– Пока нет. И я надеюсь, что не случится, – последовал твердый ответ.

Вскоре серебристый «Ягуар» притормозил у подъезда Артема.

– Может, все-таки останешься у меня? – спросил он Соломина. – Уже скоро светать начнет.

Юрий махнул рукой:

– За мной через десять минут машина придет. Впрочем, если ты боишься, я провожу тебя.

Он подмигнул Артему, и они рассмеялись. Впрочем, особой радости в этом смехе не было. Друзья крепко пожали друг другу руки.

– Перестань лезть в пекло, Тема, – сказал Соломин на прощание. – Дай это делать тем, в чьи обязанности это входит.

Павлов развел руки в стороны:

– Я рад бы, Юра. Да не всегда они за мной поспевают. Да и характер у меня скверный. Сам знаешь. Ну а ждать для меня хуже, чем догонять. А уже тебе, как никому, лучше известно, что время нас и не щадит, и не ждет.

Мия сонно зевала. Моргая, она равнодушно таращилась по сторонам, и, судя по ее виду, девушке хотелось одного – как можно скорее оказаться под одеялом.

Войдя в подъезд, Артем поздоровался с консьержкой и направился к почтовым ящикам. Звеня ключами, он открыл свой, и, достав рекламный буклет, неожиданно застыл на месте. Взор Павлова сосредоточился на крошечном изображении дельфина, который был нарисован маркером на соседнем ящике. Нарисован криво и неуклюже, но все равно, в неуверенных очертаниях узнавался силуэт дельфина.

В следующее мгновение брови Артема поднялись.

– Вика? – едва слышно произнес он.

Перед глазами, словно на ускоренной перемотке старой пленки, заскользили кадры последней встречи с юной соседкой у подъезда – ее сутулая поза, безмерно уставшее лицо, бледная кожа и отрешенно-потухший взгляд, взгляд человека, который давно перестал ждать чего-то хорошего от жизни.

– Вика, – так же тихо повторил он, машинально запирая ящик.

– Артем, ты идешь? – раздался нетерпеливый голос Мии у лифта.

– Да. Бегу.

Этой ночью он плохо спал, ворочаясь на кровати. Порезанная рука слегка ныла, но не она была причиной бессонницы Артема. Что-то мучило его, как стальная стружка, попавшая в глаз. Не давала покоя мысль о нелепом дельфине, нарисованном на ящике Вики. Но кроме дельфина была еще некая деталь, постоянно ускользавшая в сознании Павлова, она была похожа на едва различимый кончик поводка, привязанного к собаке, которая упорно пыталась скрыться от него в тумане.

Артем лежал, прислушиваясь к мерному посапыванию Мии, как неожиданно его осенило.

Он вспомнил Луну, одну из участниц «Реквиема». Ту самую юную девочку с желтыми бантами. Сейчас он понял, кто она на самом деле.

И теперь Павлов с нетерпением ждал рассвета. Времени оставалось в обрез.

В эту ночь Вика спала крепко. Вероятно, сказалась общая усталость организма, ослабленного бессонницей, беспрерывным сидением за компьютером и отсутствием нормального и регулярного питания.

Под утро ей приснилась мама, и она снова настойчиво спрашивала, хочет ли Вика, чтобы она вернулась.

Вика задумалась. С ее губ уже готово было сорваться «да», как внезапно в мозгу тяжело хлюпнуло:

«Киты, Луна. Киты плывут вверх. Не забывай об этом».

Лицо мамы внезапно накрыла мрачная тень, она съежилась, как засохший осенний лист, и Вика открыла глаза.

Проснувшись, она, неожиданно для себя, распахнула занавески. И тут же зажмурилась, щурясь от яркого солнечного света, – суббота обещала быть ясной и безоблачной.

Несколько минут Вика не отрываясь смотрела в окно. Она внезапно поймала себя на мысли, что только сейчас, когда ей остался жить всего один день, она помимо своей воли стала подмечать детали, на которые раньше едва ли обратила бы внимание. Вон на козырьке подъезда сидит толстый кот, которого хозяева частенько выпускали погулять из окна второго этажа. Наверняка этому коту никогда в голову не взбредет лечь под поезд на рельсы или сознательно наглотаться отравы. Вон голуби. Смешно подпрыгивая и хлопая крыльями, они торопливо клюют зерно и хлеб, которыми их частенько подкармливала старушка из соседнего подъезда. Разве хоть один голубь от плохой жизни кинулся под колеса машины? Попробовал бы утопиться? Даже в «Затишье» и «Реквиеме» об этом не упоминалось. Их ловят кошки, по ним стреляют из пневматических ружей и пистолетов, им перетягивают лапы проволокой, они замерзают зимой в морозы, жрут все подряд, валяющееся на грязном асфальте, и при этом живут! Живут вопреки всему вышеперечисленному!

«Это так. Только люди все разные. Одни будут цепляться за жизнь до последнего, а другие в случае малейшей неудачи бросятся под поезд… – подумала Вика, отходя от окна. – А еще они могут сутками сидеть в четырех стенах, читая про самоубийство и мечтая о смерти. Но рано или поздно что-то произойдет…»

Она потянула носом и решила, что было бы неплохо принять душ. Негоже ехать в метро, как немытый бомж…

После ванны Вика перебрала свой гардероб.

Как там сказал Дельфин? Заброшенная больница в Ховрино?

«Именно так, больница, – заговорил внутренний голос. – Точнее, подвал больницы. А еще ты обещала съездить туда сегодня и посмотреть».

– Конечно, съезжу, – подтвердила Вика, забирая с полки джинсы. Наверное, будет в самый раз. Не в вечернем же платье топать в эти катакомбы!

Девушка снова повернула голову в сторону окна.

Вот там – настоящая жизнь. Коты, голуби, спешащие по своим делам люди, небо и солнце…

А здесь – застой и смерть. Прелый, тухлый запах и пыль. Пыль, въевшаяся в каждый миллиметр ее комнаты…

«Когда ты в последний раз каталась на роликах? – неожиданно прозвучал в ее голове голос мамы. – У тебя ведь здорово получалось! А еще ты хорошо рисовала! И что у тебя нового сейчас? Обсуждение способов суицида на форуме? Жуткие картинки и ролики? Черепа, кресты и мертвые киты?! И постоянная, непрекращающаяся боль в голове?! От которой хочется лезть на стену?!!»

Вику передернуло.

Она встала и нервно заходила из стороны в сторону.

Ехать в Ховрино? Адрес больницы и маршрут у нее в кармане – сложенный вчетверо листок, который она распечатала вчера вечером. Или…

«Или не ехать?» – закралась к ней шальная мысль, и у Вики на доли секунды перехватило дыхание.

– А что? – произнесла она тихо. – Что случится, если я никуда не поеду?

Вика непроизвольно обернулась, словно сейчас из шкафа вывалится багровый от злости Дельфин, пронзительно вереща: «Предатель! Ты обещала мне, Луна! Киты плывут вверх, и мы тоже все поплывем! Не смей даже думать, чтобы отказаться от нашего плана!!!»

Она вспомнила историю о ребятах, которые ушли с сайта, так и не решившись покончить с собой. И что после этого произошло с их родными. При мысли о том, что, если она откажется, может пострадать мама или папа, сердце Вики сжалось от страха.