Помощник не ответил, а просто двинулся к ней навстречу, глядя на нее безумными, остекленевшими и от этого страшными глазами. Вполне возможно, что если бы он не совершил сегодня уже одно преступление, если бы не был бы накачан алкоголем, если бы ее грудь не была так соблазнительна, то наверняка бы одумался, но…

Слишком много «если»!… Допустим, одумался в тот день, но когда‑нибудь нарыв наверняка бы вскрылся!..

А все действительно началось с самого утра, когда Алексей, появившись в кабинете шефа на полчаса раньше хозяина, обнаружил сейф своего шефа незапертым.

Вполне вероятно, накануне вечером Аркадий был столь утомлен трудным днем: постоянные встречи, переговоры, что просто забыл закрыть сейф.

В мозгу Алексея мгновенно пронеслось:

«Сама Судьба предоставляет мне шанс! С большими деньгами Елена быстро полюбит и меня!»

И он, быстро набрав личный код шефа на его компьютере, перевел на свой секретный счет в оффшоре, почти всю наличность со счетов фирмы. Алексей не боялся быть пойманным, он знал, что подозрение упадет на Аркадия: только он знал код доступа к банковским счетам фирмы. А тут еще и такой уникальный случай: шеф сам посылает его к его любимой Елене…

Сейчас, находясь наедине с предметом Своей страсти, Алексей ощущал себя всесильным, едва ли не самим Богом, человеком, от одного взгляда которого Прекрасная Елена окаменела настолько, что не в силах была сдвинуться с места, да просто пошевелиться. Алексей подошел, готовый к ее яростному сопротивлению, но женщина действительно не двигалась: от испуга все ее тело застыло, а мышцы в буквальном смысле одеревенели, а помощник расценил ее неподвижность, как согласие к своим решительным действиям.

И Алексей не заставил себя ждать женщину. Он действовал, словно робот: взял и резким нахальным движением сорвал с нее халатик, но и после этого она даже не шевельнулась, словно действительно окаменела.

А его глазам открылись розовые соски на такой соблазнительно упитанной, налитой, словно спелое яблоко, груди, тонкая талия над крутыми бедрами, что у него даже дух захватило. И вдруг на одном из сосочков он увидел просочившуюся капельку материнского молозива.

Дело в том, что Елена только сегодня утром узнала о своей трехмесячной беременности: исчезновение менструации она расценила как простую задержку и протянула так долго, что когда все‑таки решила посетить женскую консультацию, с удивлением узнала, что она уже беременна на третьем месяце. Это было для нее такой радостью, что Елена захотела преподнести сюрприз своему любимому мужу именно сегодня, в годовщину их свадьбы. Ведь Аркадий столько лет был одержим одной идеей, и только о ней и говорил: он мечтал иметь собственного ребенка буквально с первого дня знакомства.

Эта полупрозрачная капелька на розовом сосочке настолько возбудила подонка, что он вдруг, словно вампир, впился губами в этот сосок и стал грубо высасывать из него горьковато–сладкую жидкость, постанывая от страсти. А женщина, никогда в жизни не сталкивающаяся с подобной грубостью, неожиданно потеряла сознание и кулем осела перед ним на пол.

Но это лишь подстегнуло насильника: он разорвал на ней ажурные трусики и нетерпеливо принялся расстегивать свои брюки. И как только ему удалось освободить из плена своего приятеля, и он уже хотел ворваться им в ее соблазнительную пещеру, как неожиданно разочарованно замер на миг: он понял, что ни за что не успеет донести своего приятеля до ее кучерявых зарослей — расплескает нектар по дороге. А потому, резко поднявшись на колени, сунул уже плюющуюся нектаром плоть женщине в рот: он уже находился во власти собственного желания и прочь отбросил сантименты.

Женщина была в глубоком обмороке и ничего не чувствовала, но когда жидкость заполнила все пространство ее рта, Елена, чтобы не задохнуться, инстинктивно проглотила жидкость и тут же закашлялась.

— Все хорошо, любимая, все хорошо! — дрожа от страсти, приговаривал он. — Теперь ты находишься под моей защитой! Теперь я так богат, что ты, Леночка, никогда ни в чем не будешь нуждаться!

Неустанно качая обмякшей плотью взад–вперед и тиская словно теннисный мячик, ее налившуюся грудь нетерпеливыми грубыми пальцами, он ждал, когда его приятель вновь наполнится энергией.

И когда тот постепенно снова набрал силу и вздыбился от страстного нетерпения, он быстро соскользнул вниз и принялся ласкать пальцами между ее нижних губ. И как только они набухли кровью и обильно смазались соком страсти, его приятель нетерпеливо ворвался между ними, уткнулся в переднюю стенку ее матки, замер на мгновение, как бы прислушиваясь к своим ощущениям, и медленно двинулся назад. А его губы впились в ее сосок, и негодяй принялся, словно пресмыкающееся животное, высасывать из нее и втягивать в себя горьковатую жидкость материнского молозива.

Елена вдруг глухо застонала и чуть приоткрыла глаза. Сначала она увидела перед собой чьи‑то налитые кровью глаза. Женщина ничего не могла понять: что происходит? Кто этот мужик? Почему, она лежит на полу? Что с ней? Отчего у нее оголенная грудь? Неожиданно пришло в голову, что ей стало плохо, и она просто потеряла сознание, а этот мужчина помогает ей прийти в себя: делает искусственное дыхание.

И тут Елена узнала помощника своего мужа:

— Что случилось, Алеша?

Но парень уже ничего не соображал, а продолжал Качать своим насосом между ее ног и больно впиваться в ее тело: губы, грудь, шею…

И до нее дошло, что парень ее просто насилует!

Она ощутила себя столь омерзительно, что громко вскрикнула:

— Господи, ты что делаешь? — и попыталась оттолкнуть его, скинуть с себя.

Но насильник был намного тяжелее, сильнее, да еще, чтобы не дать ей позвать на помощь, сдавил ее горло своими цепкими пальцами и перекрыл доступ кислорода в легкие. Женщина вновь потеряла сознание, а он, ни на миг не останавливаясь, довел до конца свое желание и извергнулся бурным потоком…

Когда Аркадий вернулся с работы, помощника, конечно же, уже не было, Елена успела привести себя в порядок и ничего не рассказала ему о страшном предательстве его Алексея, не рассказала даже о своей беременности и все сделала, чтобы праздник прошел на славу, и ничто не омрачило лицо ее супруга. И только под утро Елена призналась ему, что беременна. Невозможно себе представить радость Аркадия, который готов был прыгать до самого потолка. А придя на работу и узнав об исчезновении денег со счетов фирмы, он даже был готов простить своего помощника, уверенный, что тот просто оступился: как говорится, черт попутал! Но парень зарвался и не только оскорбил своего благодетеля, но и цинично признался в изнасиловании его любимой жены!

Если бы во время следствия или даже на суде вскрылась правда об изнасиловании, то максимум, который грозил Грегорову — десять, а то и пять лет усиленного режима. Но Аркадий дал слово своему родственнику — полковнику Черемных, которому обо всем рассказала Елена — скрыть историю с изнасилованием. Именно полковник и уговорил его дать ему слово, что он никогда не заикнется об этом изнасиловании, и Аркадий сдержал его даже в тот момент, когда суд приговорил его к высшей мере наказания — к расстрелу.