Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако вскоре мое облегчение переросло в отвратительное, грызущее чувство вины.
Пен. Слоан. Рея. Все они были под ударом из-за моего решения. Я был настолько уверен, что смогу организовать встречу незаметно, и сделал это, не посоветовавшись со Слоан, хотя и знал о риске. Она так переживала за сестру, а я сделать ей что-то приятное. Я боялся, что она отговорит меня, если я расскажу ей, и, черт возьми, она была права.
Потому что я мог просто убить все шансы на то, что она в будущем снова увидит Пен.
Черт. Я резко повернул от своего дома в сторону ее офиса.
Ее семья, должно быть, уже увидела запись в блоге. Никто не хотел этого признавать, но все читали Перри Уилсона хотя бы для того, чтобы убедиться, что они не являются его мишенью.
— Ну же, Луна, возьми трубку, — пробормотал я, уворачиваясь от разгневанного таксиста и переходя улицу, пока свет был еще зеленым. Звонок перешел на голосовую почту, как и следующий, и последующие. К счастью, до ее офиса было всего несколько кварталов, и я добрался туда в рекордно быстро. По дороге я разозлил половину водителей в центре города, но мне было наплевать. Мне нужно было увидеть ее и убедиться, что с ней все в порядке.
— Ксавьер! — Джиллиан привстала, ее глаза расширились, когда я ворвался как сумасшедший. — Что…
— Она на собрании?
— Нет, но она сидит на интервью в журнале с Ашером Донованом. Молча наблюдает…
Когда она закончила фразу, я уже ушел.
Когда я вошел в ее кабинет, Слоан сидела за своим столом. Блузка и юбка-карандаш, волосы собраны в идеальный пучок, но я знал ее достаточно хорошо, чтобы уловить мельчайшие признаки напряжения: прямая осанка, едва заметное сжатие челюстей, ритмичное постукивание ручки о стол.
Она подняла глаза от компьютера при звуке открывающейся и закрывающейся двери. Должно быть, она прочитала невысказанный вопрос на моем лице, потому что она что-то нажала на своем компьютере, и ответ Ашера о его тренировках затих.
— Я видела, — сказала она. Ее скулы и кончик носа окрасились румянцем. — Сегодня утром мне позвонила Рея. Они ее уволили.
— Черт. — Зазубренные камни вины множились, утяжеляя мой живот и ноги, когда я пересекал комнату. — Мне чертовски жаль, Луна. Я не должен был приводить их в центр. Я не думал…
— Не извиняйся. У тебя были благие намерения, и ты сделал все возможное, чтобы свести к минимуму наши шансы быть пойманными. — Слоан одарила меня слабой улыбкой. — Это был идеальный день, Ксавьер. Я никогда не пожалею, что мне удалось увидеть Пен, и она была очень счастливой впервые за очень долгий промежуток времени. И все благодаря тебе. Не твоя вина, что Джордж и Кэролайн предпочитают свою мелочность, а не благополучие собственной дочери. — При упоминании отца и мачехи она крепче сжала ручку. — Это их вина. Не твоя.
Ее слова успокоения ослабили мое чувство вины совсем немного. Остальное ощущение продолжало гнить, как гнездо гадюк, их змеиные спирали скользили по моему нутру и сжимались все сильнее с каждым «что, если» и «не следовало».
Еще один случай, когда я облажался.
Но я могу заняться самобичеванием позже. Я был здесь, чтобы проведать Слоан, а не предаваться жалости к себе.
— Как Пен? — спросил я. — Ты знаешь?
Слоан покачала головой.
— Они выгнали Рею до того, как она проснулась. Она даже не успела попрощаться. Рея заботилась о ней с самого рождения, и я не могу представить… — Ее голос дрогнул. — В любом случае, когда Реи нет, у меня нет никакой информации о том, что происходит. Они могли уже отправить ее к дальнему кузену в Европу. Я бы не стала их недооценивать.
Она держала мужественный вид, но я видел, что под ее манерами скрываются трещины. Она ломалась, и меня чертовски убивало осознание того, что я стал причиной этого, пусть и косвенной.
Слоан могла не винить меня, но это не мешало мне винить себя.
Однако кое-что из сказанного ею натолкнуло меня на мысль. Поскольку Реи больше нет, у меня нет никакой информации о происходящем. У Слоан не было информации, но я знал кое-кого, кто мог ее получить. За правильную цену они могли достать что угодно.
Пока что я держал этот план при себе. Я не хотел обнадеживать ее, не проконсультировавшись сначала со своим связным.
Я заварил эту кашу. Теперь мне предстояло все исправить.
— Мы разберемся с этим. Обещаю. — Мне удалось криво улыбнуться. — Между нами, мы можем придумать что угодно. Мы же гении.
Слоан издала полувсхлип, полусмех.
Ее глаза были сухими, но когда я раскрыл объятия, она обошла стол и без протеста зарылась лицом в мою грудь. Ее плечи затряслись, и я поцеловал ее в макушку, желая, чтобы у меня хватило сил забрать ее боль, даже если для этого придется взять ее на себя.
Мы не разговаривали. Она не пролила ни одной слезинки. Но я все равно держал ее в объятиях.
Некоторые люди после потрясений уходят в себя. Другие впадают в ярость.
Я? Я планировала.
У меня была неделя, чтобы проглотить свой шок, гнев, ужас и тысячу других эмоций, которые взорвались после сообщения Перри. Я могла бы зациклиться на несправедливом увольнении Реи или довести себя до состояния паники из-за того, что буду полностью отрезана от Пен, но это не принесло бы никому пользы. Вместо этого я занялась тем, что у меня получалось лучше всего: я придумала, как разрешить кризис.
Началось все с уничтожения Перри.
Я уже посадила семена для своей мести, пришло время собирать урожай.
Я постучала ручкой по колену и уставилась в ноутбук. Была среда перед Днем благодарения, и я снова работала дома. Я уже заполнила пять страниц заметок об операции ПУ (операция «Перри Уилсон»).