Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Есть!
Не было бы счастья, да несчастье помогло. Теперь все распоряжения и команды Курта выполнялись беспрекословно. Слишком дорогую цену пришлось заплатить за попытку не подчиниться… Курт вышел в громадную коробку шлюза. Фэллы уже были согнаны в кучу и жались друг к другу, тихо подвывая, под дулами громадных «крысобоек».
– Построить всех в одну шеренгу!
Курсанты устремились к плачущим фэллам, быстро сортируя и расталкивая в одну линию, подкрепляя свои действия распоряжениями через автопереводчики, которые мяукали на имперском, словно мартовские коты. Суета, толкотня. Наконец остроухих кое-как построили. Вальдхайм взял у бойца лингвафон:
– Молчать! Ничего вам не сделают! Нам просто необходимо вас пересчитать перед отправкой в другое место.
– Мянь-вянь-тянь!.. – истошно взвыл прибор, но, хвала Деве Марии, сработал исправно.
Во всяком случае пленницы успокоились. Даже плакать перестали. Курт прошел вдоль недлинной шеренги, прощупывая всех взглядом, словно сканером. Странно… А может… Ему показалось? Да нет. Шестое чувство просто кричит об опасности! Длинная шпилька со змейкой и двумя алыми глазками… Шпилька… А если…
Курт медленно пошел позади строя, отмечая взглядом только одну-единственную деталь. Наконец закончил осмотр и сжал руку в кулак, подавая понятный лишь своим знак: приготовиться! Молодцы, поняли… Хвала Господу нашему! Да и легкое дуновение воздуха показало, что обе тройки, одетые в броню-невидимку, тоже наготове.
– Двенадцатая слева. Шестнадцатая слева. Тридцать пятая и тридцать шестая. Обе с левого края. И первая справа. Всего пять. Как поняли?
– Все понятно, командир.
– Вырубить, но взять живыми.
– Так точно!..
Длинная минута, в течение которой Курт старательно изображал задумчивость и томительные размышления. И вдруг одновременно пять тел рухнули на ребристое покрытие шлюза. Пленницы завизжали, снова сбиваясь в кучу и не слушая истошно орущего переводчика. Впрочем, на них особо никто и не обращал внимания – эти не страшны.
– Упаковать!
Курсанты мгновенно облепили бесчувственные тела, послышался треск ткани, защелкали кляпы и наручники.
– Готово, командир!
– Думаю, что все. Впрочем, потом проверим. На базе. Магда! – Перед Куртом выросла девушка, временно исполняющая обязанности старшего команды. – Вызывай кабину лифта, и пусть нас обеспечат внизу транспортом.
– Есть, командир!
Отошла в сторону, заговорила по коммуникатору. Схваченную пятерку свалили в кучу у стены под дулами жутких «крысобоек».
– Если я ошибся, дознаватели разберутся, – сказал Курт, больше сам себе. – Ладно. Что у нас, Магда?
Но двери в дальнем конце шлюза уже открылись, пропуская всех в громадную грузовую кабину орбитального лифта…
– Вы кто?! – Курт с удивлением смотрел на хрупкую светловолосую деву… Нет, девочку лет пятнадцати! Нескладный большеглазый подросток, худобу которого не могла скрыть и сшитая лучшим портным черная форма Святой Инквизиции. Крошечные ступни, на которых сапоги смотрелись нелепыми наростами. Тоненькие запястья с просвечивающими, словно через стекло, синими венами.
– Я – Агнесса цу Штемпке. Сестра-дознаватель.
– Вы?! – И чуть не поперхнулся – такой злобой полыхнули бесцветные глаза девушки. – П-прошу прощения, фройляйн…
Та неожиданно быстро успокоилась и махнула лапкой, поскольку назвать рукой ее кисть как-то язык не поворачивался.
– Хорошо, оставим мою внешность в покое, генерал-фельдмаршал. Лучше к делу. Надо ковать железо, пока оно горячо.
Ого! Вальдхайм уже с интересом взглянул на Сестру и понял, что внешний вид обманчив. Морщинки вокруг глаз говорили о том, что девушке уже недалеко до тридцати лет. Просто она очень миниатюрна. Интересно, это связано просто с физическим развитием или с оборотной стороной ее дара?
– Не желаете отдохнуть с дороги? Пообедать? К нам путь неблизкий…
– Заодно и поужинать, если можно. Я предпочитаю работать по ночам, генерал-фельдмаршал. Поэтому давайте поедим сейчас, а потом выделите мне место, где можно было бы отдохнуть до восхода второй луны.
– Без проблем, Сестра. Отдельное помещение для допросов будет. Что-нибудь еще? Какие-нибудь особые пожелания?
– Кто вы такой, господин генерал-фельдмаршал?
Он едва не вздрогнул вновь. На этот раз от неожиданного вопроса.
– Как понимать ваш вопрос, фройляйн?
– Я пытаюсь прочитать вас с момента входа в кабинет. И – ничего. Глухая стена. Ни один человек не способен утаить от меня свои мысли. Так кто вы, Брат?
– Вам знакомо понятие вуку-вуку? – прищурился Курт.
– Конечно.
– Амбопа вуку-вуку.
– Что? – На этот раз вздрогнула дознаватель. – Он… работал над вами?!
– Я похоронил его после этого.
– Пресвятая Дева…
На ее лице отразились одновременно два чувства – безмерное удивление и ужас. Даже взгляд, до того бывший слегка презрительным, стал испуганным. Курт вскинул руку в успокаивающем жесте:
– В чем дело, Сестра? Похоже, вы что-то знаете…
Но Агнесса уже справилась с эмоциями и вновь замкнулась.
– Нет-нет… Что вы, господин генерал-фельдмаршал! Просто на миг показалось… Не берите в голову. – И даже попыталась улыбнуться, что, впрочем, ей не очень удалось. – Проводите меня в столовую?
– С удовольствием, фройляйн!..
После плотного обеда, на котором Сестра-дознаватель уписывала стандартный комплект с аппетитом хорошего кнехта, что никак не вязалось с ее субтильной комплекцией девочки-подростка, Вальдхайм отвел ее в свой дом и открыл гостевую комнату.
– Можете отдыхать. Я лично разбужу вас, фройляйн. Здесь вас никто не побеспокоит.
Девушка обвела взглядом помещение, потом вдруг смущенно улыбнулась:
– Простите, генерал-фельдмаршал… Вы сейчас сильно заняты?
– Нет. А что? – не понял он.
– Не могли бы вы побыть со мной, пока я не засну?
Ни один мускул не дрогнул на его лице, пока Курт выслушивал столь неожиданную и удивительную просьбу.
– Хм…
– Не смейтесь, но это пойдет на пользу тому, что я должна сегодня сделать.
– Ладно, – пожал Вальдхайм широкими плечами. – Согласен. Да, белье на кровати сменили только что. Душевая – там. – Показал рукой на дверь. – Все необходимое для водных процедур – в шкафу. Правда, не уверен в размере, подойдет ли вам?
– Ничего страшного. – Девушка благодарно кивнула.
– Тогда я вернусь через тридцать минут.