Администрация президента Дж. Картера, в которой все большую роль играл помощник президента по вопросам национальной безопасности Збигнев Бжезинский, не только поддержала действия КНР в Юго-Восточной Азии по «наказанию» Вьетнама, но предпринимала интенсивные шаги по укреплению своих политических и военных связей с Китаем. В августе 1979 года в Пекин прибыл вице-президент США У. Мондейл. Он обещал Китаю крупные кредиты, в том числе и для приобретения нового оружия, ибо «мощь, безопасность и модернизация Китая в последующие десятилетия будут отвечать интересам Соединенных Штатов»[194]. В ноябре было объявлено о скором визите в КНР министра обороны США Г. Брауна и переговорах о военно-стратегическом сотрудничестве двух стран. Американская печать давала ясно понять, что это сотрудничество будет направлено в первую очередь против Советского Союза. Этот неожиданный для многих альянс не всем казался окончательным выбором США, да и Китая также. Было известно, что лидеры республиканской партии США решительно осуждали разрыв Америки со старыми друзьями из «Китайской Республики» на Тайване. В случае прихода к власти республиканцы обещали отказаться от военно-стратегического союза с коммунистическим Китаем. Но очередные выборы президента США должны были состояться только в ноябре 1980 года, и советские лидеры опасались откладывать еще на год принятие ответных мер, в число которых входило сохранение и укрепление контроля над ситуацией в Афганистане. Вьетнам, Камбоджа, Индия и Афганистан создавали некий «санитарный кордон», препятствующий, по мысли советских стратегов, американской и китайской экспансии, которая не казалась в конце 1979 года мифом.

Странно, что все эти обстоятельства прошли мимо Комитета по международным делам Верховного Совета СССР, который ограничился в своем заключении на Втором съезде только упоминанием о сложной международной обстановке и острой политической конфронтации в 1979 году, а также о «чрезмерной идеологизации советской внешнеполитической деятельности», не поднявшейся еще до высот «нового мышления».

Время с 12 до 27 декабря 1979 года прошло в интенсивной подготовке по линии армии, дипломатии и специальных служб. 25 декабря в 15 часов разведывательные батальоны 40-й армии, которая официально называлась теперь «Ограниченным контингентом советских войск» (ОКСВ), перешли советско-афганскую границу.

Вечером 26 декабря на дачу Брежнева прибыли Андропов, Устинов и Громыко. Кроме хозяина дачи здесь находился и Константин Черненко, который с 1978 года стал членом Политбюро и был наиболее близким Брежневу человеком в партийном руководстве. Устинов, Громыко и Андропов доложили о проведенной подготовительной работе и получили указание начать введение войск. Брежнев являлся в это время не только Генеральным секретарем ЦК КПСС, но и Председателем Президиума Верховного Совета СССР и Верховным Главнокомандующим. Его указание — «действовать… тщательно продумывая каждый шаг своих действий» — было письменно зафиксировано Черненко и на следующий день приложено к упомянутой выше записи заседания Политбюро от 12 декабря.

Военно-политический переворот в Кабуле

Я не ставлю своей задачей даже самое краткое описание первых военных операций в Афганистане. Военная активность протекала 26–27 декабря в трех направлениях. Основная часть советских войск начала продвижение через границу в сторону Кабула, Герата и других городов. Уже к вечеру 27 декабря первые подразделения бронетанковых сил вышли к окраинам афганской столицы. Войска не встречали сопротивления, многие жители приветствовали советских солдат. Одновременно в Кабуле и Баграме началась высадка воздушно-десантной дивизии и отдельного парашютно-десантного полка. Прибывшие советские части усиливали охрану важнейших административных объектов столицы Афганистана. Особые задачи выполняли спецподразделения КГБ и ГРУ, часть которых направили в Кабул заблаговременно. КГБ выполнял задачу «нейтрализации» Амина. Под наблюдение были взяты люди и группы, способные выступить в его защиту. Все эти задачи выполнялись по критериям специальных служб очень тщательно и эффективно. Еще за месяц до общего ввода войск под видом обслуживающего персонала в Кабул был введен и разместился на территории посольства спецотряд численностью в 150–200 человек. Затем для охраны советской авиаэскадрильи под видом авиационного технического персонала на аэродром Баграм ввели парашютно-десантный батальон. В середине декабря по просьбе Амина в Кабул прибыл батальон спецназа численностью в 500 человек якобы для охраны его резиденции — дворца Тадж-Бек. В составе этого батальона находилось и секретное спецподразделение «Альфа», созданное еще пять лет назад. В Кабуле оно действовало как специальная группа «Гром». Под охраной бойцов «Альфы» в страну прибыл и Бабрак Кармаль с несколькими ближайшими соратниками. Кроме «Грома» в Афганистан перебросили сформированную летом 1979 года группу «Зенит». Как и в «Альфе», все члены этой группы были специально подготовленными офицерами КГБ. Действовали в Афганистане и созданные здесь новые специальные группы и отряды КГБ и ГРУ.

Подготовка к перевороту началась еще в середине декабря. Основной целью спецподразделений была резиденция X. Амина — дворец Тадж-Бек в районе Дар-уль-Амана. Хорошо укрепленную крепость охраняла отборная группа гвардейцев численностью более 200 человек. Спецгруппы должны были также захватить здание министерства внутренних дел (царандоя), штаб ВВС, уничтожить или вывести из строя центральный узел связи, почту, телеграф, тюрьму Пули-Чархи и др. Наиболее трудной боевой операцией, как и следовало ожидать, оказался штурм дворца, во время которого Амин и часть его ближайшего окружения были убиты. Вокруг этих операций позднее возникло много противоречивых версий. Наиболее точное описание событий содержится в книгах Юрия Дроздова, А. А. Ляховского и Михаила Болтунова, а также в статьях Ильи Батина[195]. Перед началом операции Председатель КГБ принял не только генерала Ю.Дроздова, который руководил всеми спецоперациями в Кабуле, но и полковника Григория Бояринова, который должен был вести отборную группу спецназовцев всего немногим более 60 человек на штурм дворца Тадж-Бек и который погиб в самом конце этой стремительной и труднейшей спецоперации. Участие в штурме принимал и будущий командир группы «Альфа», а в декабре 1979 года майор Виктор Карпухин. Ю. Андропов находился в постоянной связи с генералами КГБ, которые выполняли разные задания в Афганистане. Еще перед штурмом дворца Тадж-Бек, когда резидент КГБ в Кабуле Б. С. Иванов докладывал в Центр о готовности к операции, Андропов попросил передать трубку Дроздову. «Ты сам пойдешь?» — спросил он. Дроздов ответил утвердительно. «Зря не рискуй, думай о своей безопасности и береги людей»[196]. «Это не я тебя посылаю», — добавил Председатель КГБ и перечислил членов Политбюро, которые находились с ним в одной комнате.