Москвы не входила — самокритично отметила Жанна — Ну да, не второй сорт, но и не элита. Да и потом — я модель, а не проститутка, ты не путай, разные вещи так-то. Это приработок, это другое. Так что однушка самое то.

— Блин, но как же жутко выглядят твои разговоры с пустотой — признался Стас, смотрящий на меня — Жесть просто. А? Да, здесь. Значит так, Марта. У меня к вам возникли вопросы, касающиеся жизни и смерти следующих граждан — Кусков Антон Васильевич, Меерсон Марк Наумович, Абанов Геннадий Алексеевич. Знаете таких? Вернее — знали? Я не спрашивал вас о том, с кем вы уже про них говорили. И про то, что погибли они при несчастных случаях тоже. Вопрос звучал так — вы с ними были знакомы? Вот, верный ответ. Так, чувствую не получится у нас телефонного разговора, мне ваши всхлипывания слушать в трубке ни малейшего желания нет. Значит, вышлю вам повестку… Хотя… Нет, давайте по-другому. Вам сколько еще этюдить? Ну, вы меня еще поучите тому, какие слова в русском языке есть, а каких нет. В три занятия заканчиваются? Вот и хорошо. Диктуйте адрес, я подъеду к вашему учебному заведению. И не советую покидать его раньше, а после рассказывать мне о плохой памяти. Я ведь к вам домой могу пэпсов направить. Что тогда мама скажет? А соседи? Кто такие пэпсы? При встрече расскажу. Адрес какой?

Стас невероятно ловко прижал трубку к плечу и достал из бардачка блокнот с ручкой, причем одной рукой. Вот что значит привычка!

— Вот и ладушки. До встречи — Стас нажал на «отбой» и глянул на меня — Все, никуда она не денется теперь.

— По-прежнему не понимаю, отчего ты в нее так вцепился — с сомнением произнес я — Сам же говоришь — неврастеничка. Ты ей напомнил о погибших приятелях, она поплыла. Бывает.

— Может и так, а может и нет — Калинин завел машину — А если ты прав и это не она, то второго колоть станем на предмет странностей, которые с ним в последнее время происходили. Трех доходяг Серебряный уже завалил, и вряд ли он на этом остановится, наверняка до четвертого захочет добраться. Даже если тот его и не резал тогда во дворе, это ничегошеньки не меняет. Не знаю уж, как оно там, на том свете, но уверен в одном — когда человек почуял вкус крови, он фиг остановится, особенно если ему ничего за то, что он кого-то грохнул, не грозит. И неважно живой он, мертвый, это один хрен. Мы те же животные, Саня, только одеваемся и говорить умеем, а в остальном все одинаково. Так что и Марта эта раньше или позже под раздачу попадет, если только мы твоего злодея раньше кончить не успеем. Вопрос только в том, как долго караулить придется. Ты-то безработный, над тобой начальства нету, а у меня ситуация как ночной вид на забор снизу.

— Это как?

— Просвета не видно — пояснил Калинин — Ладно, у нас образовалось некоторое количество времени, потому поедем пожрем, что ли? Тут неподалеку хорошая кафешка есть, там точно не траванешься и цены нормальные, не от самолета. Я в ней с одним «барабаном» время от времени пересекаюсь.

— А… — было заикнулась Жанна, но Стас ее опередил, повернувшись назад и сообщив:

— Так осведомителей в нашем кругу называют. Профессиональный слэнг и все такое.

Кафе и впрямь оказалось хорошим, к тому же Стас, как видно, исповедовал принцип что за едой стоит говорить только о еде или уж, если неймется, только на нейтральные темы. При этом собеседником он был интересным, так что я и не заметил, как пришло время ехать к учебному заведению, где у нас была назначена встреча с девушкой с необычным для наших широт именем Марта.

Как видно, занятия у нее закончились раньше условленного часа, потому что шумной толпы будущих творцов с этюдниками и прочей амуницией, присущей художникам, я близ училища со славной историей не приметил. Только несколько патлатых парней за его пределами пиво пили, что-то шумно обсуждая, да еще сидела на лавочке неподалеку от входа высокая и очень нескладная девица.

— Наша клиентка — сразу сообщил мне Стас — Значит так, Саня, ты снова в разговор не лезешь. Вообще никак не лезешь, ясно?

— Ясно.

— Прости, но повторю — никак. Чтобы никаких «да ты помягче, Стас» или «ты чего так на нее насел» не звучало даже — жестко объяснил мне он — Это моя часть сделки, и я буду действовать так, как сам сочту нужным. Тебе результат нужен?

— Очень — кивнул я.

— Вот и не мешай. А то знаю я вас, гуманистов.

Иногда мне кажется, что есть люди, которых природа-матушка изначально за что-то невзлюбила, прямо с рождения. Ну, а как еще объяснить то, что к почти двухметровому росту и не слишком пропорционально сложенному телу Марте еще перепал героических размеров нос, который так и подмывало назвать «клювом» и глаза чуть навыкате? Мне как-то даже жалко ее стало вдруг — навалилось на девчонку все сразу. И это, и приятели, которые на тот свет отправились один за другим, и еще мы. Станешь тут неврастеничкой.

А еще меня сильные сомнения взяли на тот счет, что версия Стаса о связи Серебряного и этой бедолаги имеет под собой какие-то основания. Ну да, у дядьки, несомненно, седина давно ударила в бороду, а бес, судя по количеству официальных браков, неустанно толкал его в ребро. Но не настолько же?

— Марта Тихомирова? — недовольно спросил Стас у девушки, подойдя к ней, а после небрежно махнул раскрытым удостоверением перед ее лицом — Капитан Калинин.

— Здрасьте — неожиданно тонким голоском пискнула та.

— Ну что, рассказывайте — он плюхнулся на скамейку рядом с ней и достал из кармана сигареты — Все и с самого начала.

— Все — что? — лицо девушки немного сморщилось, у меня возникло ощущение, что она вот-вот заплачет.

— Ту часть, в которой фигурирует детство и отрочество можно опустить — разрешил оперативник — Хоть все наши проблемы родом оттуда, мне это неинтересно. Я же не психоаналитик, верно? Начните с того, как вы познакомились с господами Серебряным и Николишиным, а также изложите целиком историю ваших отношений с уже покойными коллегами по художественной студии. Ее я желаю выслушать со всеми возможными деталями.

— Мы с ребятами давно знакомы были — хлопнула глазами Марта — Там столько всего…

— День теплый, дождь не