ее: человек, висевший на волоске от смерти, не мог издавать такие вопли.

Пройдя через множество низких дверей, Лаура наконец оказалась у огороженного лентой места преступления и с облегчением вздохнула, увидав среди полицейских сержанта Висконти и его напарника — агента Мартина.

— Доложите, что произошло, — сказала она, подойдя к ним.

— Мы оказались ближе всего к месту нападения, — начал рассказывать Висконти, — и спугнули преступника. Он стоял, склонившись над пострадавшим, и наносил ему удары. А когда увидел нас, бросился бежать.

— Вы его хорошо разглядели?

— Нет, очень приблизительно — просто какая-то тень.

— Каким оружием он пользовался?

— Неизвестно.

Лаура кивнула.

— Мы также нашли бумажник Липпера. — Острым подбородком Висконти указал на самую крайнюю из пластиковых коробок с вещественными доказательствами, которые стояли у ленты ограждения.

Наклонившись, Хейворд открыла контейнер:

— Мне нужен полный анализ бумажника и его содержимого: ДНК, отпечатки пальцев, волокна и так далее. И заморозьте несколько образцов крови и органики для дальнейших исследований.

— Хорошо, капитан.

— Второй охранник здесь? Если не ошибаюсь, его фамилия Моррис. Мне хотелось бы с ним побеседовать.

Висконти поднес к губам рацию, что-то произнес, и через минуту у противоположного конца ограждения появился второй охранник в сопровождении полицейского. Растрепанные волосы падали Моррису на лицо, одежда его была порвана, и от нее исходил тошнотворный запах спиртового консерванта.

— Как вы себя чувствуете? — спросила Нора. — Можете разговаривать?

— Думаю, да, — произнес он отрывистым тонким голосом.

— Вы видели момент нападения?

— Нет. Я был… слишком далеко и к тому же повернулся спиной.

— Но вы наверняка видели или слышали что-то за несколько секунд до того, как это произошло.

Моррис наморщил лоб.

— Ну, я слышал… крик. Похожий на крик животного. И звон разбитого стекла. Потом что-то выскочило из темноты… — Он замолчал.

— Что-то? Разве это был не человек?

Глаза у Морриса забегали:

— Ну, мне показалось, это была вроде как быстро движущаяся и кричащая тень.

Хейворд повернулась к полицейским:

— Отведите мистера Морриса вниз. Пусть с ним побеседует сержант Уиттер.

— Хорошо, капитан.

Из-за горы ящиков появились медики, толкающие каталку с жалобно стонущей тушей.

— Как он? — спросила Лаура.

— Он получил несколько ударов неизвестным орудием, предположительно ножом с зазубренным лезвием или, возможно, когтем.

— Когтем?

Врач пожал плечами:

— Некоторые раны имеют очень неровные края. К счастью, жизненно важные органы не задеты — благодаря толстому слою жира. Значительная кровопотеря, шок… Но он поправится.

— Он может говорить?

— Попробуйте, если хотите, — ответил медик. — Ему сделали укол обезболивающего.

Хейворд склонилась над каталкой. Мясистое, покрытое испариной лицо охранника казалось спокойным. В нос Лауре опять ударила отвратительная смесь запахов — спирта, формальдегида и гниющей рыбы.

— Уилсон Балк? — тихо спросила она.

Балк быстро взглянул в ее сторону и тут же отвел глаза.

— Я хотела бы задать вам несколько вопросов.

Ответа не последовало.

— Мистер Балк, вы разглядели того, кто на вас напал?

Он повел глазами из стороны в сторону и раскрыл влажный рот:

— Только… лицо…

— Лицо? Как оно выглядело?

— Перекошенное… О Господи… — Балк застонал и пробормотал что-то нечленораздельное.

— Могли бы вы выразиться поточнее, сэр? Лицо было мужским или женским?

Балк заскулил и затряс головой.

— Нападавший был один? Или их было несколько?

— Один, — послышался хриплый ответ.

Хейворд взглянула на медика, тот пожал плечами. Тогда она знаком подозвала стоявшего неподалеку полицейского:

— Вы поедете с ним в больницу. Если он почувствует себя лучше, попросите его дать подробное описание нападавшего. Я хочу знать, с кем мы имеем дело.

— Слушаю, капитан!

Лаура выпрямилась и окинула взглядом маленькую группку полицейских:

— Кто бы это ни был, мы загнали его в угол. И я предлагаю отправиться за ним. Сейчас же.

— Может, вызвать команду быстрого реагирования? — предложил Висконти.

— Пройдет несколько часов, прежде чем они раскачаются и прибудут сюда. Да и здесь будут только путаться под ногами. Кровь на бумажнике свежая, и есть шанс, что Липпер еще жив и его держат в заложниках. — Она внимательно посмотрела на подчиненных. — Вы трое пойдете со мной: сержант Висконти, агент Мартин и детектив O’Коннор.

Повисла тишина. Трое полицейских обменялись взглядами.

— В чем проблема? Нас четверо против одного.

Троица продолжала смущенно переглядываться.

Лаура вздохнула:

— Только не говорите мне, что вы поверили слухам, которые распространяют охранники музея. Или вы и вправду думаете, что мы будем сражаться с мумией?

Висконти покраснел и вместо ответа достал из кобуры свою пушку и быстро ее осмотрел. Остальные последовали его примеру.

— Отключите рации, мобильные телефоны, пейджеры — абсолютно все. Я не хочу, чтобы, когда мы будем подкрадываться к преступнику, из ваших «Блэкберри» вдруг зазвучал Пятый концерт Бетховена.

Офицеры кивнули.

Хейворд развернула фотокопию плана чердачных помещений музея и разложила на одном из ящиков.

— Хорошо. Эта секция делится на шестнадцать узких комнат — вот они, — располагающихся двумя рядами под параллельными крышами. В дальнем конце они соединяются переходом. То есть имеют форму буквы U. Есть два способа выбраться с чердака — по лестнице вниз и через вот эти окошки на крышу. Окна я уже проверила: все они забраны решетками. Следовательно, у убийцы остается единственная возможность покинуть чердак — пройдя мимо нас. Таким образом, он в ловушке. — Она замолчала и посмотрела на каждого по очереди. — Будем продвигаться парами. Сначала быстро осматриваем комнату и отходим, потом, если там никого нет, изучаем все как следует. Я пойду в паре с О’Коннором. Мартин, вы с Висконти идете на полкомнаты позади. Не торопитесь. И помните: мы должны исходить из предположения — и надежды, — что Липпер еще жив и удерживается в заложниках. Мы не можем рисковать его жизнью. Поэтому огонь на поражение открываем, только если подтвердится, что он мертв, — ну и, конечно, в случае абсолютной необходимости. Это понятно?

Все кивнули.

— Я пойду первой.

Никто не стал возражать, заявляя с обычной ложной галантностью, что подвергать себя опасности — исключительно мужское дело, и Хейворд восприняла это как знак того, что женщин в полиции наконец-то оценили по достоинству. А может, троица просто онемела от страха.

Они осторожно ступили за ограждение: Хейворд впереди, О’Коннор — следом за ней. Пол здесь был забрызган кровью, полка с образцами лежала там же, где упала. В зловонных лужах консерванта валялись осколки стеклянных сосудов и фрагменты их гниющего содержимого — в данном случае это, по всей видимости, были морские угри. Пройдя мимо охранника в дальнем конце ограждения, офицеры подошли к соседнему помещению. Свет от прожекторов, временно установленных вокруг места преступления, сюда почти не проникал, и комната была погружена в темноту.

Хейворд и О’Коннор встали по обе