бы обычный секс, даже участников больше, но нет эстетического наслаждения. А вот думаю о ней и, даже не видя, не слыша реально, возбуждаюсь на очередной круг. Превратилась в мою галлюцинацию и живёт себе, видимо, преспокойно. Убить из-за этой несправедливости готов, но тогда сам себе руки оторву, если наврежу единственной женщине, которая забрала моё сердце с собой.

— Гарри, ты куда..? — сонный голос Лейлы срывается хрипло, чему причина долгие часы безостановочных криков и стонов. Я уже встал с кровати и принялся искать свою одежду среди этого вездесущего хаоса, — Не останешься?

— Ты же знаешь, что нет… — еле-как стою на ногах. Господи, сколько я выпил?

— Мы никогда больше не увидимся? — грустно спрашивает.

— Нет, но знай, эта ночь была шикарной. — Усмехаюсь и достаю из кармана пиджака парочку банкнот, — Ты что-то говорила в баре про новый мольберт. Купи себе.

Оставляю деньги на тумбочке и исчезаю. Я гулял. Я был мартовским котом. Я хотел найти отвлечение. Только в итоге остался ни с чем. В голове-то всё та же светловолосая красавица, сводящая меня с ума своим голосом, который появляется в голове ни с того, ни с сего. Ненавижу и люблю одновременно. С Лео теперь зажигает, наверное, разбивая этим мне сердце. Дым и зеркала пропали, а любовь осталась. Теперь безответная.

Вдруг ниоткуда не возьмись на дорогу вылетает сотрудник в форме и указывает съехать к краю. Чёрт возьми! От меня разит за три мили.

— Ваши права, пожалуйста… — грубый голос, говорящий об отсутствии любого компромисса, давит на мозг, — Сэр. — ох, официальный тон.

— Возьмите, — протягиваю заламинированную карточку.

— Вы что-то сегодня употребляли? — главный вопрос вечера. Если начну перечислять, сколько всего выпил, быстро нагрянет утро.

— И вы не представляете, сколько. — Усмехаюсь и уже, сдаваясь, как пойманный мальчишка, открываю дверцу и выхожу на улицу. Прощайте, права!

Глава 40

Тёплая рука, из этой реальности, ложится на моё плечо и крепко сжимает кожу под футболкой. Повернув голову слегка в бок, делаю всё интуитивно, прекрасно зная, кто утешитель моего сердца. Медовые глаза глядят в упор, внимательно так, они пытаются найти какой-то изъян или призыв о помощи, но я лишь спокойно смотрю в ответ. Во мне нет ничего наподобие страха или отчаяния, есть только отвращение.

— Мелкий, ну чего ты нос повесил? — Джемма нежно поглаживает меня по голове.

— Кислое съел, — паясничаю и попиваю пиво, правда безалкогольное. Сухой закон.

— Давай лучше поговорим о том, как ты пил целый месяц, а затем у тебя отобрали права… — напоминает об этом эпизоде, который точно также втирала мама, моментально приехавшая «вытаскивать сына из вырытой ямы».

— А разве мама тебе всё не рассказала? — отворачиваю в сторону взгляд и осматриваю кухню в миллионный раз. Мне очень грустно, а душа просто изнывает.

— Она сказала только то, что на прошлой неделе тебя забрали полицейские, ты был ужасно пьян. Что-то вроде о лишении прав на полгода и огромном штрафе. Только я в жизни не поверю, что ты просто так сел за руль пьяный. Скажи, что случилось?

Отставляю в сторону чёртово пиво, которое лишь дразнит меня, напоминая о вкусе алкоголя. Раньше я никогда не встречался с проблемой алкоголизма, не тянуло попробовать тяжёлые наркотики, а здесь… Только грудь заполняет бескрайняя боль, тут же хочется надраться. Повернув голову, поглядываю недоверчиво на сестру.

— Мне нужна помощь, но ни один человек в мире не сможет её оказать, — упираюсь глазами в окно, за которым стеной льёт дождь, прям под стать моему настроению.

— Гарри, сейчас ты пугаешь меня. — Слова сестры отзываются эйфорией, становятся бесплатным напоминанием, что и она меня боялась, — Расскажи, что случилось.

— Всё очень просто. Я люблю женщину, которая никогда не будет со мной.

— Так и знала, что речь пойдём о Джессике, — девушка подпирает рукой подбородок, и я чувствую, как глаза следят за моей реакцией на имя. Господи, да у меня сердце разрывается, зубы неприятно скрипят, — Она теперь с другим?

— Да! — нервно отвечаю, — Джеммс, даже не пытайся залезть в мою голову! — только чувствую, как она включает психолога, тело неприятно передёргивает.

— Не надо лезть в твою голову, чтобы понять мотивы. Всё ведь, как на ладони. В день нашего с Джессикой знакомства я, в первую очередь, обратила внимание, как ты на неё смотрел. Плотоядно, с любовью и даже некой завистью. Ты завидовал сам себе.

— А в итоге подвёл и её, и себя. — Усмехаюсь в ответ и вновь отпиваю пиво.

— Не доверяешь больше себе? По глазам вижу, что да. Значит, сделал ей больно? — Джемма читает меня насквозь, что не было каким-то сюрпризом.

— Я больше вообще никому не доверяю. — Пропускаю последний вопрос мимо ушей, — А всё потому, что я смотрелся плохим парнем на фоне милой, красивой и очаровательной Джессики. Я — плохой. Поступаю неправильно. Говорю не то, что она хочет услышать. И вообще являюсь не тем, кто достоин её.

— И из-за различия в характерах вы расстались? — неуверенно спрашивает она.

— Она смотрела на меня так влюблённо, искала надежду, что я другой, будто под скорлупой бизнесмена таится маленький, забитый мальчик. Я пытался быть таким, как она хотела, но при этом предавал себя. Она права: я просто напустил дыма, расставил зеркала и игрался, но при этом сам умудрился влюбиться в неё по уши. Вот теперь ты видишь всю картину? — боль гнетёт меня изнутри.

— Гарри, разве ты забыл, что любовь меняет нас? Возможно она была права и в другом: где-то внутри тебя есть тот самый мальчик, которому нужна её женская ласка? — сестра наклоняется слегка вперёд, возможно пытаясь прочитать мои мысли.

— Я просто не хочу быть Гарри Стайлсом, которого знают все в городе, в стране. Если бы была возможность отдать всё ради неё, я бы ни за что не поскупился.

— Только потому что девушка тебя отвергла, нельзя отказываться от самого себя.

— Мне больше не хочется быть тем агрессивным, крайне вспыльчивым и неуравновешенным мужчиной. Ничего меня держит, — грустно опускаю глаза.

— Ты хочешь сбежать? Или как там говорят… Залечь на дно? — недоверчиво Джемма оглядывает меня, а затем её рука накрывает мою, держащую пиво.

— Была такая мысль. Всё станет намного лучше, если я однажды стану каким-нибудь Джоном, улечу в тропическую страну и найду себе другую компанию людей.

— Господи, всё звучит неправильно! Гарри, от того, что ты станешь каким-то Джоном, внутри тебя не вырастит новый человек с другим характером. Ты будешь тем же.

— Разве мне нельзя хотя бы попытаться? — с каждым разом я