рабсаком Абу Шамашем, верховным военным предводителем Свободного Кетта.

– Здесь не место для шуток! – воскликнул старейшина, решивший вести дознание.

– Я и не шучу. Просто вопросы надо задавать, точнее формулируя свою мысль.

– Помнишь ли ты, как тебе являлся Шамаш – Мардук справедливости? – безропотно уточнил формулировку старейшина.

– Нет.

– Видела ли ты иных богов? Я не имею в виду изваяния в храмах.

– После того как я умерла, на пороге царства Эрешкигаль мне явилась какая-то женщина. Я решила, что это Инанна. Она не назвала своего имени, но и не возражала, когда я её называла именно так.

– О чём вы говорили?

– Она сказала, что во мне живёт душа Флоры Далл-Озирис, и я должна сделать выбор: либо исполнить пророчество, либо уйти в вечную тьму.

– И ты сделала выбор?

– Судя по тому, что я здесь – видимо, да.

– Каким образом ты должна исполнить пророчество?

– В соответствии с легендой о Флоре Далл-Озирис! – Агрессивная дотошность старейшины начала раздражать Флору, но она изо всех сил старалась сохранить спокойствие.

– «И встретит она достойного мужа-воителя, и родит сына, который спасёт страну, вернёт Кетту былую гордость, воссоздаст из пепла его величие, вернёт ему уважение иных народов и внушит страх его врагам…» – процитировал на память старейшина, взявший на себя роль дознавателя, и оглядел Флору с ног до головы. – Да, ты достаточно хороша, чтобы соблазнить любого мужа-воителя. Но известно ли тебе, что единственный по-настоящему великий воин Свободного Кетта уже десять лет прикован к постели, что у него нет детей? Знаешь ли ты, что всю его семью враги захватили в заложники, а потом, когда Абу Шамаш отказался сдаться, их тихо удавили в подвалах резиденции военного наместника. Так что он не оставил сына, которому можно было со спокойной душой передать бразды правления. И как ты исполнишь пророчество? Но предположим, что ты найдёшь-таки достойного мужа… Пройдут считанные годы, если не месяцы – и Империя сокрушит Федерацию! К этому всё идёт! Твой сын просто не успеет вырасти настолько, чтобы обрести силу и разум, подобающие достойному воину и правителю. Так что не стоит тешить себя бесплодными надеждами и внушать эти надежды народу Свободного Кетта.

Прежде чем ответить, Флора дождалась, пока старейшина отдышится после своей пламенной речи и утрёт носовым платком испарину со лба.

– Почтенный… Извините, как ваше имя?

– Ниниб Ино, нопан первого ранга запаса морских сил обороны Свободного Кетта, – представился старейшина. – Можешь называть меня просто – сава-рабба.

– Так вот, почтенный сава-рабба… Скрижали Шумуна, жреца храма семи ипостасей Мардука, которые вы изволили процитировать, демонстрируя свою несомненную осведомлённость, были написаны спустя почти пятьсот лет после смерти Флоры Далл-Озирис, матери владыки Кросса, в царствование которого Кетт, как известно, стал самой могущественной державой благословенной Аппры. К тому времени древнее пророчество успело обрасти множеством небылиц, сочинённых лирниками и сказителям. В более ранних манускриптах сказано лишь что мать великого царя вернётся в мир, чтобы не дать пропасть трудам сына своего и напомнить жителям Кетта о былом величии царства. Чтобы в эпоху бедствий и страданий дать им силы вернуть стране былое могущество, отринуть праздность, страх и безверие. Так что чего-то ждать ещё пару десятилетий вовсе не обязательно.