Спустя после сего некоторое время приезжал в Бухарию персидский шах Надыр, который взял себе в жены дочь хана Абалфаиса и в землю свою увез немалое число узбеков и других; на пути в песках, для облегчения своего обоза, оставил он некоторую часть тяжелых орудий. Дочь Абалфаис хана, живши в Персии, сделалась нездорова и отпросилась у мужа своего, Надыр шаха, побывать в Бухарии для поклонения, по обещанию своему, гробу магометанской веры угодника, называемого Боговодином, и для свидания с родителями. Шах отпустил ее и для препровождения послал некоторое количество войска под начальством Рахим бека, который дорогою взял в песках оставленные Надыром орудия.

Не доезжая Бухарии, Рахим бек получив известие об убиении шаха, обласкал воинов и, уверившись в приверженности их, запретил разглашать о дочери Абалфаис хана, вез ее и содержал тайно. После того написал ложную грамоту и указ, будто бы шах приказал Абалфаис хана за непорядки его лишить жизни, ему же, Рахим беку, быть аталыком. Приехав к столице Бухарии, расположился он в ханском саду Джизманду, держал тайно жену шахову, дочь Абалфаис хана, и, не объявляя никому об ней, требовал к себе сказанною грамотою, якобы для некоторых тайных совещаний, хана Абалфаиса. Каплан советовал хану ехать к беку с большим числом войска и взять его с собою; но главные начальники: токсабаи, или князья, и духовенство, отсоветовали Абалфаису делать оное, а ехать с малым числом людей и невооруженных, поелику Рахим бек прислан послом от шаха. Хан послушался последних и поехал с небольшим числом невооруженных.

По прибытии к Рахим беку принят он с должною почестью; потом вызван был в другую комнату и связан. Многих из людей, при нем бывших, поймали; другие же успели убежать в город и объявили каплану, что хан обезглавлен. Каплан тотчас запер город и противился с неделю. Между тем Рахим бек от имени шаха Надыра издал указ к хожам и старшинам для извещения их, что хана Абалфаиса за непорядки ведено лишить жизни и возвесть на ханство сына его, Рахим же беку быть в Бухарии аталыком. Указ сей князья и духовенство показали каплану и советовали отпереть город и ханский двор. Рахим бек каплана обещался пожаловать токсабаем, то есть князем, и содержать русских в такой же милости, в каковой они были и у Абалфаис хана. Чрез таковую хитрость город был взят, а Абалфаис хан потом обезглавлен: последнее хотя и узнали вскоре каплан и другие, но уже было поздно. Сын Абалфаис хана возведен на ханство, а Рахим бек сделался аталыком, каплана действительно пожаловал токсабаем и послал его начальником в город Шарсауз, а из находившихся при нем русских одних отрядил в Вапкент, других оставил при себе.

Чрез год новый хан удушен новым аталыком, народу же объявлено, что он умер естественною смертью; второй сын Абалфаиса хотя и возведен на ханство, но по приказанию Рахим бека после непродолжительного времени брошен в колодезь, согражданам сказано, что будто хан, гнавшись за голубями, упал в оный сам. Аталык после того женился на шаховой супруге, дочери Абалфаиса, и возведен по тамошнему обряду на ханство.

Когда однажды обедал он с вельможами и другими особами, то жена его, желая отметить смерть отца своего, тайно провертела в стене дыру и чрез оную выпалила в него из ружья, но его не застрелила, а сшибла только с головы тюрбан, сама же между тем скрылась. Рахим бек, не могши отыскать виновного, думал, что русские тому причиною. Он потребовал к себе каплана, будто бы для нужного свидания с приехавшим из России в Бухарию послом. Каплан токсабаи, прибывши в столицу, въехал на ханский двор, но лишь только стал слезать с лошади, как был вдруг схвачен и умерщвлен. Вскоре и большую часть русских, в Бухаре и Вапкенте бывших, побили, прочие же спаслись бегством. После сего Рахим бек заболел; в третий день болезни распухло у него сильно брюхо, что оттого он скоропостижно умер, быв на ханстве только один год (Абалфаис же около 40 лет).

Даниар Век, родной племянник Рахима, известясь о смерти дяди, всевозможным образом старался снискать любовь войска и, снискав оную, сделался аталыком, а на ханство возвел молодого человека из хожей, бывшего прежде пастухом и именуемого Абулгазы. Даниар Бек, узнав, что не русские посягали на жизнь Рахима и не из числа их кто-либо из ружья выстрелил, но дочь Абалфаиса, большое прилагал старание об отыскании ушедших, но только пять человек явилось к нему, из коих двум было каждому около ста пяти лет, а трем несколько поменее. Старики сии рассказывали Ефремову об участи Абалфаис хана, каплане и о своих делах и страданиях.

Теперь остается сказать о некоторых примечательнейших городах в большой Бухарии, выключая Балка, о коем и городах, во владении его состоящих, знает г. Ефремов более по слуху.

Бухара, Бохара самими бухарцами, узбеками, хивинцами, киргизцами, персиянами и индейцами называемый также Шагар Бухари, а попросту часто Шагар (что означает главнейший город), есть столица всей большой Бухарии и знатнейший город не только в оной, но и во всех странах, находящихся от Урала до Индии и от реки Аму или Персии до Китая. Он лежит на совершенно ровном месте, вокруг коего нет никаких гор, при канале, проведенном из реки, вытекающей под городом Вапкентом, отстоящим от Бухары верст с тридцать; речная вода чиста и здорова. К югу верстах в осьми к городу Карши течет речка Куряк. Город окружен земляною стеною, в коей много положено глины; толщина оной снизу две сажени, а вверху сажень, так что два человека рядом свободно могут прохаживаться; вышина ее простирается сажень до двух, наверху находятся бойницы; в воротах, коих двенадцать, расстоянием друг от друга по сту сажень или более, содержится караул, вокруг же всего города будет более десяти верст.

С Российской стороны пред городом лежит большое болото, на коем растет знатное количество камышу, чрез все оное сделана насыпь только для проходу; летом во время больших жаров воздух от болота делается в городе весьма нездоров. Число домов, кои, впрочем, по большей части низкие мазанки, можно считать тысяч до шести; улицы кривы, со многими закоулками и переулками и весьма тесны. Жителей всех также может простираться (гораздо более пятидесяти и менее ста тысяч) около 70 000 человек. Оные суть: малое число индейцев, находящихся по торговым делам; жиды, хорошие здесь ремесленники, живут в особливой слободе