Я, со своей стороны, не сумела достойно принять вызов, оказалась ужасной поварихой и совершенно несостоятельной домохозяйкой.

— Порой я задаюсь вопросом, Кармен, какова твоя жизненная цель, — рассуждал Густаво, теперь время от времени объединявшийся с Фабио. — Женщине надлежит быть либо Марией — домохозяйкой, — либо богатой, а ты ни то, ни другое.

И все же мы как-то справились, пережили этот переходный период.

Иногда у меня опускались руки при виде Фабио в земле и побелке, но чаще я находила, что он выглядит просто восхитительно. Его руки гитариста загрубели, бледная кожа ночного жителя покрылась золотистым загаром, пивное брюшко исчезло без следа. А вообще-то волноваться было не о чем. Спустя три месяца Фабио уволился и сменил род деятельности: превратился в завзятого коммерсанта и начал неплохо зарабатывать организацией уличных самб.

Что касается остальных — никогда бы не подумала, что все будет именно так. Кьяра, работавшая на стойке регистрации в «Хостеле Рио», организовывала самба-туры в Лапу, Карина полюбила Австралию, Густаво зачастил в кабачки в подворотнях Лапы, Паулу прославился и стал знаменитостью, Уинстон переехал в Швецию, Дениза поступила в университет, моя подружка Доминик стала диджеем в стрип-клубе, а Режина бросила торговлю наркотиками и скрылась в неизвестном направлении.

А я, сидя в комнате китайской принцессы в Каса Амарела, начала писать свою первую книгу — невообразимо романтичный роман об австралийской девушке, которая приехала в Рио и влюбилась там в маландру. Единственное в мире, что осталось без перемен, — это моя всепоглощающая страсть к самбе. О, и, конечно, эта масляная желтая луна. Она до сих пор на небе и никуда от нас не делась.