случилось. И мне оно было необходимо не меньше. Наши хрупкие отношения рассыпались в пыль, и ноша, которую возложила на меня древняя магия, была слишком тяжела.

Дом жреца был единственным местом, где мне было в достаточной степени спокойно и безопасно. И Кэлеан принял меня радушно – впервые я ощущала такую семейную заботу и тепло.

У жреца, в отличие от Альвэйра, Дому которого принадлежало сразу два замка, не было своего личного воздушного дворца. Как не было его и ни у одного другого эльфа, кроме моего супруга. Каменные башни обычно делились между родичами, занимавшими самое высокое положение. Остальные эльфы, статусом ниже, селились в низине.

Кэлеан предпочитал жить ближе к земле, но и в замке Дома странствий ему принадлежала целая башня – это более всего говорило о его статусе. Хотя предок Альвэйра и не был главой Дома странствий, его влияние в нём было огромно.

Хотя сам жрец в своей каменной обители появлялся не часто, целый ворох слуг заботился о ней и готов был по первому зову услужить своему лорду. Мне подготовили покои и личный кабинет буквально в считанные часы. Сам Кэлеан тоже временно переехал сюда, чтобы рассеять мою тоску.

- Как прошёл визит к лорду Делиону? – спросил меня беловолосый, учтиво подавая руку, чтобы сопроводить к ужину.

- Лучше, чем накануне. Леди Бризелль удалось восстановить ещё несколько лет воспоминаний, - устало отозвалась я, изнурённая долгим использованием ментальной магии и чтением. – Но нет гарантии, что завтра всё не начнётся по новой.

Суд оказал неожиданное влияние на мою жизнь.

Я считала, что мои слова о том, что ментальный дар может принести пользу, не воспримут всерьёз. Но к глубокому удивлению, уже через неделю от короля Ольмильяра пришло скупое на слова письмо.

Его смысл сводился к тому, что несколько эльфийских лордов и леди обратились к нему за разрешением, чтобы просить у меня помощи в исцелении душевных болезней. И он готов ответить согласием, если я не против.

Подобная покладистость Ольмильяра удивляла, но я не могла упустить эту возможность – помочь эльфам и доказать полезность менталистов.

До сих пор мне не доводилось видеть безумцев среди остроухих, но, как оказалось, они были. И вот уже два месяца я посещала супругу одного из эльфийских лордов, силясь исцелить её недуг.

Могущественная некогда волшебница ещё три столетия назад начала терять свои воспоминания. Сначала она забывала, о чём шёл недавний разговор, затем, что случилось вчера… А потом из её памяти начали исчезать целые века, пока взрослая женщина не сравнялась разумом с пятилетним ребёнком.

Она не узнавала более ни мужа, ни детей, лишь в испуге искала родителей, которых много веков как не было в живых.

Сложно было представить страдания её родных. Леди Бризелль не только не узнавала их, но считала, что незнакомые эльфы похитили её и держат в заточении, не пуская домой.

Это был огромный круг боли, который я пока была не в силах разорвать, но небольшое улучшение случилось. После нескольких недель мне удалось заставить леди Бризелль вспомнить около шестидесяти лет её жизни.

Жаль только, что это едва могло сравниться с тринадцатью человеческими годами.

Пока эта маленькая победа принесла больше горя, чем пользы. «Повзрослевшая» эльфийка воспринимала Делиона куда агрессивнее, чем раньше. И уже предприняла несколько попыток к побегу. Но он всё равно был рад - его верность супруге тронула меня.

Чужие горести помогали забыть о своих.

После моего расставания с Альвэйром я выждала месяц и попыталась встретиться с эльфом. Вот только сделать это оказалось не просто. Он вечно пропадал на границе, и вскоре я поняла, что мужчина просто избегает меня.

Дни тянулись за днями, Кэлеан как мог пытался утешить меня, но чувство неизбежного расставания заставляло задыхаться от боли. Касаться зудевшей связи, что всё ещё была натянута между мной и эльфом. И страдать от того, что дверь в его сердце так плотно закрыта, что для меня не осталось ни щёлочки.

Сколько лет пройдёт, прежде чем он даст нам шанс?

Случится ли это когда-нибудь вовсе?

Я знала одно. Я не могу ждать любви Альвэйра веками, как это делала Килтис и другие. Не потому, что моя любовь недостаточно сильна.

Просто для человека даже месяц, год – это очень долго.  Я не могу провести столетия в тщетном ожидании.

Но ,возможно, у меня вовсе не было времени, чтобы ждать Альвэйра. И дело тут не в моём желании.

Дикая магия жгла, разрасталась и требовала выхода. Я знала, что нужно ей. Чтобы я отправилась под свод Эдринского леса и соединила собранное с тем, что хранилось там.

С каждым днём мне всё труднее было сдерживать давление силы. Но я не могла уйти сейчас – в зимнюю пору неведомо куда. И совета спросить было не у кого.

Кэлеан знал про дикую магию во мне. Не про то, что случилось в башне Альвэйра, а про силу, живущую внутри меня до сих пор. И он видел изменения, происходящие на его глазах. Как порой символы вспыхивают на моей коже, понуждая к действию.

Он предлагал мне помощь много раз. И я знала, что могла доверять Кэлеану. После всего, что он сделал для моего спасения.

И именно поэтому молчала.

То, что мне предстояло сделать, было сродни предательству. Я хотела украсть у эльфов и людей возможность обуздать дикую магию леса. Сложно предугадать, чем это обернётся, если моя роль в исчезновении магии из леса раскроется.

Если Кэлеан не узнает об этом, он не сможет разделить со мной груз преступления.

Но в моём сердце жило также эгоистичное стремление – рассказать обо всём Альвэйру, получить его помощь и поддержку.

Если бы он появился передо мной, я не сомневалась бы и мгновение. Ведь у алтаря мы клялись быть единым целым.

Но, похоже, те слова для него значили мало.

 

___

___

Глава вышла небольшой, всё ещё чувствую себя не очень, но хотела опубликовать хотя бы небольшое обновление.

Спасибо всем за пожелание здоровья! Надеюсь, что через несколько дней окончательно поправлюсь. Если всё пойдёт по плану, новая глава будет в субботу.

P.S. Зря Альвэйр, конечно, тупит. Скоро он об этом пожалеет:))

 

Глава 55

Я исцеляла душевные раны чужих мне эльфов, но помочь Альвэйру не могла. Нельзя исцелить того, кто не подпускает тебя к себе даже физически, не то что ментально.

Но сдаваться рано, даже не попытавшись пробиться за броню