– Прости, – говорит Фрейя. – Гейл, это моя мама.

– Рада познакомиться, – Гейл поднимает рюкзак и проводит их в дом. – Чаю?

Фрейя качает головой, ее мысли заняты другим.

– Спасибо, я сначала вещи занесу.

– Ладушки.

Тепло внутри усыпляет, здесь пахнет лимоном и молодыми побегами помидоров.

Листья щекочут ножки кресла, где кто-то из домочадцев решил почитать при дневном свете, а потом оставил раскрытую книгу обложкой вверх лежать на сиденье. Фрейя убирает книгу, но мама не хочет садиться.

– Чем тебе не нравится это место? – требовательно спрашивает она. Становится очевидно, что мама подавлена испугом, подавлена собственной реакцией на исчезновение Фрейи. Теперь ей неприятно видеть эту общину, и она уже обдумывает, как бы вернуть дочь в город и снова толкнуть в круг тех, кто ищет работу.

– Все хорошо…

– Ну так идем, я тебе тут все покажу. – Прежде чем мама успевает возразить, Фрейя ныряет в дом и поднимается по лестнице. – Пойдем! – кричит она маме. Эстер просто пока не видит, что это начало новой жизни. Наконец она слышит шаги за спиной, свежие сосновые доски протестующе скрипят, и на пороге появляется Эстер. Спортивная сумка по-прежнему свисает с плеча.

– Это моя комната, – говорит Фрейя, демонстрируя одиночную спальню, которую ей так повезло заполучить. Конечно, стоит дороже двухместной, зато так ей проще будет привыкнуть к жизни в общине.

– Довольно большая, – признает мама, все еще стоя в проеме. – Просто все это так внезапно. – Ей хотелось сказать, «необдуманно», но Фрейе бы это не понравилось.

– Места тут больше, чем тебе кажется, – говорит дочь, пихает пригоршню носков в ящик и показывает в окно на зеленую теплицу, полную растений. – Я могу получить опыт, например, в биоинженерии. – Она почти уверена, что никакой виртуальной реальности для этого не потребуется, но даже если и придется, она переживет. Глаза мамы немного озаряются, когда она слышит слово, отдаленно связанное с карьерой.

– Ладно. – Она роняет сумку, но затем беспокойно потирает лоб, ей явно хочется сказать что-то еще. По пути вниз они проходят через гостиную и встречают болтающих домочадцев, один парень поигрывает на гитаре. Гейл поставила на плиту огромный котел тыквенного супа и посыпает сверху паприкой. Фрейя видит, что мама явно под впечатлением. Наверное, вспоминает полуфабрикаты и влажную, нездоровую обстановку в квартире Джулиана. Фрейя достает из шкафа пачку кофейных капсул в надежде, что горячий напиток поможет ей почувствовать себя как дома.

– Капучино без кофеина? – Капсулы со щелчком исчезают в кофемашине. – Так о чем ты хотела поговорить? – Следует длинная пауза, нависает почти полная тишина, и мама наконец выдавливает слова:

– Ты… решила, что Руби жива?

Фрейя медлит, сжимая кружку в руках. Довольно крутая подача. Что-то дрожит, и она понимает, что это ускоренно бьется ее собственное сердце. Кофе булькает в фильтре, ноздри щекочет запах жареных зерен. Тишина затягивается, и мама повторяет вопрос. Наконец Фрейя неохотно кивает, хотя от этого у нее сводит спазмом шею. Хватит с нее борьбы.

– В тот день, в лаборатории, мы обе были не в духе, – продолжает мама. – Когда ты ушла, я задумалась над твоими словами. Проверила собственные исследования, которые делала несколько лет назад, и обнаружила кое-что новое о Руби в игре. Кто-то пытался тебя обмануть. – Она бродит между растений. – Я всегда думала, что Руби схватили маньяки из «темного» Интернета. Полиция проверяла один сайт знакомств. Оказалось, Руби там многих оценила…

– Что? – взрывается Фрейя. – Руби была не такой.

Эстер нетерпеливо машет рукой.

– Я же не говорю, что она со всеми переспала. Это было еще до того, как смарт-браслеты научились фиксировать оргазмы и просить оценить. Это был старый метод подсчета рейтинга. Руби могла просто ставить оценки за скромную плату… на ее смарт-счет. Она выглядела достаточно опытной для семнадцатилетней девушки. – Мама говорит все быстрее, ей не терпится высказать то, что тяготит ее душу.

– Но почему ты мне раньше не рассказала?

Становится немного страшно при воспоминании об энтузиазме смартфейса. Поскольку он был создан на основе данных Руби, то с легкостью поддержал идею попробовать «Единомышленников» и даже оценил этот сайт на пять звезд. Кто знает, как далеко могла бы зайти Фрейя? Скинуть на сайт смарт-ссылку или даже залить туда собственные фото в макияже на все тело. Кажется, все начинает обретать смысл. При этой мысли девушка поморщилась.

– Что такое? – спрашивает мама.

– Ничего. – Она снимает кардиган, слишком жарко. – Просто я впервые об этом слышу.

– Я знаю. – Мама будто съеживается, крутит пальцем ручку кружки. Это один из тех редких случаев, когда Фрейя представляет маму девочкой, которой не хватает уверенности в себе. – Надежда хорошая штука, верно? – продолжает она. – Вот только это не совсем так. Я должна была объяснить тебе, что такие истории, как с Руби, оканчиваются одинаково. Но ты была так расстроена, винила себя… я не смогла сказать тебе, что надежды уже нет. – Она замолкает на секунду, а затем вдруг вздрагивает, горячая жидкость выплескивается ей на руку. – Я была не права, не права насчет «Единомышленников», не права во всем. – Ее глаза горят, брови вздымаются. – А ведь он был прямо у меня под носом все это время.

– Кто?

– Ты сама его вычислила.

28

Окончательно запутавшись, Фрейя ерзает на стуле.

– Ты хочешь сказать, это все Талис? В офисе, наверное, все посходили с ума?

Эстер осматривает ее ошпаренную руку, словно это вовсе не рука, а какое-то странное существо с пятью конечностями.

– Не просто суматоху. Но что до меня… Для меня это был удар в спину. Создать игрока с данными Руби? Что, черт побери, за игру он хотел устроить? Это показалось мне таким безумием, что я даже написала другу, помнишь пожилого детектива, он сейчас на пенсии? Он еще дарил тебе тонны клубничного крема? Так вот, он решил, что было бы неплохо отправить кого-нибудь к нему в квартиру и взять материал на пробу ДНК. Просто на всякий случай.

– К нему домой? – Фрейя еще не уверена, к чему все это ведет, но утро будто бы вмиг стало не таким солнечным. Она представляет себе полицейского со сканером в руке, как он прочесывает пентхаус в Нью-Айленде.

– Всегда получается нехилый список, даже в таких новых апартаментах, но угадай, кто там был?

День окончательно становится мрачным.

– Нет, – говорит она и мотает головой так быстро, что кажется, будто она вибрирует. – Ни за что на свете. – Единственный раз, когда Руби оговорилась, что пересекалась с ним, был после той встречи в зеленой зоне возле «Смарти», когда он пытался выйти на пробежку. Она еще сказала, что он не бежит, а подпрыгивает из-за травмы колена. Просто случайная встреча. В остальном он был совершенно чужим ей человеком.