отряды всадников и самых сильных пеших воинов, провел их по тылам собственного войска и, обойдя левое крыло, устремился дальше вперед, за фалангу. Затем, повернув вправо и дав стрекала лошадям, он ударил в бок отрядов тирренов (так как они, сражаясь на правом крыле противника, обратили в бегство стоявших напротив) и, неожиданно представ перед ними, породил сильный ужас и смятение. 3. В это время пехота римлян, оправившись от недавнего испуга, двинулась на противника, после чего произошла кровавая резня тирренов и полное бегство их правого фланга. А Тарквиний, приказав командирам пехотинцев следовать в строю и шагом, сам поскакал к лагерю, что есть силы погоняя лошадей и, опередив тех, кто спасся во время бегства, овладел укреплениями сразу же, с первого удара, так как те, кто там был оставлен, не ведая о несчастье, что постигло их войска, и ввиду внезапного появления римлян не имея возможности рассмотреть приближающихся всадников, позволили им ворваться в лагерь. 4. После захвата лагеря латинов те, кто после бегства возвращался в лагерь как в безопасное убежище, были убиты захватившими его всадниками, а те, кто намеревался спастись из лагеря на равнину, пали жертвой римской фаланги, которая двигалась навстречу. Большинство же латинов, толкая и топча ногами друг друга, самым жалким и трусливым образом погибли у частоколов и во рвах. Таким образом, те, кто остался в живых, лишенные возможности найти хоть какое-либо средство к спасению, были вынуждены сдаться победителям. 5. Тарквиний же, овладев множеством пленников и огромной добычей, пленников продал, а то, что было захвачено в лагере, отдал воинам.

LIV. Одержав такую победу, Тарквиний повел войско на латинские города, чтобы в сражении подчинить тех, кто не покоряется ему; но ему даже не пришлось осаждать их. Дело в том, что все обратились к покорным просьбам и мольбам и, сообща отправив послов к нему, стали заклинать прекратить войну на тех условиях, какие он пожелает, и передали ему города. 2. А царь, став господином городов на основе этих договоренностей, поступил с ними в высшей степени справедливо и умеренно. Ведь он никого из латинов не предал смерти, не принуждал к изгнанию, деньгами не наказал и разрешил им с их земель извлекать доходы, даже позволил использовать государственное устройство, доставшееся от предков. Но он повелел, чтобы латины выдали римлянам перебежчиков и пленников без выкупа и вернули хозяевам слуг, которых они захватили во время набегов, а имущество, отобранное у землепашцев, возместили и восстановили, если что-нибудь еще повредили или погубили при вылазках. 3. Выполнив сказанное, они будут друзьями и союзниками римлян, делая все, что те ни прикажут. Таким образом начавшаяся война римлян с латинами пришла к своему завершению, а царь Тарквиний справил триумф в честь победы в этой войне[442].

LV. На следующий год, набрав войско, Тарквиний повел его против сабинян, которые давно уже прознали о его замысле и приготовлениях против них. Не дожидаясь, пока война придет на их землю, но в свою очередь собрав достаточно сильное войско, они выступили ему навстречу. На границе их владений между ними произошло сражение до самой ночи, ни одна из сторон не взяла верх, но и те и другие понесли серьезные потери. 2. По крайней мере, в ближайшие дни ни военачальник сабинян, ни царь римлян не выводили войска из лагеря, но и тот и другой снялись с лагеря и вернулись по домам, не нанеся землям противника никакого ущерба. Но замысел у обеих сторон был одинаков: с наступлением весны вывести на территорию неприятеля новое, еще большее войско. 3. Сделав необходимые приготовления, первыми выступили сабиняне, усиленные достаточно мощным союзным тирренским войском, и остановились близ Фиден у слияния рек Аниен и Тибр, разбив два лагеря напротив друг друга, но связанные между собой. Между ними протекал единый поток из обеих рек, через который был перекинут деревянный мост, державшийся на лодках и плотах, что делало переходы друг к другу быстрыми, а укрепленный лагерь — единым. 4. Услышав об их вторжении, Тарквиний вывел римское войско и встал несколько выше их лагеря, у реки Аниен, на укрепленном холме. И хотя и те и другие рвались на врага со всем пылом, между ними не произошло никакой регулярной битвы, ни большой, ни малой. Ведь Тарквиний, благодаря своей сметливости военачальника, сокрушил все предприятия сабинян и захватил оба укрепления. А военная хитрость этого мужа была следующей.

LVI. Он собрал на одной из рек, у которой сам встал лагерем, лодки и плоты, наполненные сухой древесиной и хворостом, а также смолой и серой. Затем, дождавшись попутного ветра в час утренней стражи, он приказал поджечь в них древесину и пустить эти лодки и плоты по течению реки. И они за короткий срок достигли расположенной в центре переправы, натолкнулись на мост и зажгли его во многих местах. 2. Увидев внезапно плывущее огромное пламя, сабиняне ринулись на подмогу и стали готовить все, что было пригодно для тушения огня. Тарквиний же выступает с рассветом, ведя уже выстроенное в боевом порядке римское войско и нападает на один из лагерей, а так как большинство воинов оставили охрану, поспешив к пожарищу, и лишь немногие обратились к защите, то царь без труда овладевает им. 3. В то время, пока это происходило, подоспело еще одно римское войско и захватило второй сабинский лагерь, который находился на другом берегу реки; это войско было отправлено Тарквинием с началом ночи и перешло единое русло, образовавшееся из двух рек, переправляясь на лодках и плотах в такой его части, где можно было скрыться от сабинян, и появилось близ второго укрепления как раз в тот момент, когда увидели пожар на мосту — ведь он и послужил для них сигналом к нападению. 4. А из застигнутых одни были изрублены римлянами в схватках, другие бросились в воду, но не в силах преодолеть водовороты потонули; однако какая-то часть их погибла и от огня, спасая мост. А Тарквиний, заняв оба лагеря, позволил воинам разделить между собой захваченное в лагерях добро, а пленников, которых было весьма много из числа как самих сабинян, так и из тирренов, отослал в Рим, где велел держать под сильной охраной.

LVII. Сабиняне, принужденные тогдашними несчастными обстоятельствами, отказались от своего прежнего намерения и, отправив послов, заключили перемирие в войне, оговорив в договоре его срок в шесть лет. Но тиррены, раздраженные не только тем, что римляне частенько побеждали их, но и тем, что Тарквиний не возвратил им