litbaza книги онлайнСовременная прозаЛондон. Биография - Питер Акройд

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 ... 224
Перейти на страницу:

Питер Лайнбо тщательно изучил статистику казней через повешение на протяжении всего XVIII века и пришел к любопытным выводам. Коренные лондонцы попадали на виселицу, как правило, в возрасте двадцати с небольшим лет, тогда как приезжие — несколько позже. По профессии те, кто всходил на эшафот, были в основном мясниками, ткачами и сапожниками. Между мясниками и грабителями с большой дороги просматривалась явная связь (сам Дик Терпин в свое время работал подручным у мясника). С культурной и социологической точек зрения эту связь интерпретировали по-разному, но, в общем, лондонские мясники всегда отличались несдержанностью и эгоизмом, а порой и склонностью к насилию.

Они определенно пользовались наибольшим почетом среди всех столичных торговцев, и один посетивший Лондон иностранец писал, что «удивительно видеть такое количество мясницких лавок во всех приходах — ими буквально забиты все улицы». Они зачастую становились лидерами местных сообществ; например, мясники с Клэр-маркет, близ которого было множество театров, описывались как «выразители мнения галерки и всей театральной публики, музыканты на свадьбах актрис, главные плакальщики на похоронах актеров». Они же возглавляли народ во времена бедствий и беспорядков. Например, об одной кровавой расправе сообщалось: «Мясники начали смуту первыми, и вскоре все остальные также поднялись против сборщика акциза». Неудивительно, что именно мясники и их подмастерья оказались наиболее склонными к совершению дерзких и жестоких преступлений.

В 1751 году Генри Филдинг опубликовал свое «Исследование причин роста преступности в наше время», а годом позже в уголовном кодексе добавилось новое положение, призванное застращать потенциальных убийц: теперь тела повешенных должны были подвергаться публичному вскрытию. Возможно, непосредственным поводом к принятию этой меры стал рост числа преступлений, но в любом случае она была выражением паники среди легковерных и опасающихся за свою жизнь горожан.

Лондон всегда был главным очагом распространения паники и слухов. Например, в одном официальном отчете конца XX века указывалось, что «страх перед преступниками сам по себе является социальной проблемой», и приводились данные, свидетельствующие, что гораздо большее относительное количество лондонцев — по сравнению с жителями других районов — не чувствует себя в безопасности как дома, так и на улице. Пожалуй, это подтверждает мнение одного лондонца, который еще в 1816 году писал: «Собственный опыт автора, объездившего почти всю Европу… позволяет ему заключить, что нигде в ней нет более опасных районов, нежели окраины Лондона». Конечно, в ту пору это был еще относительно компактный и замкнутый город — с ростом столицы жить в ней стало чуть менее опасно, — а нравы и поведение тогдашних преступников явно были унаследованы ими от их предшественников XVIII века.

Например, уличные грабители в начале XIX столетия стали называться иначе, чем в XVIII, но манеры их от этого не изменились. Взломщики этого периода назывались «скокарями», а те, кто обчищал карманы пьяных, — «охотниками на бабочек»; вор, селившийся в гостинице, прежде чем обокрасть постояльцев, именовался «лодырем», а так называемые «обходчики» проверяли задние двери домов в надежде найти их открытыми и без присмотра. Все это были типичные городские преступления, а совершали их в основном профессиональные воры, карманники, грабители и те ловкачи и бессовестные торговцы, которые пользовались доверчивостью и неосмотрительностью отдельных представителей многоликой толпы.

Хотя утверждение автора «Улиц Лондона» Томаса Берка о том, что «истинный знаток города может отличить представителя каждого человеческого типа по его одежде и манерам», кажется слишком смелым, преступники действительно составляли неотъемлемый и узнаваемый элемент городской жизни вплоть до середины XIX столетия. Их язык, подобно жаргону «авраамов» предыдущего века, тоже был весьма своеобразен и выразителен: «хожу жохом… выначиваю что подвернется… влопаюсь — сгорю». В этой «блатной музыке» были и свои музыкальные термины: жуликов называли «диезами», а их жертв — «бемолями».

В 1867 году, по тогдашним отчетам, численность «криминального класса» достигла 16 000 человек. Однако на улицах к тому времени стало гораздо безопаснее, чем прежде. Пятью годами раньше в столице резко участились жестокие уличные нападения с целью грабежа, но эта вспышка насилия была успешно подавлена с помощью не менее жестоких мер наказания. Таким образом, уже нельзя было пожаловаться, как сорок лет назад жаловался герцог Веллингтон, что «по ночам на главных улицах Лондона полно бродяг и пьяных женщин», а также «организованных воровских шаек». На протяжении всей прежней истории города воры и бродяги собирались на множестве «островков» близ главных столичных магистралей, тогда как к середине XIX века они оказались вытесненными на окраины метрополиса, ставшего заметно более цивилизованным. Больше всего их скопилось на восточных окраинах, в районе, вскоре получившем название Ист-энда. Этот район уже за шестнадцать лет до того, как Джек-потрошитель прославил Уайтчепел, был известен своими воровскими притонами и низкопробными трактирами, «из которых постоянно несло какой-то затхлой сыростью», извечными спутниками уличной преступности. На Бетнал-грин тоже были пабы и частные дома, «служившие удобными и укромными „биржами“, куда стекались проститутки и мошенники всех сортов, так называемые „деловые люди“». Это слова Артура Моррисона, написавшего свою книгу «Дитя Джейго» в конце XIX века, когда воровской сленг изменился в очередной раз и традиционные лондонские преступления получили еще более красноречивые наименования. В насмешку и, возможно, с оттенком скрытой почтительности терминология финансового и торгового Лондона пародировалась людьми, которые по-своему — менее открытыми, хотя и более одиозными способами — также способствовали кругообороту товаров и городского капитала.

Моррисон сообщает, что в конце XIX века на Бетнал-грин и в ее окрестностях хозяйничала бандитская группировка, объединявшая самых авторитетных преступников. По сути, он описывает типично лондонское образование — организованную банду, куда входили наиболее ловкие и наиболее жестокие представители криминальных кругов, возглавляемые одним или двумя лидерами. Подобные банды контролировали определенные районы или конкретные области деятельности. В 1730-х Дик Терпин возглавлял «Эссексскую банду», состоявшую из воров и контрабандистов, а десятилетием раньше такие одаренные личности, как Джонатан Уайлд, умудрялись доминировать над всем преступным миром Лондона. Но по мере своего роста город начинал делиться на территории, контролируемые разными группировками.

В XIX веке соперничающие банды вели борьбу за территории и области влияния. В начале XX века восточный Лондон вновь стал ареной кровавого конфликта. Противостояние двух банд — Гардинга и Богарда — разрешилось жестокой стычкой в баре «Блюкоут бой» на Бишопсгейте. В 1920-е и 1930-е годы преступные кланы Сабини и Кортези воевали друг с другом на улицах Кларкенуэлла за контроль над ночными клубами и ипподромом, а в следующем десятилетии «семья» Уайта из Излингтона бросила вызов Билли Хиллу и его «крутым парням» с Севен-Дайалс.

Были и другие криминальные объединения — например, «Слоны», «Ангелы» и «Титаны». Они организовывали кражи и налеты на магазины, а также торговали наркотиками и получали доходы от проституции и предоставления «крыши» (иначе говоря, занимались рэкетом). В 1950-х и 1960-х годах свои районы эффективно контролировали братья Крей из Ист-энда и Ричардсоны «с того берега», то есть из южных пригородов. На территории, находившейся под властью Креев, народ, если воспользоваться выражением середины XIX века, «всегда глубоко почитал великих воров». Похороны Ронни Крея и 1995 году (процессия двигалась по Бетнал-Грин-роуд и Валланс-роуд) стали крупным общественным событием; как написал о жителях Ист-энда автор книги «Темная сторона» Иэйн Синклер, «у них необычайно развито чувство традиции». Воспоминания об «Эссекской банде» Дика Терпина и даже о знаменитых преступниках более раннего периода живы здесь и поныне.

1 ... 70 71 72 73 74 75 76 77 78 ... 224
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?