Шэнди охватило отчаяние. Ведь сегодня двадцать третье декабря, и уже послезавтра Харвуд должен осуществить свой магический ритуал, чтобы изгнать душу Бет из тела.

«Мне надо найти этого Улисса Сегундо, как теперь называет себя этот проклятый старик, сегодня или завтра, иначе я мог бы вообще не выходить из гавани, — думал Шэнди. — Если же мы развернемся и будем пережидать шторм в безопасном месте, то теряем как минимум день. Имею ли я право подвергать всю команду опасности и идти навстречу шторму? А, пропади все пропадом, это неотъемлемое право капитана, — подумал он, кинул подзорную трубу матросу, который ждал на палубе, и стал спускаться. — Моя работа не только избегать рискованных ситуаций, а еще и вести людей сквозь опасности и преграды. Да и не поверю я, что Печальный Толстяк, если уж на то пошло, позволит стихии, пусть даже и тайфуну, помешать высадке на Ямайку».

Он спрыгнул на палубу и уверенно улыбнулся Скэнку.

— Мы прошмыгнем под этим штормом, пусть даже половина экипажа валяется вдрызг пьяная, — заметил Шэнди. — Идти прежним курсом.

— Матерь Божья, Джек... — начал было Скэнк, но тут вмешался Веннер.

— Почему бы не повернуть. — Он махнул рукой за корму. — Гранд-Кайман всего в нескольких часах пути. Даже если ветер совсем стихнет, чертово течение принесет нас туда!

Шэнди неторопливо обернулся к Веннеру:

— Я не обязан объясняться, но так и быть: мы не доберемся до Гранд-Каймана, этот шторм непременно нагонит нас, и нам лучше встретить его лицом к лицу. — Веннер стоял перед ним набычившись, и Шэнди заставил себя рассмеяться. — И что за черт, приятель! Ведь знаменитый Сегундо где-то здесь, забыл, что ли?! Ловцы черепах сказали вчера, что еще утром видели его корабль. У него на борту не только добыча с дюжины захваченных кораблей, он наверняка плавает на старине «Кармайкле». Это наш корабль, это морское судно, гораздо лучшее, и в отличие от «Дженни» оно способно достичь Мадагаскара и Индийского океана, где только нам и раздолье в эти дни. Взгляни, что стало с Тэтчем, когда он стал плавать только на шлюпе.

— И у этого Улисса та женщина, — со злостью прошипел Веннер, — и не пытайся нас уверить, будто это не единственная причина, по которой ты собираешься догнать его! Что ж, может, она для тебя и значит больше твоей собственной шкуры, но мне на нее плевать, я не хочу рисковать головой. — Веннер обернулся ко всем остальным. — Парни, подумайте, ну какая необходимость разыскивать этого Улисса, или Харвуда, сегодня, что нам мешает сделать это на следующей неделе?

Последние несколько ночей Шэнди почти не спал.

— Сегодня, потому что я так сказал, — бросил он резко.

Печальный Толстяк встал рядом с Шэнди. В его тени Веннер потонул целиком.

— Мы плывем на Ямайку, — объявил он.

Несколько долгих секунд, пока грозовое облако разрасталось, а Гранд-Кайман уплывал все дальше и дальше, Веннер стоял, не двигаясь, и лишь переводил взгляд с Шэнди и Печального Толстяка на остальной экипаж, он явно оценивал, готовы ли пираты взбунтоваться.

Шэнди, хотя и надеялся, что выглядит уверенно, размышлял о том же самом. Он зарекомендовал себя неплохо за месяц своего капитанства после захвата Харвудом «Кармайкла» и еще пользовался уважением пиратов в результате событий на борту английского корвета; помогала ему и поддержка бокора Дэвиса, несмотря на то что команда только и говорила о приближающейся смерти этого странного человека. Но Шэнди все же мог лишь догадываться, впрочем, как и Веннер, насколько его репутация была подорвана беспробудной пьянкой на Нью-Провиденсе за несколько последних месяцев.

— Шэнди знает, что делает, — проворчал один беззубый старый пират.

Скэнк кивнул с убежденным видом:

— Мы просто не успеем вернуться к Гранд-Кайману.

Шэнди с благодарностью глянул на него, поскольку знал, что Скэнк солгал из верности ему.

Плечи Веннера поникли, и улыбочка, теперь уже больше напоминавшая морщины на смятой рубашке, вновь была нацеплена на лицо.

— Ну да, конечно, знает, — хрипло произнес он, — я просто хотел удостовериться, что мы все... в полном согласии. — Он повернулся и, оттолкнув двоих пиратов, зашагал на корму.

Шэнди отдал команду обрасопить паруса.

Пока Шэнди присматривался к облачной пелене, нависшей над ними, Скэнк подошел к нему и кивком отозвал в сторону.

— Что стряслось? — спросил Шэнди голосом, глухим от напряжения.

— Веннер недоволен, — тихо сказал Скэнк. — Гляди в оба, это скорее всего случится сегодня и наверняка сзади.

— А, я поостерегусь, спасибо. — Шэнди уже хотел было отвернуться, но Скэнк загородил ему дорогу.

— Ты знаешь, — торопливо пробормотал он, — нет, ты, наверное, не знаешь... Ведь это из-за него погиб Дэвис.

Шэнди замер на месте.

— Ну-ка рассказывай, — приказал он.

Несколько тяжелых капель дождя с глухим стуком упали на палубу. Дождь сначала, потом ветер — вспомнил Шэнди давнее предупреждение Ходжа.

— Ослабить канаты! — выкрикнул он и опять повернулся к Скэнку: — Я слушаю.

— Ну, — быстро сказал Скэнк, боязливо поглядывая на небо, — мертвяк, который убил его, собирался прикончить тебя, ты бежал тогда к этой девице в воздухе... Глядел только на нее и не видел, как он там притаился... Так Фил и поторопился, чтобы прикончить его до того, дело пустяковое, да Веннер вмешался, дорогу преградил. Веннеру-то не нравилось, что ты старшина.

Дождевые капли застучали чаще, но ветра пока не было.

— Эй, на грот-мачте, взять рифы! Нет, отставить! Спустить гафель! Но будьте готовы поднять паруса!

— Ну вот, он задержал Дэвиса, — продолжал Скэнк, — и ты был почти у лестницы, а Дэвис все же сделал попытку догнать тебя, но не успел он снести мертвяку голову, как тот всадил ему шпагу в живот.

В этот момент на них обрушился шквал, и даже с убранными парусами «Дженни» так накренилась, что все поспешно ухватились за снасти и канаты. Мачта легла чуть ли не горизонтально.

Вслед за ветром судно стали захлестывать высокие волны, и Скэнк с обезьяньей ловкостью вскарабкался наверх, чтобы помочь рулевому держать судно носом против ветра. Очень медленно, с огромным трудом, мачта вновь выпрямилась.

Какое-то мгновение судно балансировало на гребне волны, усеянном клочьями пены, румпель беспомощно болтался в воздухе. Затем суденышко начало скользить вниз, и бушприт ушел в следующую волну. Шэнди затаил дыхание, ожидая, что вот-вот, в любой момент, бушприт не выдержит, волна проломит нос судна, хлынет в трюм и утянет корабль на дно. Однако сердце успело сделать всего восемь долгих ударов, как бушприт и нос корабля вынырнули, каскадами расплескивая пенистую воду, словно человек, стряхнувший с себя стаю седых от инея волков. Задирая нос, корабль вновь полез вверх.

Шэнди шумно выдохнул. Кто бы там ни строил эту «Дженни», он прекрасно знал свое дело. Он приказал лечь в дрейф. Когда они выбрались на гребень новой волны, ветер уже дул с правого борта, и парусов хватало, чтобы «Дженни» могла лечь на курс. Таким образом, спокойно можно было продолжать лавировать в шторм.