— Мадам, — отвечал он ей, — не в первый раз вы так обходитесь со мной, а я все терплю ради вас, хоть вам и дела нет до моих страданий.

Так прошла зима.

Зима сменилась весной, и наступил месяц май, когда расцветают все любящие сердца. Подобно тому как на деревьях лопаются почки, выпуская листья, и распускаются лепестки цветов, так расцветают и влюбленные. Они вспоминают прежние моменты нежности и страсти, и в них вновь просыпается привязанность и желание. Зеленая весна изгоняет белый зимний холод. Мы вступаем в майские сады.

Разумный человек бережет истинную любовь для Бога, а после Бога ставит служение достойной женщине. Высшая честь на земле — служить девственнице. Такую любовь я именую добродетельной. Нет в такой рыцарственности и обходительности ни следа порока.

Но в наше жалкое время, едва влюбившись, мужчина уже через семь дней пытается добиться своего от женщины. Все это поверхностно и неподлинно, длится недолго и недорого стоит. Любовь быстро накаляется и еще быстрее остывает. Лето вдруг уступает место зиме. В старые времена мужчина и женщина могли общаться семь лет подряд безо всякого распутства. В Камелоте влюбленные были честны и преданны. Я назову примером Гиневру, украшение этого двора, которая доказала, что она — верная возлюбленная, и потому все для нее закончилось хорошо.

Так случилось, что в месяц май Гиневра созвала десять рыцарей Круглого стола и объявила им о своем намерении пуститься поутру в путь.

— Предупреждаю вас заранее, — сказала она, — чтобы вы взяли хороших лошадей и оделись в зеленый шелк или какую-нибудь другую зеленую ткань. Мы будем праздновать май. Я беру с собой десять дам, так что у каждого рыцаря будет спутница. И возьмите каждый с собой оруженосца и двух слуг.

Десять рыцарей приготовились к праздничной экспедиции. На следующее утро они отправились на поля и луга и с радостью созерцали густые травы и цветы. Королева обычно выезжала в сопровождении своих собственных рыцарей, которые всегда носили простые белые щиты без гербов. Но в то майское утро королева отпустила свою свиту. И сэр Ланселот отлучился и потому не участвовал в этом походе.

Некий рыцарь, сэр Мелиагонт, жил в замке поблизости от Вестминстера. Старинные книги говорят, что он издавна любил королеву, но и близко не подходил к ней, когда рядом с Гиневрой находился Ланселот: очень уж он боялся славного рыцаря. Теперь же Мелиагонт увидел, что королева осталась без свиты и без Ланселота, и решил не упускать такую возможность. Он собрал двадцать воинов во всеоружии и сотню лучников и ждал королеву в засаде.

Королевский кортеж въехал в лощину, где притаился со своими людьми Мелиагонт. Мелиагонт выскочил из укрытия и велел королеве остановиться.

— Подлый рыцарь! — крикнула она. — Что ты задумал? Ты из братства Круглого стола, и ты решился обесчестить короля, который посвятил тебя в рыцари? Своим поведением ты весь рыцарский орден позоришь, а что до меня, скорее я перережу себе горло, чем позволю тебе хотя бы притронуться ко мне.

— Меня ваши оскорбления не трогают, мадам, — ответил Мелиагонт. — Я много лет любил вас, но не мог к вам приблизиться. А теперь вы в моей власти, и я заберу вас к себе.

Десять рыцарей из свиты королевы тоже пытались урезонить безумца:

— Сэр Мелиагонт, — говорили они, — вы осрамите и себя, и своих людей. К тому же вы рискуете жизнью. Хоть мы вооружены только мечами, мы будем сражаться насмерть, защищая королеву.

— Пусть так, — сказал он, — готовьтесь к бою.

Десять рыцарей выхватили мечи и поначалу сумели противостоять множеству вражеских мечей и копий. Но превосходство сил было на стороне Мелиагонта, и вскоре семеро защитников королевы лежали на земле, тяжело раненные, а трое продолжали сражаться и убили сорок врагов. Но и они уже ни на что не надеялись, и королева, видя, как погибают ее рыцари, взмолилась к Мелиагонту:

— Прошу вас, не убивайте моих благородных рыцарей. Сохраните им жизнь. Я заключу с вами соглашение: я поеду с вами, куда вы хотите, при условии, что мои рыцари поедут со мной. С ними я разлучаться не желаю.

— Мадам, — ответил Мелиагонт, — ради вас я согласен на все условия. Рыцарей вместе с вами доставят в мой замок.

Королева попросила трех уцелевших рыцарей опустить мечи.

— Мы сделаем, как вы прикажете, — ответил ей за всех один из них, сэр Пелеас. — По вашей воле мы готовы и жить, и умереть.

Рыцари сложили оружие и помогли раненым сесть на коней — одни смогли сидеть в седле, других пришлось поддерживать. Сэр Мелиагонт велел всем пленникам ехать с ним, потому что боялся отпускать их: как бы не сообщили о его злодействе сэру Ланселоту. Понимая это, королева тайком отозвала в сторону пажа.

— Возьми кольцо, — велела она, — и отнеси его сэру Ланселоту. Попроси его поспешить мне на помощь. Скачи быстрее.

Отрок вскочил на коня и быстрее ветра помчался прочь. Кто-то из людей Мелиагонта заметил его и попытался остановить, в него стреляли из луков, но юноша, целый и невредимый, скрылся в лесу.

— Мадам, — сказал Мелиагонт королеве, — вижу, вы хотите меня предать. Но я позабочусь о том, чтобы Ланселот до вас не добрался.

И он оставил тридцать человек в засаде поджидать Ланселота.

— Он будет на белом коне, — предупредил он их. — Коня убейте непременно, а к самому рыцарю подбирайтесь осторожно: с ним сладить нелегко.

Оставив в укрытии часть своих воинов, с остальными Мелиагонт повез королеву и ее защитников в свой замок. Учинить над королевой насилие он все же не осмелился, несмотря на свои дерзкие намерения, потому что боялся Ланселота.

Паж благополучно возвратился в Вестминстер и, разыскав Ланселота, вручил ему перстень королевы и рассказал, что случилось.

— Позор мне навеки, — воскликнул Ланселот, — если я не избавлю королеву от бесчестья.

Он велел подать оружие и быстро снарядился для сражения. Пажу он велел найти оруженосца, сэра Лавейна, и рассказать, куда и зачем он уехал.

— Скажи ему, ради любви ко мне пусть едет следом к замку Мелиагонта. Если я не погибну, там он разузнает обо мне.

Выехав из Вестминстера, Ланселот переплыл на коне реку на берег, именуемый Ламбет[162], то есть «Дом агнца». Оттуда он добрался до того самого места, где королеву подкараулили и захватили в плен. Он пошел по следу множества подков именно туда, где враги поджидали его в засаде.

Тридцать воинов Мелиагонта выскочили из укрытия и преградили рыцарю путь.