Наверное, на первое место можно поставить тенденцию превращения человека в долгожителя с отключенным механизмом старения. Работы в этом направлении ведутся и на Западе, и в РФ, и как можно догадываться – в Китае тоже.

Параллельно идет возрождение евгеники в мягкой форме – на уровне корпораций. Доктор философских наук, профессор Борис Юдин обратил наше внимание на то, что сегодня богатые люди все чаще прибегают к необычному способу произведения на свет потомства. То есть несколько раз одна супружеская пара осуществляет зачатие «в пробирке» – и получаются несколько эмбрионов. Из них для приживления в утробу супруги отбирается тот из зародышей, который считается наиболее удачным по набору врожденных качеств.

Метод баснословно дорог – и потому доступен лишь весьма состоятельным семьям.

Сильно упрощенным вариантом этого метода выступает использование рядовыми семьями методов ранней диагностики беременности с помощью ультразвуковых сканеров. Они же позволяют и рассмотреть не только пол ребенка, но и некоторые его врожденные качества. Поэтому в случае чего беременность прерывается – чтобы предпринять более удачную попытку зачатия. Такой метод широко применяется в Китае, где государство политикой «Одна семья – один ребенок» вынудила горожан рожать исключительно мальчиков (в китайской традиции обязательно нужно произвести на свет сына). В итоге уже сейчас в КНР наблюдается огромный перекос в половой структуре молодежи. В 2010-е годы в Китае будут десятки миллионов молодых парней без невест. И пока непонятно: станут ли эти люди горючим материалом для новой революции – либо китайское государство использует этот человеческий капитал для внешней экспансии и новых завоеваний. Пустеющая-то Сибирь – вот она, под боком…

Естественно, в ход идет и генная инженерия. Все чаще состоятельные родители хотят иметь designer baby – «спроектированное чадо» с заданными свойствами.

Работа идет и по другим направлениям. Например, «постчеловека» пытаются породить, применяя лекарственно-химические способы управления организмом. Классический пример того – применение лекарств прозака и риталина, каковой приводит знаменитый Фрэнсис Фукуяма в книге «Наше постчеловеческое будущее». Итак, прозак потребляется на Западе тоннами – как средство для подавления депрессий, как стимулятор активности и лидерских качеств. Риталин же – как средство подавления чрезмерной активности детей.

Впрочем, еще дальше идут в Пентагоне. Глава с 1974 года Управления общих оценок Эндрю Маршалл, разрабатывавший в свое время стратегию сокрушения СССР без ядерной войны, в 2001 году говорил о необходимости программы создания солдат, которые управляются с помощью препаратов, воздействующих на химию мозга. Новые медикаменты, дескать, позволят создать бойцов с подавленным чувством страха, с обостренным восприятием, ускоренными реакциями и сверхчеловеческой силой. В общем, высказывались идеи, каковые впервые прозвучали еще в гитлеровской Германии.

Наконец, потихоньку развивается тенденция киборгизации: сращивания человеческого организма с компьютерными чипами и «умной» механикой – мехатроникой. Западные аналитики считают, что это станет обыденностью в 2030-х годах.

Дело идет явно к скрещиванию человеческого организма и компьютера. Вообще владыки Запада, строя «империю глобализма», ставят на усовершенствование человеческого организма с помощью всяческих гаджетов, микрочипов и имплантатов.

Причем работа идет и по линии военных, и в рамках частных корпораций, и в сфере общественных движений – трансгуманистов и экстропиан. Неминуемо и применение генной инженерии для направленного изменения человека, появление генетически модифицированных постлюдей.

Ну, и для полноты картины добавим еще один «фронт»: высвобождение огромных возможностей человеческого мозга и тела с помощью психотехник и психотехнологий.

Как бы то ни было, но постчеловеческая эра, судя по всему, грядет. В поисках выхода из нынешнего Суперкризиса финансовый истеблишмент непременно пойдет на такие эксперименты с человеческим капиталом. В поисках и высшей конкурентоспособности, и ответа на вызов со стороны Азии, со стороны Глобального Юга…

По нашему разумению, вся эта муть, что называлась «постиндустриализмом», кончится лишь одним: установлением на планете режимов, в той или иной степени фашистских. Ибо сей «постиндустриализм» породил такие проблемы и загнал миллиарды людей в такую задницу, что выкарабкиваться из кризиса придется, что называется, с кровью и потом.

Финансовый и экономический кризисы, природные катаклизмы, война за углеводороды, техногенные катастрофы и эпидемии – все это может ускорить пришествие нового фашизма. Это – один из возможных сценариев будущего.

Давайте не повторять сказочек о том, что капитализм и частная собственность непременно гарантируют демократию. Эту чушь оставим полоумным интеллигентам восьмидесятых. История капитализма дает целую гамму тоталитарных и откровенно репрессивныхз режимов. И приходят они как раз тогда, когда общество сталкивается с жестокими кризисами. Закон истории гласит: раз что-то уже случалось – это может случиться и потом. Капиталистические отношения знают кровавые южноамериканские диктатуры Чили и Аргентины, которые остервенело проводили в жизнь либерально-монетаристские теории, ради них убивая массу людей. Они знают и гитлеризм, который вернее называть не национал-социализмом, а национал-капитализмом: весьма любопытную модель, действительно много давшую в тридцатые годы немецкому народу. Это, можно сказать, самая удачная и наиболее социалистическая форма тоталитаризма.

А франкизм в Испании не хотите припомнить? А режим Салазара в Португалии? Если брать пример Франко – то он, утопив в крови сопротивления левых и республиканцев, установил своеобразную экономическую модель. Франко позаимствовал многие идеи коммунистов, применяя планирование и контроль за ценами.

Между диктатурой крайнего капитализма и гитлеризмом лежит «мягкая» диктатура Франклина Рузвельта – с повышенной ролью спецслужб, с убийствами неугодных.

Теперь в кризис входит хваленый «постиндустриализм». Вы скажете, что США – не Латинская Америка? И ошибетесь. В погоне за прибылями финансовая элита Штатов сделала экономику своей страны подобием мексиканской экономики…

Мифом о «постиндустриализме» нас кормили давно – тридцать лет. Но на самом деле никакого постиндустриализма нет и быть не может – как не бывает ни постпервобытнообщинного строя, ни пострабовладения, ни постфеодализма. За умирающим индустриальным порядком, каковой может существовать и в западной, и в советской форме, грядет нейросоц. Или нейромир. Или коммунизм, если хотите. А может – и новый фашизм. Он ведь разным бывает, читатель.

Постиндустриализм определяли по-разному, но нам важно то, как западные властители его воплотили. Итак, они просто вынесли большую часть промышленности в Азию, где рабочая сила подешевле, всякие социальные и экологические требования – «ниже плинтуса», а правительства – сговорчивые. Какой-то суперпромышленности, взамен выводимой, они в США и Европе не создали. А еще они отделили деньги от процесса производства и сделали денежный мир огромным «глобальным казино», бесплодным и лишенным всякого смысла. Их «постиндустриализм» стал громадным царством спекуляций, где все развитие свели к бесконечному совершенствованию компьютеров и сотовых телефонов. В конце концов, все это привело к разрушению нормального общества среднего класса на Западе, к опасному имущественному расслоению, к экоциду и межрелигиозно-межцивилизационной войне и, наконец, к новой Великой депрессии на самом Западе.