– Ваше ээээ…ваше… – Леопольд никак не мог сообразить, как следует именовать того, кто как бы уже император, но в то же время еще им не стал.

– На данный момент вполне достаточно будет называть меня «ваше вашество», – подсказал любезный Каледин. – Да ладно вам нервничать, герр продюсер. Я хоть и голубых кровей, но благоволю простым людям.

– Ваше вашество! – разбудив жену, облегченно возопил фон Браун. – Чем могу-с? Вы знаете, я тут себе как раз компактную бормашину прикупил…

– Похвально, похвально, – не спеша, как и положено вышестоящему лицу в разговоре с нижестоящим, бросил Каледин. – Голубчик, вопросец у меня к вам вот какой… видите ли, я собираю компромат на уволенных Муравьева и Антипова, чтобы на их место побыстрее поставить своих людей… да-с…

– Их ферштейн… – проникновенно донеслось из телефона.

– О да, еще бы, – снисходительно буркнул Каледин. – Так вот, сударь… мы хотим показать коррупцию полицейских чиновников и сбросить народу с кремлевского крыльца пару мелких людишек-с… мне любопытно, кто из сотрудников МВД представил Главному каналу сведения об Алисе фон Трахтенберг, обнаружившей сходство ДНК московского убийцы с Джеком Потрошителем. И главное – была ли эта информация вами оплачена?

Продюсер несколько стушевался.

– Оплачена – вне сомнения, – задышал он в трубку. – Редакторы наших программ имеют фонд, откуда совершаются переводы на счет осведомителя – как правило, анонимные. Контактное лицо знает только редактор, работающий непосредственно с ним. Даже я сам не в курсе его имени…

Каледин раздавил потухший окурок в пепельнице.

– Да уж, – заметил он, пыхнув новой сигаретой. – В МВД мне сказали, что обычно звонок совершается из телефона-автомата, его невозможно отследить. А вы пользуетесь этой отмазкой, говоря – звонил аноним, и поэтому мы не имеем сведений о его личности. Ведь так, герр продюсер?

– Натюрлих, – залебезил окончательно проснувшийся фон Браун. – Но это же вполне логично, ваше вашество… ведь если мы будем сдавать полиции все наши источники, с нами впоследствии никто не станет сотрудничать…

– Кто спорит? – усмехнулся Каледин, вошедший в образ «вашества». – Однако, как вы сказали, редакторы могут знать имя осведомителя?

– Яволь, – закивал фон Браун, представляя грозный лик «вашества». – С нашим информатором в полиции прямой контакт имеют Аксинья Клепикова, которой, собственно, и была «слита» секретная информация, а также Юлия Марсель: обе отвечают за поставку сенсаций из области звезд и криминала.

– Чудненько, – щелкнул ногтем по пепельнице довольный Каледин. – Тогда вот что… я желаю лично побеседовать с ними… у вас в базе данных наверняка имеются фотографии вышеуказанных девиц? Будьте добры, немедленно перешлите их на мой тайный императорский e-mail…

– Ваше вашество! – изумился фон Браун. – А фотографии-то вам зачем?

– Вы осмеливаетесь задавать такие вопросы вышестоящему лицу? – холодно вопросил Каледин. – Хм… а я был о вас куда более высокого мнения…

– Ваше импе…

– Да-да, – сказал Каледин, как бы не заметив своего повышения в звании, но добавив к тону облегченную приятность. – Но, пожалуйста, впредь будьте осторожны в своих выражениях… вы понимаете, к чему это может привести…

Фон Браун многозначительно молчал, яростно щелкая ноутбуком.

– Отправлено, – шепнул он через пару минут. – Проверьте e-mail, битте.

Каледин увидел новое письмо в электронной почте: он «кликнул» по нему «мышкой», и две фотографии, которые содержал файл, стали открываться.

– Какие еще будут приказания? – верноподданно всхлипывал фон Браун.

– Вы сообщили, что у вас есть компактная бормашина… – произнес Каледин.

– О да, – подтвердил продюсер.

– Отлично, – донеслось до него. – Тогда задание следующее – этим же утром постарайтесь как можно точнее засунуть ее к себе в задницу.

Каледин выключил телефон. Файлы, содержавшие пару крупных изображений девушек в «фас», уже практически полностью открылись.

С фотографии слева на него смотрели грустные карие глаза. Те самые, которые он только что видел на старинном портрете Елизаветы Батори.

Каледин встал, не веря своей удаче. Зачем-то взяв в руки «наган», он тщательно прощелкал барабан, проверив наличие патронов, затем повертел оружие в руке на ковбойский манер. Так… ну что ж… Алиса проделала отличную работу. Сейчас он ей позвонит и скажет – все идет замечательно, Камчатка отменяется. Затем свяжется с парочкой ребят из оперативной бригады, они вычислят и вместе навестят квартирку Батори в поисках улик, которых там наверняка более чем достаточно. А вот после этого девушку можно будет брать «тепленькой» прямо в телецентре. С чувством глубокого удовлетворения он потянулся за новой сигаретой и обнаружил – пачка пуста. Окурки из переполненной пепельницы усеяли клавиатуру… Алиса из него котлету сделает – как ни противно, придется прибраться. Подняв служившего пепельницей чугунного лебедя за изогнутую шею, Федор сгреб окурки в свободную руку и, рассеянно разминая в ладони пепел, вышел в коридор.

На его рот плотно легла остро и невыносимо пахнущая тряпка. Глаза заволок туман, в голову ударила вязкость, перехватило дыхание. Он провалился в черную пропасть и полетел по ней, пытаясь схватиться хоть за что-то – однако пальцы сжимали мягкую пустоту. Окружающий мир рассыпался на удивительно красивые кометы, летящие в разные стороны.

Кокетливо поправив прическу, Елизавета Батори коснулась носком сапога, распластанного у ее ног Каледина. Убедившись, что тот не двигается, она аккуратно убрала в сумочку цветастую тряпку, пропитанную хлороформом – в тот самый кармашек, где уже лежал набор отмычек. Ими-то она без всякого труда и открыла дверь в квартиру. Грациозно наклонившись, девушка расстегнула молнию на черном пластиковом мешке в человеческий рост.

– Потерпи, милый, – бархатным голосом сказала она, ласково потрепав Каледина по колючей небритой щеке. – Мы скоро будем дома.

На загородной даче в районе Трехрублевки Леопольд фон Браун застыл с телефонной трубкой в руке, отмахиваясь от вопросов напуганной жены. Перед его глазами, то приближаясь, то удаляясь, плавала компактная, симпатичная, только что извлеченная из заводской упаковки бормашина.

Ему было страшно.

Первые секунды дон Бигганов просто понять не мог, что происходит в его спальне: ведь самый крепкий сон приходит к человеку лишь под утро. Похоже, кто-то очень деликатно, но в то же время настойчиво теребит его за плечо. Или это ему только снится? Глава мафии сладко потянулся и сейчас же замер в страхе – рядом с кроватью молча стояла квадратная фигура с широкими плечами, на ее голове угадывались очертания фетровой шляпы.

«Попал, – мелькнуло в мозгу дона Бигганова. – Не надо было кокаин стиральным порошком разбавлять – предупреждал же дилеров на „стрелке“. Не всем нравится, когда вместо кайфа из носа мыльные пузыри летят».