Ну что ж... В принципе картинка предельно ясна.

* * *

Проехав четыре остановки на «Лейленде», столь же антикварного вида, что и большинство курсирующих по острову автобусов, он высадился в небольшом городке, где Белькевичу удалось снять внаем половину дома, с отдельным входом и гаражом, причем вторую половину строения снимала небольшая группа туристов, прибывших на Мальту из Дании.

— Привет, дружище, — поздоровкался он за руку со вторым своим коллегой. — Ну что, Череп, как твои «дайверские» успехи? Вспомнил, чему в «школе» учили?

Тот, поморщившись, потер огромной ладонью обгоревший на солнце лоб, затем принялся чесать пятерней стриженный почти под ноль затылок. Эти жесты, характерные для тугодумов, вовсе не означали, что он не способен быстро соображать, — он попросту заметил через окно кухни, что Ленчик вышел из гаража и идет к дому, и, чтобы не повторяться, взял небольшую паузу.

— Короче, мужики, — дождавшись появления Белькевича, начал он свой «спич». — Я был в «Стрэнде». Закосил под новичка. Нанял одного хрена из инструкторов вместе с его баркасом. Малость поучил он меня, как детей делать, нырнули даже пару раз, ну а потом я попросил его прокатить нас вдоль берега — тащусь, мол, от ваших красот... Когда гребли мимо пляжика, кабельтовых в двух мористее, я ему осторожно ручкой показал: хорошее местечко, то-се, странно, мол, почему пляж пустует? А он, инструктор этот, говорит — «низ-зя!», потому что частная собственность. Его уже многие спрашивали, почему там нельзя не то что купаться, а даже к берегу приставать — он сам мне об этом сказал...

— Ну а если все ж попытаться? — спросил Рейндж. — Какова будет реакция?

— Джипешник от дома тут же наезжает... Выходят из него охранники и объясняют незваным гостям: земля куплена частным лицом, а потому идите на фиг отсель! Я на это слабо удивился: мол, надо же, какие недобрые мальтийцы в природе попадаются, а я-то думал, что вы все такие белые и пушистые внутри... А он в ответ головой качает: «Нет, не из наших он, не из аборигенов». Говорит, года четыре назад купил этот дом какой-то иностранец... Пару раз он видел, как тот на яхте в бухточку заходил, когда была вот такая, как сейчас, безветренная погода, и даже похвалил, мол, хороший шкипер у них, потому что яхта эта довольно крупная и завести ее в бухту, которая сама размерами чуть больше ее, может только ас своего дела... Больше я его допытывать не стал, чтобы не вызвать своими расспросами у него подозрений.

— Очень ценную информацию ты добыл, Валера, — задумчиво сказал Мокрушин. — Ну что, удалось тебе решить проблему с плавсредством? Машина у нас уже имеется, неплохо бы теперь и катерок где-нибудь раздобыть...

— Я уже договорился с тем аборигеном, что пытался мне азы по «дайвингу» преподавать, что сдаст мне внаем на четверо или пятеро суток одну из принадлежащих ему «луццу». Он мне ее уже показывал: нормальная лодка, с приличным движком, все чин-чинарем. В качестве залога он попросил две тонны баксов... Я сказал, что ежели надумаю, то подъеду к базе «Стрэнд» где-то в районе пяти часов.

— Хороший вариант, — подумав, сказал Рейндж. — На причалах «Стрэнда» все время крутится какой-то народ, и мы на их фоне сможем закосить под «дайверов».

— С Манхеймом все более или менее ясно, — подал реплику Белькевич. — Он пригребет сюда на яхте. А вот как остальные, если они надумают заглянуть к нему на огонек, будут добираться до Мальты?

— Сомневаюсь, чтобы это был обычный пассажирский транспорт, — покачал головой Рейндж. — У Банкира имеется под рукой собственный шестиместный «Пайпер», и, кстати, сам он, если верить досье, прекрасный летчик. У Горана тоже есть легкомоторный самолет, не в курсе, правда, сам ли он пилотирует или содержит наемную силу... У одного из их компании, полковника-киприота, есть собственная яхта, правда, не такая крутая, как у нашего главного злодея... Короче, с транспортом у них проблем не будет. Завтра уже с утра будем по очереди сечь за объектом, может, что-нибудь в этом плане прояснится... Судя по тому, Ленчик, что у тебя на фейсе цветет ухмылка, ты уже раскурочил адресованную нам «посылку»?

— Как раз, Рейндж, к твоему приходу пошабашил. — Он прикурил от зажигалки, затем, перейдя на шепот, продолжил: — Два таймера с диапазоном от нуля до ceмидесяти двух и четыре пальчиковых электродетонатора — все «хозяйство» штатовского производства. Ну и кое-какой инструмент, который нам наверняка сгодится в деле.

— Как обстоят дела с ВВ?

— Четыре кэгэ... Пластит чешского производства.

— Так-так... — задумчиво произнес Мокрушин. — Вот что, мужики! Брать мы эту чертову крепость не будем! Засады устраивать где-то по кустам небезопасно, да и несолидно... Мы че, больные на голову, чтобы устраивать здесь пальбу?! Череп! Возьми в общаке баксы и езжай в «Стрэнд», договорись там насчет «луццу»... Пошли, Ленчик, посмотрим, что за «бандероль» прислала нам наша горячо любимая контора...

Общение с «командос», сцапавшими его на ночном шоссе, закончилось тем, что Андрей попал в Эдем.

Вернее, он был насильно, вопреки собственному желанию помещен в некое место, здорово смахивающее по своему благолепию и уровню комфортности на легендарные эдемские сады.

В этом раю он оказался не одинок.

Так, например, компанию здесь ему составил Юсуф Саламеш, которого боевики, как и следовало того ожидать, тоже прислонили спиной к «вертикальной поверхности».

Брюнет Иса и водитель, имени которого Андрей не знал, хотя и не были на виду, но постоянно находились поблизости — куда же без них?

Юсуфу досталось больше других. Он вынужден был даже носить на лице слой грима. Но синяк, который у него виднелся под правым глазом, полностью замаскировать все равно не получалось. Позавчера с утра фонарь под глазом Юсуфа светил багрово-алым. День назад — фиолетовым с прозеленью. Ну а сегодня сквозь слой пудры и тона просвечивал лимонно-желтым.

Андрей вышел из передряги целым и невредимым. Но хотя с ним обошлись, можно сказать, гуманно, все равно он был зол, как тысяча чертей, хотя внешне не выказывал этой своей злости. Носил покамест ее в себе, затолкав глубоко внутрь. За последние месяцы в нем накопилась уйма негативных эмоций. Кажется, он сам успел превратиться в сгусток взрывоопасных энергий. В Париже он малость разрядился, когда по ночному времени схлестнулся с командированными Званцевым по его душу киллерами. Но это так... пустяки. Если он разрядится по-настоящему, до донышка, то это будет смахивать на ядерный взрыв.

То, что Андрей после инсценированной «командос» сцены расстрела оказался в этой роскошной и тщательно охраняемой резиденции, которой он для личного пользования присвоил кодовое наименование "объект «Эдем», было не самым худшим для него вариантом. Потому что не пройди он успешно и это, бог знает какое по счету, но очень важное, насколько он понимал, испытание, то оказался бы не здесь, в этом великолепном поместье, принадлежащем наверняка какому-то восточному нуворишу, а либо в застенке, где с ним начали бы общаться жестко и плотно, без дураков, либо был бы отправлен прямым ходом на тот свет.