– Ты прекрасный командир, вот что я хочу сказать.

– Я не буду спорить с этим утверждением. Оно явно похоже на правду. Так спрыснем его, мой русский друг! Ты пробовал мясо черепах? – спросил Пирс.

– Да, ел. В Китае, на камбузе Бешеного Дика, и на острове. Я сам их ловил.

– Обожаю филе этих животных! – признался Рэймонд и позвал кока. – Эй, Крю, приготовь нам жаркое из черепах! И подай рома!

– Слушаюсь, капитан! – бодро взял под козырек повар и исчез, а Пирс продолжал.

– Раньше черепах ели члены королевской семьи или самые богатые вельможи Англии. Когда-то в Англию с островов Вознесения отправлялись корабли с черепахами. За год их перевозили более тысячи. Эти особи в панцирях доставлялись членам королевских семей, лордам и другой знати. Брюшной щит каждой пойманной черепахи, подписывали именем того, кому рептилия предназначалась к столу. Но… условия перевозки этих панцирных тварей были жуткими, и поэтому каждое божье утро офицер, дежуривший по вахте, отчитывался перед капитаном так: «Сегодня ночью скоропостижно скончался «лорд Мерси!» Или: «графа Дортсбери плохо себя чувствует, может неожиданно умереть». Но для всего экипажа корабля свята была черепаха, предназначенная для самого короля – она не имела права на плохое самочувствие, а тем более на смерть.

– Забавно…

– А теперь моя очередь рассказать тебе о моей нелегкой судьбе, – сказал Пирс. – Послушай… Я был лейтенант флота. Служил под командованием самого Нельсона. Первого-второго августа тысяча семьсот девяносто восьмого года мы сумели разгромить французский флот при Абукире, отрезав армию Наполеона Бонапарта в Египте, сам наш командир получил ранение в голову. В тысяча восемьдесят первом году я был в составе эскадры адмирала Хайда Паркера при действиях в Балтийском море и бомбардировке Копенгагена, затем снова служил с Нельсоном при Ла-Манше, там находилась наша эскадра, которая была сформирована для противодействия Булонской флотилии французов. Участвовал в войне на Средиземном море, против Франции и Испании. В сентябре тысяча восемьсот пятого города наша и эскадра доблестный Нельсон заблокировала франко-испанский флот в Кадисе, а двадцать первого октября разгромила его в Трафальгарском морском сражении. К несчастью, вы знаете, поручик, что Нельсона в бою смертельно ранен французским снайпером в первый день битвы, упокой душу его господи!

Алабин кивнул.

– Нельсон – великая личность! Это бесспорно. Ну-с, и что потом происходило?

– Потом… В Средиземном море берберские пираты захватили наш корабль. В это время шла первая война США с берберскими пиратами. Шесть месяцев командующий американской эскадрой Эдвард Пребл безуспешно осаждал логово берберских разбойников – город Триполи. А его помощник, командор Стивен Декатур соскучившийся за это время по боевым схваткам, решил от нечего делать сделать рейд по морю. И надо же! Наткнулся как раз на тот пиратский корабль, что вез меня в рабство. Американцы и берберы схлестнулись. Бой был тяжелый и кровавый. Декатура, отчаянного храбреца, ранили из пистолета в руку, его родного брата закололи кортиком. Но победа была за военными. Было уничтожено сорок семь пиратов и пятьдесят шесть взято в плен. Меня и еще человек десять бывших пленных из разных стран взяли на службу на один из американских фрегатов. В конце концов, из Вашингтона, недовольного ходом войны, пришел приказ об отзыве Пребла и Декатура, и мы поплыли в Штаты. Но по пути в Америку я, подговорив матросов одного корабля, поднял восстание и захватил судно. С тех пор я пират. И не просто ординарный пират, а знаменитый на всю Атлантику. Меня все знают под прозвищем Черный Рэй и до смерти бояться. За мной охотятся все, кому не лень: и мои соотечественники, и французы, и испанцы и американцы. Я никому не даю пощады. Особенно я люблю убивать «лягушатников» и «кабальеро» – врагов моей Отчизны. Мщу, таким образом, за моего славного командира – адмирала Нельсона. Хотя в моей команде есть и французы, и испанцы, но это «мои» французы и испанцы. Кроме них в моем отряде имеются также и англичане, и голландцы, и шотландцы, и ирландцы. Бойцы различных наций. И вот что примечательно: в моей команде появился первый русский!..

Наконец Крю принес жареное филе черепахи и тунца, фрукты, бутылку рома и откланялся.

Ведя неспешную беседу на разные темы, офицеры попили ром, покурили трубки. Вскоре перешли на доверительный разговор. Алабин уже проникся симпатией к Пирсу и вкратце поведал Рэймонду историю своей драматической любви.

– Черт возьми! Вот так дела! – удивился Пирс. – Это просо чудо, что ты оказался здесь! Прошел через столько стран и морей выжил вопреки всему и оказался здесь.

– Мне помогала всегда в тяжелых и гибельных обстоятельствах сила любви, надежда и вера в то, что когда-нибудь увижу свою ненаглядную, моего золотого ангела.

– Да, великая сила – любовь! Она сильнее смерти! Можно я буду называть тебя Мэттью, ведь так переводится на английский имя Дмитрий. Мне так удобнее.

– Пожалуй, я не против. Для меня уже стало привычным делом откликаться на разные имена. Как меня только не называли, пока я путешествовал по миру. И Дим Рим, и Дима, и вот теперь – Мэттью.

– Забавно… А твоя дама сердца, наверное, красавица?!

– Она невероятно красивая! Взгляни… – Алабин показал Пирсу медальон с портретом Екатерины. – Вот она…

Черный Рэй, внимательно всмотревшись в прекрасные черты Разумовской, восторженно изрек:

– Да, она восхитительна! Знаешь, каждый влюбленный считает свою пассию самой красивой в мире! Поэтому я думал, что ты преувеличиваешь ее достоинства… Но теперь я вижу, что твои слова правдивы и искренны. Но вот лицо предмета твоей страсти…

– Что лицо?

– Невероятно, но оно мне кажется знакомым. Где-то я видел ранее эту женщину.

– Ты не мог ее видеть, Рэймонд, она находится сейчас в далекой Англии – в твоей Отчизне. А когда ты был в Англии, она находилась в России. Может, статься, ты встречал женщину, похожую на нее?

– Может быть. Не стану спорить. Говорят, что все женщины мира похожи в чем-то друг на друга. И то, что в любой стране можно всегда отыскать своего двойника.

– Возможно…

Поговорив о любви и женщинах, свежеиспеченные друзья перешли на политику. Обсудив Наполеона и Францию, а затем Россию и Испанию, они принялись за Англию.

Пирс стал откровенно восхищаться своей страной:

– Моя Британия демонстрирует мускулы в Карибском море. Почти все ценные острова захватила. Например, Ямайка, Багамские острова, Барбадос, Тринидад. Раньше Тринидадом владела Испания, пока в тысяча семьсот девяносто седьмом году британская флотилия из восемнадцати боевых кораблей под командованием сэра Ральфа Эберкромби не окружила остров. Восемнадцатого февраля того же года Тринидад был сдан испанцами Великобритании, а официально стал территорией Британской империи через пять лет поле морской блокады. Город Конкерабия был переименован новыми властями в Порт-оф-Спейн. А за остров Тобаго моя Британия воевала против аж трех стран – Франции, Голландии и Курляндии. И всех победила. Тобаго перешёл под ее контроль. И вот в том году наступила очередь острова Мартиника быть в составе Британской империи. Французы отступились от Мартиники. Райское это место! Бывал я там со своими сорвиголовами. Но одно плохо: там недавно назначили нового губернатора вместо прежнего, умершего от сердечного приступа. Бывший глава Мартиники был славный старичок – он брал как все «добропорядочные» губернаторы. С прежним я славно ладил, давал ему по приезду в Фор-де-Франс его долю. И он был, несомненно, доволен сему обстоятельству. Я со всеми губернаторами в ладу. Тринидад, Гаити, Ямайка, Багамские острова и прочие земли. И знаю где и какие расценки и сборы. Например, губернатор Гаити берет от нашего брата в качестве портовых сборов десятую часть всей их добычи. Помимо этого, де Бюсси неплохо наживается и на комиссионных поручениях, принимая наличные деньги и выдавая взамен их векселя, подлежащие оплате во Франции. Некоторые островные властители даже суживают нам за проценты. А вот вновь назначенный на Мартинике губернатор очень жаден, я с ним никак не смог договориться, хотя он и мой соотечественник, правда, с положением повыше моего. Он по непонятным причинам настроен против меня и моих ребят. Хотел даже однажды арестовать моих людей, заковать в кандалы и отправить в Портсмут в руки правосудия. Но я дал ему на лапу большую сумму золотом – и он отступил и больше меня и мою команду не трогал. Он отлично ладил с моим утопшим врагом Бешеным Диком – Ренсенбринком. Слава всем святым, что голландец погиб. Теперь, когда губернатор Стоун лишился своего морского защитника, он вынужден будет считаться со мной.