– Ладно, чего кричишь?.. – примиряюще махнул рукой старик. – По-иному нельзя было поступить, клеймо труса принесло бы мне намного больше проблем!

– Кхе-кхе!.. – прокашлялся Крул; видно, его смутил тон нашего с Шэвером разговора. – Давайте решим, что будем делать дальше. При этом не забывая держать в голове предполагаемую засаду!

– Сейчас решим, но сначала сниму с него эту одежду из перьев. Думаю, она нам еще пригодится! – сказал я и наклонился над трупом.

Мне нужно было немного отвлечься и успокоиться. Проклятье, зря сказал при Круле и его охраннике про второго невидимку…

– Точно пойдем вместе? Для тебя это может быть довольно опасно? – Это Шэвер обратился к своему знакомому, пока я старался не замарать руки кровью.

– Жить тоже опасно, но мы ведь всегда были друзьями. Поэтому сегодня, если, конечно, понадобится, мой телохранитель поможет твоему! – уверенно ответил тот.

«В задницу себе засунь свою помощь!..» – подумал я, но промолчал. Уж слишком хорошо выучил повадки местных. Он или домой опасается возвращаться один, или просто хочет подмазаться к новой звезде, воссиявшей на небосклоне дарвэнского преступного мира.

Наконец удалось аккуратно снять с трупа его одежду. Быстро сполоснул ее в воде от крови, а потом надел на себя.

– Скажите, меня не видно? – с затаенной надеждой в голосе обратился я к стоявшей троице.

– Еще как видно! – почему-то нахмурившись, ответил Шэвер.

Может, он воспринял такое поведение как ребячество с моей стороны.

– Жаль! – поцокал я языком, так как очень хотелось научиться уходить в стелс-режим.

А потом протянул одежду Шэверу:

– Спрячь ее за пазуху! Мне придется вас охранять, и нельзя отвлекаться на переноску.

Тот без лишних вопросов забрал перьевую накидку и начал запихивать ее за отворот куртки.

– Как пойдем? Может, поднимемся наверх в город? – поинтересовался отец Тали. – Там, конечно, будет стража, но ты ведь сам говорил про засаду!

– В канализации лучше, тут можно шуметь. А меня врасплох врагам не застать! – попробовал я обнадежить старика. – Тут главное, чтобы света не было. И тогда любая засада превратится для них в братский подземный могильник.

– А как без света в тоннелях передвигаться? – удивился Крул.

– Артуру он не нужен! – буркнул Шэвер. – Короче, пойдем так… Первым идет мой помощник. Я держусь за него одной рукой, второй веду по стенке. За мной ты, Крул, двигаешься таким же образом. Замыкает нашу связку твой телохранитель!

– Хорошо! – кивнул друг старика.

– Так нельзя, мы будем как слепые котята! – Это впервые заговорил гигант.

Причем в зале прозвенел такой мелодичный и почти женский голос, которому место лишь в опере или церковном хоре. Я даже улыбнулся, с интересом посмотрев на здоровяка, а вот тот, наоборот, насупился, когда заметил это.

Шэвер хихикнул.

– Привыкай, Артур, у Ская такой голос. Главное, не издевайся над этим, он тогда злиться начинает.

– А чего издеваться – великолепный голос! – уверенным тоном сказал я, обращаясь к Скаю и стараясь не улыбнуться при этом. – Да и должен я ему, в момент опасности без лишних вопросов прикрыл меня!

– Он у меня надежный и преданный. Почти член моей семьи! – явно с гордостью произнес Крул, чем вызвал на лице здоровяка очень странные эмоции.

Надеюсь, эта махина не будет тут плакать от счастья…

В общем, через несколько минут мы шли по тоннелю, притом в полной темноте. Скорость была так себе, но для такой ситуации – вполне нормальный шаг. Ведь стены не давали потерять ориентацию в пространстве и грохнуться в канал.

Только никто не держался друг за друга, ведь отец Тали совсем позабыл про доску. Она и была нашей связующей ниточкой. Хотя скорее их ниточкой, мне иногда приходилось уходить вперед и проверять перекрестки.

Без проблем несколько раз перебрались через узкие каналы, с легкостью одолев также оба больших. Лампы не зажигали, а при ходьбе по доскам я на некоторое время включал тактический фонарик винтовки.

Нужно было видеть при этом лица Крула и Ская… Шэвера-то таким чудом уже точно не удивишь. Хотя а какое бы у меня было лицо, веди нас сквозь стены настоящий инопланетянин? Наверное, точно такое же.

Там-тамы в моей голове пока молчали, но логику их работы за эти годы мне так и не удалось до конца разгадать. Поэтому приходилось больше надеяться на совмещенную картинку тепловизора и ПНВ.

Альв, встреча с Замбэром и теперь вот стычка на воровской сходке… Стоило бы подумать об этой черной полосе, которая настала у меня. Причем после пары довольно спокойных недель жизни.

Но во время военных операций я научился избавляться от лишних мыслей. Поэтому все возможности мозга были направлены только на расшифровку картинки перед глазами. А заодно и шумов, которые слышали мои уши.

«Так, теперь нужно перейти вон тот уже знакомый мне канал, и через пятьдесят метров будет колодец трактира…» – рассуждал я, при этом внимательно рассматривая с помощью своего ночника карту канализации.

Оказалось, что ориентировался я по этому клочку бумажки правильно и привел нашу группу в нужное место. Ладно, проверю перекресток – и назад к нашим…

Я прошел всего метров пятнадцать, когда разум отдал приказ превратиться в статую, а мои глаза уставились в одну точку.

Очень тихо начал пятиться назад, пока не приблизился к Шэверу. Я аккуратно остановил медленно идущего старика и сжал его руку три раза. Это был единственный наш условный сигнал. Многое они бы точно не запомнили, да еще перепутать могли.

Но если существует шанс нарваться на засаду в полной темноте, то обязательно нужно уметь без разговоров войти в режим полной тишины. Поэтому просто необходимо было придумать, как передать сигнал: «Опасность! Всем сесть и не двигаться!».

Несколько долгих секунд, показавшихся мне вечностью, пока сигнал передавался по цепочке, они копошились у меня за спиной. А потом аккуратно присели на корточки, продолжая держать в руках доску. Я же очень медленно и почти бесшумно снова двинулся вперед.

Гребаные там-тамы молчали, что радовало. Значит, враг, если он есть, пока меня не заметил. Связка тепловизора с ПНВ не показывала ни тепла, ни мало-мальского движения. Плохо это или хорошо – зависит от наличия противника.

Но одно я знал точно: существовал шанс, что противник тут был. Так как впереди на самом краю каменной дорожки, как раз там, где нам требовалось поставить в последний раз доску, лежало кое-что важное.

А если сказать точнее, то там валялось перо. И мне пока еще непонятен был его цвет.

Не дойдя до перышка пару метров, я замер. Ночник не показывал цвета, но включать фонарик было бы верхом идиотизма, особенно если перо окажется черно-красным. А оно уж как-то сильно походило на те, что были пришиты к одежде, которую сейчас нес с собой Шэвер.