Однако некоторые материалы МИСИ оказались в особом сталинском архиве в Москве. Архив института, посвященный истории рабочего движения и профсоюзов и деятельности социалистских лидеров, был особенно интересен Советскому Союзу. В амстердамском институте долгое время считалось, что недостающие архивные материалы и книги были уничтожены во время войны. Лишь пятьдесят лет спустя оказалось, что на самом деле это не так. При встрече в МИСИ Ху-уб Сандерс сказал: «Чудо, что большая часть архива вернулась после войны. Потери в конечном счете оказались довольно небольшими и составили всего около пяти процентов. Потерянное было переправлено в Советский Союз, где оказались и бумаги Троцкого, украденные советскими спецслужбами в 1930-х годах».

Почти нетронутой вернулась в Голландию и Библиотека Клосса, принадлежащая масонской ложе Великий восток Нидерландов из Гааги. Эту коллекцию Оффенбахское архивное хранилище вернуло в 1946 году. Но некоторые архивные материалы ложи пропали, лишь значительно позже стало известно, что их тоже поглотил сталинский архив.

Если нидерландским библиотекам повезло, о французских такого не скажешь. Помимо Тургеневской

библиотеки утеряна оказалась и Библиотека имени Симона Петлюры, которую постигла та же судьба, когда ее собрание раздробили на части. Архивные материалы оказались в Киеве и в сталинском трофейном архиве, где их определили в отдел «украинских националистов».

Исключением стала польская эмигрантская библиотека — Польская библиотека Парижа. До сих пор неясно, где именно была эта библиотека, когда прекратились военные действия, — в Восточной Германии или в Польше. Как бы то ни было, коллекция оказалась в польских руках и в 1945 году влилась в собрание Национальной библиотеки в Варшаве. Скорее всего, трофейные бригады не позарились на библиотеку, поскольку ее сочли «польской собственностью». После длительных переговоров и дипломатического давления польские эмигранты в Париже в 1947 году смогли вернуть себе часть коллекции. Однако им отправили не целую библиотеку. Из 136 ооо томов, которые хранились в ней до войны, назад вернулось лишь 42 492 книги, 878 манускриптов, 85 рисунков и 1229 журналов. Остальное исчезло без следа.

Когда сотрудники Всемирного еврейского союза вернулись в штаб-квартиру организации на Рю-ла-Бриер, 45 в Париже, здание не стояло пустым. На полках библиотеки по-прежнему стояли книги, вот только это были не книги союза, а украденные коллекции, оставленные там ЭРР. Фрагменты собственной библиотеки Всемирного еврейского союза обнаружились в Оффенбахском архивном хранилище и в замке Тан-ценберг.

«Мы не знаем, сколько материалов не вернулось, поскольку исчезли даже списки, описи, реестры и каталоги довоенных лет. После войны библиотекарь оценил, что вернулось около 50 процентов книг, остальное же так и не было обнаружено», — сказал Жан-Клод Куперминк на встрече в союзе.

Исчезли даже фрагменты архива. Полвека спустя документы со штампом организации обнаружились в Минске, Москве и Литве. Всего Сеймур Помренце и его коллеги отправили из Оффенбахского архивного хранилища около двух с половиной миллионов книг. Еще полмиллиона книг британская армия вернула из Танценберга.

Несмотря на огромный объем проделанной работы, законным владельцам вернулась лишь небольшая часть украденного. Так, из Оффенбаха во Францию было переправлено 323 836 книг, хотя похищено оттуда было около 1,7 миллиона книг, не считая те 29 ооо, которые вынесли из парижских квартир в ходе запущенного ЭРР «Проекта М». Хотя из Бельгии похитили сотни тысяч книг, обратно вернулось лишь 198 ящиков с материалами. Пропорционально размеру страны больше всего книг вернулось в Нидерланды, куда отправили 329 ооо томов. Союзники также отправляли книги в Италию, Германию, Чехословакию, Венгрию, Польшу, Югославию и Грецию.

Из всех библиотек и архивов, разграбленных в Салониках, в Грецию вернулось лишь около десяти тысяч книг, но даже они не добрались до дома. Когда я встретился с Эрикой Перахией Земур в Салониках, она сказала: «Не думаю, что в Салоники вернулись хоть какие-то книги. Репатриированные книги остались в Афинах. Потом они исчезли. Никто не знает, что случилось с ними после войны. Мы пытались их разыскать, но все было тщетно. Скорее всего, их забрала афинская еврейская конгрегация».

С другой стороны, союзники обнаружили огромное количество еврейских архивных материалов из Греции. «В Афины было переправлено 17 тонн архивных материалов, из которых семь тонн затем прибыло в Салоники. К сожалению, после войны кто-то отправил большую их часть в Иерусалим. Американцы также по ошибке отправили архивные материалы Салоников в нью-йоркский филиал ИБО. Однако многие материалы в итоге осели в Москве. Здесь остались некоторые документы, но большая часть архивов оказалась разбросанной по миру», — сказала мне Земур.

Сильнее всего от грабежей пострадали частные коллекции. Книги из частных коллекций было сложнее идентифицировать, поскольку они редко подвергались каталогизации. Если в книгах отсутствовали пометки владельцев, отследить их происхождение было практически невозможно.

Модель союзников, по которой реституции адресовались национальным правительствам, оказалась неэффективной при возвращении книг частным лицам. В то время как организации и институты имели рычаги давления на власти и добивались компенсации, многие частные коллекционеры после войны переехали или сменили гражданство, что еще сильнее усложнило возвращение книг.

Однако во многом следует винить и отвечавшие за реституцию национальные органы. К примеру, бельгийский реституционный орган — Комитет экономического восстановления очень редко возвращал частные коллекции, даже если их владельцев установили в Оффенбахе и Танценберге. Возможно, это объясняется тем фактом, что после войны Комитет экономического восстановления, подобно многим реституционным органам других европейских стран, сосредоточился на финансовой компенсации потери и реституции объектов, которые были гораздо ценнее книг, — например, предметов искусства, драгоценных камней и золота.

Частные коллекционеры, которые после войны требовали возвращения своих библиотек, редко добивались успеха. Если они и возвращали какие-то книги, обычно к ним в руки попадало лишь несколько томов из больших коллекций. К примеру, бельгийке Валери Мари вернули шестьдесят одну книгу из библиотеки, которая насчитывала две тысячи томов. Сальваторе Ван Вин получил восемь книг из шести сотен.

Комитет экономического восстановления не занимался активными поисками владельцев, даже если происхождение конкретной библиотеки было установлено наверняка. Такой пассивный подход к реституции был характерен и для многих других стран. К концу 1940-х годов Комитет экономического восстановления начал продавать невостребованные книги.

Союзники вернули относительно большое число коллекций в Советский Союз, в основном это были книги, украденные у Коммунистической партии и других государственных институтов. Почти четверть миллиона книг было отправлено из Оффенбаха в Советский Союз в августе 1946 года. Несколько вагонов с книгами также было отправлено на восток из Танцен-берга. К сожалению, в обратном направлении составы шли очень и очень редко.