раздался голос Артёма за спиной у Гришки, от чего тот резко дёрнул головой и обернулся.

— Напугали, — быстро сказал Гришка и двинулся чуть вперёд, пропуская и Артёма, и Никиту.

— Я не помню. Разве то? — сказал Никита, сделав несколько разминочных движений передними лапами.

— Да, это ворота. Вон пульт, — он указал лапой на светящийся зелёный светодиод на квадратном ящике на стене. — А вон сами ворота, — он показал на резцы больших дверей у стенок прохода в параллельное помещение.

— Понятно, что шумело… — Гришка резко остановился, — …и кто шумел, — на этот раз он оскалился и встал в боевое положение для прыжка.

Никита с Артёмом посмотрели туда, куда уставился Гришка, и увидели возле другого пульта, у дальних ворот в другом помещении, человека в военной форме, каске, бронежилете и с автоматом на плече, возле его ног стоял военный вещевой мешок (сидор). Он стоял спиной и нервно нажимал на несколько кнопок.

— Я думал ты всех уделал, — Никита вопросительно посмотрел на Гришку. — Ладно, я этого сам хочу сейчас…

— Стой, — тихо сказав, его остановил лапой Артём. — Он сейчас откроет ворота. Смотри, Гриха.

— Вижу, — тот в ответ мотнул головой.

Так и произошло: через 5 секунд ворота тронулись и с шумом стали разъезжаться в стороны. Как только образовалась маленькая щель в входе, внутрь тут же ворвался очень холодный ветер, обдувший всё помещение и ребят, а спустя ещё несколько секунд он задул внутрь немного снега. Солдат в сею же секунду сорвал с себя каску и надел противогаз современного образца (с одним большим стеклом, а не как на старых — с окулярами), затем снова надел каску, включил на плече фонарик и, прихрамывая, ломанулся наружу.

— Зачем ты остановил то? Он ведь всё равно открыл бы, — возмутился Никита.

— А ты что хотел? Загрызть его? — удивлённо спросил Артём.

— А как ты думаешь? Эти уроды мне такое…я просто бы…

— Никита, — на него строго посмотрел Гришка, — послушай, я очень не хочу, чтобы кто-то из вас когда-либо убил человека. Я вот сейчас стою и мне тяжело, очень. Я убил за сегодня столько людей, что очень противно становится. И ведь в тот момент не задумывался совсем. Сначала, даже приятно было, а спустя чуть-чуть время и…

— Ты серьёзно? Я, блин, так намучился лежать и просто разрываться от боли…

— Так я тоже лежал, как ты, как Тёма, как все мы…Я из-за того, что сделал всё быстро и не очень обдуманно стал тем, кем они хотели меня видеть — оружием против людей, — он печально опустил голову. — В тот момент, я, как и ты…эм…радовался, что ли? Сейчас мне очень хреново. Может они и заслужили такое, но точно не все. Просто у меня не было выбора и времени, — проговорил он на одном дыхании. Действительно, осознание его поступков пришло только сейчас: столько смертей, и очень жестоких смертей от его рук били Гришке по психике, т. к. он до этого никого из людей не убивал. (И вы, читатели, пожалуйста, этим никогда не занимайтесь).

— Ну, — Артём, понимающе, положил ладонь к нему на плечо, — главное, что ты всё осознаешь и доводишь…так сказать, до истины нас обоих. А ты, — он посмотрел на Никиту, — лучше бы старших послушал, киллер, блин, малолетний.

— Я сейчас не жалею, что сдержался и отпустил этого пацана, — он лениво махнул лапой в сторону выхода. — Он точно ничего такого не заслуживает, он не виноват. Мне намного легче сейчас от того, что я не отнял ещё чью-то жизнь.

— А ты до этого убивал? — удивлённо смотрел на него малой.

— На охоту несколько раз ездил, там уток стрелял. Но то утки, а тут человек. Я не имею в виду, что у человека больше прав, я имею в виду, что уток то мы съели, то есть убили ради добычи, а тут убил просто так.

— В смысле просто так? Они же в тебя стреляли, — он указал пальцем на Гришкины раны.

— Несомненно одни мне угрожали, но большинство были не вооружены, и они вообще пытались спрятаться от меня, а я всех придавил…короче…

— Крепись, брат, — Артём понимающе кивнул и хлопнул его по плечу, видя, как тот уже теряется. — Несмотря на такую жестокость, ты молодец…Никита, ты всё ещё того же мнения? — он повернулся к другу.

— Ой, начинается воспитание! — тот закатал глаза. — Нет, Гриха — прав.

— Ну, тогда ничего не буду говорить, — Артём поднял одну лапу, показывая знак «Сдаюсь». — Я хочу на свежий воздух, нас там полгода не было и… — он резко остановился, когда посмотрел на выход. — Он сейчас ворота закроет! — вскрикнул он и быстро побежал.

Гришка моментально обернулся и увидел, что этот солдатик вернулся и пытается закрыть ворота, нажимая на пульт, только из-за паники не видит чётко куда нажимать. Артём за несколько секунд преодолел расстояние от входа в коридор до выхода наружу так, что парень не услышал его шагов («Похоже, уже приспособился», — подумал Гришка, увидев ловкость Артёма), и очень быстро и крепко схватил лапой того за руку, что парень панически вскрикнул.

— Не надо, — он угрожающе посмотрел на него, что пацан затрясся от страха. — Не надо нас здесь оставлять, мы жить хотим.

— Я тебе говорил, что? — спросил подошедший Гришка. — Что у тебя пять минут, — он приблизился к лицу парня и посмотрел прямо в стекло противогаза, — но я не хочу ничего плохого тебе. И так слишком много плохого было за сегодня. Давай тебе дадим выбор: либо спокойно, несуетливо ты берёшь, что тебе необходимо и уходишь; либо можешь остаться с нами, на время.

— Чего? — удивлённо посмотрел на него Никита, который тоже подошёл к воротам. — На-фига он нам?

— Не лезь! — быстро буркнул в его сторону Гришка. — Ну, что выберешь? — он снова обратился к солдатику. — Мы не варвары или маньяки. Ты сам понимаешь, чтобы было с нами, если бы я не поступил так, как поступил.

— Странновато прозвучало, — прокомментировал Артём, который не выпускал парня.

— Спасибо, — сказал Гришка Артёму. — Решай, — он снова посмотрел на парня. — Остаёшься? — Парень сразу лихорадочно отрицательно замотал головой. — Уверен? — парень закивал. — А куда ты пойдёшь?

— В деревню, — прозвучало из противогаза.

— Не понял, — Гришка ещё ближе поднёс свою морду к противогазу.

— Тут деревня, целая, мы там два раза были, ничего нужного не нашли и покинули её, — протараторил тот.

— Там живут люди? Тебя точно туда возьмут? Или ты угрожать оружием будешь?

— Не буду, честно! — панически тот крикнул.

— Тогда бери какие-нибудь припасы и уходи, — солдатик сразу начал тыкать головой в сидор у ног. — А понял. Тём