– Я рад, что вы не оставляете дело Дебры, – сказал он. – Меня это несчастье выбило из колеи. Совершенно.

– Что именно выбило вас из колеи? – спросила Джейн.

– Такое не должно было произойти. Мы с Деброй несколько лет работали бок о бок. Она была ответственным человеком и знала, как обращаться с крупными кошками. Не могу себе представить, чтобы она забыла запереть ночную клетку леопарда.

– Доктор Роудс говорит, что такое случается даже с опытными смотрителями.

– Да, все верно. Во всех хороших зоопарках были такого рода происшествия даже со смотрителями-ветеранами. Но Дебра из тех людей, которые не выходят из дома, не проверив, выключен ли газ, и не убедившись, что все окна заперты.

– Так что, по-вашему, случилось? Кто-то другой отпер ночную клетку?

– Вы, наверно, так и считаете, да? Поэтому и решили со мной поговорить?

– Дебра не могла именно в этот день проявить беззаботность, для этого не было причин? – спросила Джейн. – Ничто не могло ее отвлечь?

– Мы разорвали отношения за несколько месяцев до этого, но она, казалось, не особенно переживала. Я не знаю, что могло бы ее обеспокоить.

– Вы сказали, что инициатором разрыва была она.

– Да. Я хочу детей, а она не хотела. В этом вопросе мы не могли найти компромисс. Между нами не было горьких чувств, и она оставалась мне небезразлична. Вот почему я очень хочу знать, не упустили ли мы чего.

– Если не она оставила дверь незапертой, кто мог это сделать?

– В этом-то и вопрос. Я не знаю! Это служебное помещение, оно не видно публике, так что теоретически проскользнуть туда незамеченным мог любой.

– Враги у нее были?

– Нет.

– Новый бойфренд?

Пауза.

– Не думаю.

– Вы, кажется, не очень уверены.

– Вообще-то, мы не очень много общались в последнее время, в основном только по работе. Она была расстроена в тот день, когда пришлось усыпить Ково, но выбора у меня не было. Мы сохраняли жизнь этой кошке как можно дольше. Но в конце было бы жестоко заставлять его страдать.

– Значит, у Дебры были причины для расстройства.

– Да, и еще она была зла, что из Ково сделают чучело для какого-то богатого говнюка. В особенности когда узнала, что этот говнюк – Джерри О’Брайен.

– Насколько я понимаю, вы не особый его почитатель.

– Этот человек считает Африку своей персональной бойней. Хвастается этим в радиопередачах. Так что она была зла. Как и я. Часть нашей работы здесь – это сохранение дикой природы. В следующем месяце я собираюсь в Йоханнесбург. Там будет конференция по защите редких видов. А здесь мы заключили сделку с дьяволом. И все ради денег.

– Так вы собираетесь в Африку, – сказала Джейн. – Бывали там прежде?

– Конечно. Моя мать из Йоханнесбурга, и у нас там семья.

– А Ботсвана? Я собираюсь туда в путешествие. Вы там бывали?

– Да. Очень вам советую.

– А когда вы там были?

– Не помню. Семь-восемь лет назад. Прекрасное место. Одно из последних диких мест на земле.

Джейн остановила запись:

– Спасибо. Думаю, пока это все, что я хотела знать.

Он нахмурился:

– Все, что вы хотели знать?

– Если у меня возникнут еще вопросы, я с вами свяжусь.

– Вы не оставите это дело? – сказал он, глядя, как она собирает видеокамеру. – Кажется, что это автоматически списали как несчастный случай.

– Пока, доктор Оберлин, у нас нет оснований назвать это чем-либо иным. Только несчастный случай. Мне все говорят, что крупные кошки опасны.

– Прошу, дайте мне знать, чем еще я могу быть полезен. Сделаю все, что в моих силах.

«Ты уже сделал», – подумала она, выходя из его кабинета с камерой в руках. Суббота и солнечная погода привлекли в зоопарк толпы народа, и ей пришлось проталкиваться по заполненной дорожке. Теперь дело могло закрутиться. Неподалеку четверо полицейских в гражданской одежде ждали ее звонка с приказом арестовать Оберлина. Команда айтишников была готова захватить его компьютер с файлами, а Маура уже собирала волоски бенгальского тигра для криминалистической лаборатории. Ловушка стояла на изготовку, и, чтобы привести ее в действие, Джейн нужно было лишь опознание от Милли.

Входя в конференц-зал административного здания, где ее ждали Фрост и Милли, Джейн почувствовала, что ее нервы напряжены до предела. Как охотник, увидевший зверя, она уже ощущала в воздухе запах крови.

Джейн подключила камеру к видеомонитору и повернулась к Милли – та стояла, вцепившись в спинку стула, руки ее были так напряжены, что связки, казалось, готовы порваться. Для Джейн это была обычная охота, для Милли – миг избавления, окончания кошмаров, и она смотрела на видеомонитор, как смертник, молящий об отсрочке приведения приговора в исполнение.

– Ну, начали, – сказала Джейн и нажала кнопку «Воспроизведение».

«– Вам и в самом деле нужно это записывать? – спросил он.

– Мне нужна точность. А кроме того, это освобождает меня от необходимости делать заметки, и я могу сосредоточиться на разговоре»…

Видео крутилось, а Джейн не отрывала глаз от Милли. В комнате звучали лишь вопросы Джейн и ответы Оберлина. Милли стояла прямо, по-прежнему цепляясь руками за спинку стула, словно это был единственный надежный якорь в комнате. Она не шевелилась. Казалось, даже не дышала.

– Милли? – спросила Джейн. Она нажала клавишу «пауза», и на мониторе замерло лицо Грегори Оберлина. – Это он? Джонни?

Милли посмотрела на нее.

– Нет, – шепотом ответила она.

– Но вы вчера видели фотографию. Вы сказали, что, возможно, это он.

– Я ошиблась. Это не он. – У нее подогнулись ноги, и она рухнула на стул. – Это не Джонни.

От этого ответа в воздухе словно исчез кислород. Джейн была практически уверена, что убийца у них в кармане. А они вместо человека-леопарда, похоже, поймали Бэмби. Это вознаграждение ей за то, что она поставила все на неуверенного в себе свидетеля с ненадежной памятью.

– Господи Исусе, – пробормотала Джейн. – Мы снова вернулись к началу, у нас ничего нет.

– Да брось, Риццоли, – сказал Фрост. – Она никогда не была по-настоящему уверена.

– Лейтенант Маркетт и без того уже грызет меня за эту командировку в Кейптаун. А теперь еще и это.

– А чего вы ожидали? – Милли с неожиданной злостью посмотрела на Джейн. – Для вас это всего лишь головоломка, пазл, и вы решили, что у меня есть недостающий фрагмент. А если у меня его нет?

– Послушайте, мы все устали, – сказал Фрост, выполняя, как всегда, роль миротворца. – Думаю, нам нужно поглубже вдохнуть. Может быть, перекусить.