– Надо бы показать Мериэль, насколько высоко я ценю ее помощь, – пробормотал бел-Сидек, откинулся на спинку стула и погрузился в размышления о проблеме с крепостью и Накаром. В эту минуту он остро ощущал свою беспомощность.

Должно быть, он задремал. Разбудил его какой-то шум. Бел-Сидек открыл глаза и обнаружил, что комната полна дартар. Откуда они взялись? Бел-Сидек окинул их беглым взглядом из-под полуопущенных век. Он старался не выказывать волнения. Дикари – точно собаки: чуют страх жертвы.

– Ты вернул мальчика отцу? – спросил один из дартар. Бел-Сидек покачал головой. Он начисто позабыл этого парня и его угрозы.

– У тебя осталось всего девять часов.

Бел-Сидек чуть заметно улыбнулся. Когда туман опустится на город, дартары уже не в состоянии будут причинить ему какой-нибудь вред.

Второй дикарь уселся напротив бел-Сидека, заглянул ему в лицо.

– Юношеский идеализм – не более того. Погоди, пусть малец доживет до наших лет, разберется что к чему. Тогда он поймет – когда речь идет о политике, ничей ребенок не имеет ни малейшего значения.

Фа'тад! Ал-Акла с его вечной отвратительной насмешкой над всеми кушмарраханскими делами и обычаями.

– Я вижу, вы удивлены, полковник бел-Сидек.

– Да, удивлен.

– Я тоже удивлен. Я шел сюда, не имея в виду встретить кого-нибудь определенного.

Лжешь, подумал бел-Сидек. Фа'тад – последний человек на земле, который шевельнет хоть пальцем, не зная точно, что будет с этого иметь.

– Возможно, я отдал бы целое состояние, чтобы узнать, как вас найти. Я подозревал, что нам есть о чем потолковать, что именно вы удерживаете этот город в относительном равновесии.

Бел-Сидек заглянул в глаза старому воину. В глубине их за внешним бесстрастием тлел какой-то скрытый огонек.

– Не ослышался ли я? Неужели вы опять хотите переметнуться на другую сторону?

– На другую сторону? Нет. Мы всегда на одной стороне, всегда верны интересам дартарского племени. Но порой те, что называют себя друзьями дартар, обманывают и предают их.

– Я не желаю обсуждать это. Накар решил, что засуха истощила Кушмаррах и мы не в состоянии посылать продукты в другие земли. Кадо смог удовлетворить ваши требования лишь потому, что война унесла много тысяч жизней, а значит, и голодных ртов.

– Все равно Накар мог найти способ отблагодарить дартар за прошлую службу и заручиться их поддержкой на будущее. Но в тот момент дикари – и их копья – были не нужны ему. Он еще не осознал, что готовится колоссальное нашествие геродиан. А когда осознал – свистнул нам, как собачонке. Но кусачие дворняжки имеют обыкновение на зло отвечать злом.

– Что ж, учтем, – вставил бел-Сидек, довольный, что может ответить сарказмом на сарказм ал-Аклы. Но дартары никак не отреагировали на его замечание.

Фа'тад помолчал немного и продолжал:

– Эта история с Накаром как нельзя более некстати. Еще три-четыре дня, и мы получили бы то, чего добиваемся, и начали бы готовиться оставить геродианскую службу. До цели было рукой подать… Злой рок вечно преследует дартарское племя.

Бел-Сидек внимательно изучал Фа'тада. Орел к чему-то клонит, это точно, но к чему?

Что ж, так и быть, он сам сделает ход. Может, удастся что-нибудь выведать.

– Но чего вы добиваетесь? Что хотите получить?

– Сокровища крепости. Существование их не вызывает у нас сомнений. Геродиане обещали их нам. Конечно, они вовсе не собирались сдержать слово. Они знали, что внутрь цитадели нам не проникнуть. Но мы упорно добивались своего и в конце концов нашли ход. И тут выясняется, что слишком поздно, что обитатели проклятой крепости доберутся до нас раньше, чем мы до них.

– Так это не пустые слухи? Из лабиринта Шу в крепость действительно ведет туннель?

– Да, ход есть. Но, как и на саму крепость, на него наложены нерушимые заклятия. Однако ничто не мешает, если, конечно, достанет решимости, пойти кружным, окольным путем. Однако это займет слишком много времени.

Бел-Сидек откинулся на спинку стула. Теперь он не сомневался, что владеет ситуацией, и потому не испытывал страха. Старику что-то нужно, и – для дартарина – он выражается достаточно прямо.

– Зачем вы мне это рассказываете?

– Живые хотят, чтоб мы покинули Кушмаррах, и им известно, на каких условиях дартары готовы исчезнуть. Нас словно ветром сдует. Но скажите; приемлете ли вы стратегию вашего предшественника, который в душе всегда оставался верен темным богам?

Оставался верен… Бел-Сидека зазнобило. Эйзел упомянул, что встречался с Генералом в храме… Эйзел, убийца, который выполнял личные поручения Накара.

– Нет, я не согласен с планом Генерала.

– Ага, уже лучше. Я боялся, что вся верхушка Союза принимала участие в циничном и коварном заговоре, цель которого – реставрация власти Накара. В таком случае нам есть что обсудить.

– В самом деле?

Не спеши, дай ему высказаться первым.

– Итак… существует еще один вход в крепость.

– Если вы намекаете на то, что мне этот путь известен, значит, нюх подвел вас. Иначе я бы давно захватил пресловутые сокровища. На них можно купить уйму оружия.

Фа'тад смерил бел-Сидека оценивающим взглядом.

– Звучит правдоподобно. Однако кто-то из членов вашей организации знает этот ход. Ведь детишек же каким-то образом доставляли в крепость. Ханно бел-Карба был осторожным, расчетливым стратегом. Он наверняка принял меры на случай, если смерть неожиданно унесет его… вот-вот, вижу – вам пришло в голову какое-то имя…

Дартары навострили уши – точно стойку сделали. Фа'тад движением руки успокоил их.

Бел-Сидек действительно подумал о Карзе. Теперь он понял, зачем понадобился Кадо. Геродианину нужно было это имя. В руках у него, бел-Сидека, нежданно-негаданно оказалась козырная карта. Почему бы не разыграть ее самому?

– Вы недоумеваете про себя: с чего это я должен что-то делать для проклятых дартарских псов? Ответ прост и напрашивается сам собой. Вы в нашей власти. Этот вот юноша, Ногах, поклялся убить вас, как только туман спустится на город. Ваш преемник окажется лицом к лицу либо с Накаром Отвратительным, либо – если будет достаточно сообразителен и сумеет это предотвратить – с пятью тысячами дартар. Они никогда не позволят ему свергнуть власть Города. Ваше движение умирает. Еще несколько лет – и оно зачахнет совсем. С другой стороны, если дартары проникнут в крепость, благодарность их будет настолько велика, что они с готовностью придут на помощь Союзу. Кроме того, вы получите неприступную цитадель, из которой сможете нанести решительный удар по геродианской армии. А возможно, не только из цитадели, но и из лабиринта Шу. Или несметные сокровища, которыми вы никогда по-настоящему не владели, вдруг приобрели такое значение, что затмили высокие цели движения?