И мы действительно увидели небольшие деревья, похожие на ели, которые прижились на Янте. Такие же маленькие и страшные. Под ногами, вместо камней, был странный мягкий мох.

— Ты слышишь? — я явно слышала журчание воды.

Оран кивнул, мы еще немного прошли вперед и увидели небольшой ручей, который тек прямо из скалы вниз на камни.

Аль-тур подошел и тронул воду. От соприкосновения его кожи с водой я отчётливо услышала шипение.

Я последовала его примеру. Вода была ледяной, но прозрачной и чистой. Я зачерпнула немного и протерла лицо. Это буквально вдохнуло в меня немного энергии.

— Разместимся на ночь тут — сказала я и прошла к ближайшему дереву. Положила аптечку, отстегнула от пояса пушку.

Оран взял из моих рук одеяла и соединил их вместе, потом сел, привалившись к стволу, и кивнул мне на место рядом с собой. Я послушно расположилась под его боком, мужчина обнял меня и закутал. Стало тепло и спокойно.

Веки предательски потяжелели. Я силилась не закрывать глаза, но Оран обнял меня еще крепче.

— Поспи, моя тура, хотя бы пару часов.

— А ты?

— Аль-турам нужно всего несколько часов сна в день, Криста. Так что я просто постерегу твой сон.

— Интересная вы раса — сообщила, приваливаясь к его боку — внутри огонь, кровь, как лава, почти не спите и горите в прямом смысле этого слова — последние слова я уже сказала, фактически в полудреме, чувствуя, как Оран опять уткнулся мне в макушку.

***

Висок обдало горячим дыханием, потом оно переместилось на щеку, кожа пульсировала под обжигающими губами, а потом эти губы сдвинулись и накрыли уголок рта.

Я улыбнулась, не открывая глаз, и немного повернула голову, чтобы мои губы, наконец, были пойманы Ораном. Приоткрыла рот, позволяя его языку скользнуть внутрь и огладить мой язык и нёбо. От жара его поцелуя, жара рук, которые прижимали меня к себе, захотелось мурлыкнуть, как мяук.

Оран прекратил меня целовать, я открыла глаза. Вокруг стояла непроглядная темнота, единственное, что освещало пространство — язычки пламени в глазах аль-тура и странные светящиеся вены, которые сеточкой отходили от его глаз и шли дальше вниз, за ворот его формы.

«Твою планету, как красиво-то» я зачарованно смотрела на это странное явление. Оран сейчас казался не просто существом с другой планеты, а будто бы из другого мира.

— Ты принимаешь меня своим мужчиной, Криста? — голос аль-тура, хриплый от напряжения, разливался по телу сладким обжигающим сиропом.

— У меня нет с собой твоего огненного фрукта — прошептала я — обряд с ним имеет для вас какое-то сакральное значение, не так ли? Он… — я посмотрела на Орана — остался в моем кабинете в ведомстве. Я планировала отдать его тебе сегодня и сказать… — губы мужчины снова накрыли мои, выветривая из головы то, что я планировала сказать. Тело плавилось, хотя вокруг нас было темно, и, судя по облачкам пара, которые я выдыхала, довольно холодно.

— Можем разделить его потом — я слышала в голосе аль-тура довольство и облегчение — это скорее дань традиции, главное то, что ты говоришь и чувствуешь.

— Тебе, правда, было физически больно после резонанса, когда ты не захотел мне об этом сообщить?

— Наш огонь разумен, как и энергия эйнарцев, Криста. Когда ты идёшь ему наперекор, это…болезненно.

— Но ты решил завоевать меня другим способом?

— Я решил сделать все, чтобы ты меня приняла, но мне хотелось, чтобы это произошло не из-за резонанса, а просто потому, что ты этого захотела. Захотела меня… мужем, любовником, другом, своим мужчиной. Только я… я переоценил свои силы — хохотнул Оран мне в макушку — терпеть пытки огнем оказалось слишком… мучительно. В прошлый… раз… когда это случилось… было не так. Теперь я знаю, почему.

— Почему? — я понимала, что, скорее всего, воспоминания о прошлом резонансе и том, что аль-тура после него отвергли, вызывают у мужчины неприятные чувства.

— Не та женщина — твердо сказал он — подходящая, но не предначертанная.

Я собралась с духом и произнесла самое главное.

— Я говорю тебе сейчас, Оран Ир-Торо. Я тебя принимаю…мужем — я сделала паузу — любовником, другом, своим мужчиной. Я хочу видеть тебя рядом, в моей семье. Только…только ты должен знать. У нас… возможно никогда не будет детей. Только Илай и Деви.

— Я знаю — спокойно сказал Оран — Ноа…он поговорил со мной, когда все понял про мой резонанс. И я приму отсутствие детей от меня, как данность, хоть надежды терять никогда не буду. И ты не теряй.

«Ох уж этот вездесущий Ноа» — я с теплом подумала о третьем муже и других мужьях. Сердце сжалось от мыслей о них и о моих сыновьях. Я тяжело вздохнула.

— Нас найдут — Оран будто бы прочитал мои мысли — мы к ним обязательно вернёмся, моя тура.

— А как же мы будем… тебе же нельзя уезжать надолго с Аль-Тура. Ноа говорил, что ваш огонь должен подпитываться планетой.

— О…видишь ли, сейчас обсуждается кое-что интересное. И я в этом принимаю непосредственное участие. Я…я надеялся на твой положительный ответ — он задумался — нет, я был в нем практически уверен.

Я стукнула его по плечу. Вот же какой самоуверенный. Интересно, все аль-туры такие упертые в движении к своей цели, или это мне такой попался?

— О чем ты говоришь? — я пока не понимала, к чему он ведет и как это связано с нашей семейной ситуацией.

— Из-за того, что и на Эйнаре, и на Аль-Туре много смешанных семей, власти приняли решение об открытии космического пути напрямую. Скоро между нашими планетами будет курсировать пассажирский паром. И, угадай, кто вызвался быть капитаном?

— Тут даже угадывать не нужно. Сколько лететь на Аль-Тур отсюда?

— Три земных дня. То есть я буду совершать две поездки в месяц, проводить на аль-туре пару дней между полетами туда и обратно, а остальное время проводить с семьей. Пары дней пребывания на Аль-Туре должно хватить на подпитку огня.

— Хитро — я потянулась, спина от сидячего положения затекла. Пришлось немного отодвинуться от бока Орана. Сразу стало холодно, нос мгновенно замерз, как и кончики пальцев. Я нехотя поднялась и прошлась туда-обратно в темноте, подпрыгивая от холода. Оран проделал то же самое.

Потом мы снова сели и укрылись одеялами.

— На Земле есть места, где постоянно такая температура — зубы стучали, я вжималась в аль-тура, чтобы согреться — и в некоторых из них живут люди. Сумасшествие какое-то.

— Мы можем согреться, надолго — голос Орана стал глубже и ниже. Он осел внизу живота пульсирующими искрами. Глаза мужчины горели, оранжевые язычки настоящего огня облизывали всю поверхность его глаз, то немного затухая, то снова разгораясь.

— Интересное предложение — выдохнула я, получилось как-то томно и завлекающе — очень хочется согласиться.