— По той же самой причине, по которой не хотел говорить тебе, что его жена жива. Как ты не поймешь, что он больше всего боится потерять тебя?

— Но это нечестно!

Отец хитро улыбнулся и сказал:

— Это любовь, а разве мы не договорились, что в жизни нет ничего более удивительнее любви?

Я начала писать письма тетушке Софи и Криспину. Письма должны быть готовы к следующему заходу корабля, который доставит их в Сидней, откуда они проделают свой далекий путь в Англию. Не скоро еще они будут доставлены по назначению. Я не сообщала тетушке Софи, что отец слеп. Считала, что если бы он хотел, чтобы она это знала, то мог бы сам сообщить ей об этом.

Я убеждала себя, что должна ехать домой. Они оба просили меня об этом и, что бы из этого ни получилось, я должна быть там.

Том Холлоуэй был у нас частым гостем. Карла всегда с радостью принимала всех в своем доме. Нередко заходили и Люк с Хеверсами. Карла почему-то была твердо уверена, что в миссии плохо кормят, поскольку при миссии содержались только двое слуг, и Карла боялась, что Мюриэл слишком заботилась о духовной пище, пренебрегая пищей физической!

Люк всегда заходил с большим удовольствием, но его оптимизм заметно поубавился. Ему хотелось бы многое изменить в миссии, но в этом ему приходилось сталкиваться с мнением Хеверсов, которые, хоти и не обладали сильными характерами, но придерживались в некоторых вопросах твердых принципов.

Тамарикс уже приманила детей в миссию, и многие из них стали там постоянными посетителями. Но они приходили к Тамарикс и, хотя она и пыталась просвещать их насчет Добрых Самаритян, они все же предпочитали Красную Шапочку и большого злого волка!

Бедный Люк! Он так хотел выполнить работу, которую от него ожидали, был так предан своему делу!

Однажды Том пригласил меня, Люка и Тамарикс посмотреть на плантацию. Пробираясь сквозь густые заросли, мы увидели под палящим солнцем множество пальм, усеянных кокосовыми орехами. Том показал нам помещение, где изготовляли коврики из волокна пальм, которые были основным предметом бизнеса, и контору плантации, где работал его помощник. Показал нам и жилые помещения для рабочих, которые были довольно просторны и хорошо обставлены. Я догадалась, что это все дело рук Карлы.

Тому прислуживал только один туземец-слуга, который весьма приветливо встретил нас и угостил фруктовыми напитками, когда мы расселись на веранде, чтобы, укрывшись от палящего солнца, смотреть на плантацию.

Во время «светской» беседы Том поинтересовался у Люка делами миссии. Люк объяснил, чем вызвано равнодушие островитян и почему трудно достучаться до их сердец.

— Проблема в языковом барьере, — посочувствовал Том. — Мне легче. Я показываю им, что надо делать, и они делают. Люди, которые работают у нас на плантации, считаются «аристократами» острова. Они зарабатывают деньги и могут обеспечить свои семьи всем необходимым. Но не , всем это нужно. Некоторые предпочитают бездельничать и греться на солнце. Жара и природные богатства сформировали их характер, Это делает их легкомысленными и добродушными, правда, до поры до времени. Если же что-нибудь приведет их в ярость, они могут быть весьма опасны!

— Да, я это уже понял, — ответил Люк. — На днях двое поссорились на моих глазах из-за какого-то клочка земли. Оба претендовали на него. Они осыпали друг друга проклятиями и даже пустили в ход ножи. Это была смертельная схватка, но к счастью кто-то догадался позвать главного вождя.

— О да, — сказал Том. — Я знаю, кого вы имеете в виду.

Олам. Маленький старичок с неистовым взглядом. У него очень странные глаза: вокруг зрачков — белые круги. Наверное, его точит какая-нибудь болезнь, но в этих глазах и заключается его сила.

— При его появлении ссора тотчас же была заглажена, — продолжал Люк. — Меня просто потрясла сила его воздействия на людей!

— Он мудрый человек. Я ошибался в нем. В вашем случае он решил дело к общему удовлетворению, но так бывает не всегда. Он может быть довольно жесток. Островитяне твердо убеждены, что он обладает сверхъестественной силой. Если вождь приказывает человеку «умри» — тот умирает!

— Я слышал о таком. Это опасно! — ответил Люк.

— Должен вас предостеречь. Поддерживайте с ним хорошие отношения. Я время от времени посылаю ему небольшие подарки, поэтому мы с ним добрые друзья!

— Как много надо знать об этих людях! — заметила Тамарикс. — Как жаль, что они не похожи на детей! Их дети ласковы и прелестны!

— Тамарикс наладила с ними прекрасные отношения! — смеясь, проговорил Люк.

— Их просто привлекает цвет моих волос. Он так непривычен для них!

— Большинство из этих людей хотят красивой жизни. Они будут некоторое время работать, но не следует много ожидать от них. От работы на плантации они получают удовольствие и в некотором смысле гордятся ею. Олам не возражает, так как я отношусь к нему с должным уважением. Пока здесь все хорошо. Прошлый год, какой-то особенный для них, прошел прекрасно. Скоро наступит опять важный для них год, и я к нему готов. А вот в первый год моей работы мне пришлось нелегко.

— Что же случилось? — спросила Тамарикс.

— Дело в том, что пока продолжаются празднества, они не выходят на работу. Сначала я этого не знал, меня никто не предупредил об их обычаях. У них существуют определенные ритуалы, днем и ночью они поют и танцуют с какими-то длинными копьями. Не знаю, откуда они их берут, но копья появляются только в это время. Старый Олам играет во всем этом шабаше не последнюю роль. В самом деле, он организует целое представление: люди собираются в круг, пляшут, отчаянно топая ногами, и вид у них при этом ужасно свирепый. Я хотел пойти посмотреть на это зрелище, но тут Карла, слава Богу, успела предупредить меня. Оказалось, что в те два дня, когда продолжается праздник, следует держаться от них подальше. Когда все заканчивается, люди приходят в себя и все идет по-старому.

— А что, предполагается, они делают?

— Это похоже на подготовку к какой-то битве, что-то вроде практики, чтобы поддержать форму, на тот случай если на них нападут жители других островов.

— Но это же маловероятно! — воскликнул Люк.

— Сейчас, конечно, когда постоянно курсируют корабли, а на островах, принадлежащих Британии и Франции, действуют их администрации. Но ведь это древний обычай, и они сохраняют все церемонии. Они вызывают духов и борются за их благосклонность к ним. И, конечно, не кто иной, как старый Олам, помнит эти вещи и поддерживает старые традиции.

— Ну разве это не увлекательно? — восхитилась Тамарикс. — А вы не боитесь, мистер Холлоуэй, жить среди этого народа?

— Мы же все живем среди них! — просто ответил Том.

— Да, но вы непосредственно общаетесь с ними так близко!

— Нет, — пожал плечами Том. — Они милые люди. Они становятся опасными только если их спровоцировать, а я стараюсь этого не делать!