— Черт…

— А советники Шнейдера готовят ему карточки по ядерным программам для завтрашних дебатов.

Молчание.

— Пату встречался с Дюменилем?

— Нет. Еще нет. Он пытается. Это не так-то просто.

— У меня нет сил. Если завтра поднимется волна этого дерьма, я не выдержу. Скажи об этом Пату.

Герен забивается в угол машины и засыпает.

Утром Марсан появляется в дверях небольшого отеля на улице Фавориток в пятнадцатом округе, где он скрывается. На мгновение задерживается на тротуаре, разглядывая небольшое кафе, там полным-полно народу. «Слинять сейчас и кинуть их всех? Или делать вид, что идешь на работу и потом втихую свалить? Пока они ни о чем не догадались…» Но слишком поздно, за стеклами витрины он видит наблюдающего за ним Жана.

Марсан переходит улицу, входит в кафешку и зависает у прилавка:

— Двойной кофе, пожалуйста.

В поле зрения Марсана появляется внушительная фигура полицейского, но он делает вид, что ничего не замечает и ждет, пока его обслужат.

— Где Скоарнек? — Голос Жана еле долетает до него в хаосе утреннего шума, полицейский говорит, едва шевеля губами.

— В комнате спит.

— Он ничего не подозревает?

— Он подозревает всё и всех, но не меня. Идиот…

Бармен ставит перед Марсаном чашку, тот хватает ее обеими руками, как будто хочет согреться. Он и на самом деле дрожит, но старается этого не показать.

— Он не может сорваться с крючка в последний момент?

— Ни в коем случае. — Наигранный смешок, который тут же застывает у Марсана на губах. В его крайней нервозности сквозит раздражение. — Приближается его час. Он на все сто верит, что изменит политику, вклинившись в трансляцию дебатов сегодня вечером, он сейчас не может удрать.

— Держись, все скоро кончится.

— Надеюсь, потому что эти его дерьмовые речи, которыми он мне морочил голову всю ночь, меня уже достали.

— Ты никогда такого не говорил.

Марсан бросает злобный взгляд на своего собеседника: типа не наезжай, а то кину.

Жан, на которого весь этот спектакль не очень подействовал, возвращает ему совершенно спокойный взгляд:

— Если тебе не нравится то, что ты слышишь, то сам виноват. Ты сам влез в это дерьмо, потому что торчал при одном виде задницы этой маленькой шлюшки. Так что делай, что говорят, будь паинькой — и, если повезет, выкрутишься. Понял?

Марсан не удостаивает его ответом, делая вид, что пьет кофе.

— Понял меня, нет?

Проходит несколько секунд, и Марсан сдержанно кивает.

— Ты смог найти себе замену?

Марсан снова кивает:

— Это было нелегко, но теперь все в порядке.

— Пропуск?

— Я дал его Эрвану. С ним он может пройти всюду где захочет. Вы уверены, что…

— Не беспокойся, он тебя не увидит, потому что не успеет им воспользоваться. Времени не хватит. Я решил, что мы берем его до того, как он войдет. Ты во сколько назначил ему свидание?

— Двадцать тридцать на студии, как вы сказали. Я все правильно сделал?

Небольшой кабинет Кука. Рабочая атмосфера, дышать практически нечем. Остатки сэндвичей на полках, картонные стаканчики на полу среди стопок газет, работают оба компьютера.

Когда Нил входит в комнату, Кук в крайнем возбуждении встает. Он проработал всю ночь, но, очевидно, не чувствует усталости.

— Мы докопались до них, старичок. До самой сердцевинки. Построчное сравнение законопроекта, о котором вчера говорил Кардона, и записей твоей подружки Борзекс. Нет никаких сомнений, что «Сад Гесперид» — это «Арева». И все готово к приватизации предприятия и поднесению его на серебряном блюдечке левым радикалам и прекрасной Элизе. Она с минимальными затратами становится мировым лидером в своем секторе, возглавляемая ею группа уже стоит семьдесят миллиардов евро и в ближайшие годы будет только набирать вес. Боюсь даже себе представить, что Герен получит за это.

— Значит, все досье Субиза подтверждены?

— Да. И еще он хотел выяснить, каким образом патронесса частной компании могла диктовать будущему президенту сроки приватизации жемчужины государственной индустрии. Ею все заранее выбрано и определено. Ограбление века!

— France will never cease to amaze me.

Кук хохочет и тут же становится серьезным:

— Что у тебя на семейном фронте?

— Я посадил Сефрон в поезд на Каор, все юридические проблемы улажены, бабушка ждет ее приезда на вокзале. — Нил широко улыбается. — Я полностью свободен.

— Можно было бы и пораньше освободиться. Сядь и послушай. У нас есть две совершенно не связанные между собой темы, по крайней мере на этот час. Двойное убийство Субиза и Курвуазье, экологический след. Это убийства, но никаких доказанных убийц на руках. Предлагаю на время об этом забыть.

— Криминалка вчера закрыла дело.

— Неплохо.

— И вроде у Скоарнека есть какой-то связанный со средствами массовой информации проект на сегодняшний вечер, как раз во время дебатов. За достоверность информации не ручаюсь.

— Отлично. Подождем до вечера. А пока что поработаем над блоком Герен-ПРГ — «Арева»-Мермэ. Я вижу этот материал так: Герен, действующий министр экономики и финансов, строит свою кампанию на несовпадении. Во время его президентской гонки становится очевидно, что стиль человека и его речи совершенно не совпадают. Мы расскажем о договоре между Гереном и его друзьями и покажем, что это несовпадение как раз и объясняется полным слиянием жанров в сфере управления большими предприятиями и государственным имуществом. Именно это и готовит Герен. Это настоящие перемены в обществе. Пока что договор не оглашается. И речи нет, чтобы избиратели о нем что-нибудь пронюхали. Но в понедельник уже ничто никого не держит. «Арева» предлагается ПРГ. И тут-то как раз и выходит на арену «Геральд».

— Мне нравится этот расклад. Как мы работаем над материалами?

— Я беру на себя историческую часть. Ты — электоральный пакет.

Друзья встают, обмениваются дружескими рукопожатиями, потом каждый усаживается перед своим компьютером.

Парис появляется в Криминалке днем и тяжело поднимается на третий этаж. Машинально здоровается. К этому моменту уже всем в тридцать шестом доме, похоже, известно о его отстранении от дела, и главный вопрос, вокруг которого должны крутиться все разговоры в коридорах, — на какой срок. Сколько времени он тут еще проработает? На какое время его еще сохранят? Сколько понадобится времени, чтобы распустить его группу и создать ее заново во главе с Перейрой, который уже достаточно проработал в полиции? Всех интересует только это, а главное, говорить об этом, объясняться неохота.