видели и слышали, и на что, возможно, в свое время не обратили внимания. Повторяю, не исключено, что вы знали нечто такое, о важности чего и не подозреваете.

Прежде чем возвращаться в Ярд, Роджер проехал в Лигейт и забрал с собой Конноли, чтобы повидаться с доктором Киттом. Старик не ждал никаких неприятностей, но когда ему предъявили обвинение в преступлении четырехлетней давности, он сразу же потерял почву под ногами.

Он поклялся, что не имел понятия о шантаже жены.

Когда Роджер добрался до Ярда, уже прибыли некоторые сведения о людях из комитета Вейта. Их одного за другим, вызывали на допрос двое сотрудников Ярда, но они дружно протестовали. Производили осмотр у них дома, особенно тщательно проверяли одежду. У шести «членов комитета» были обнаружены следы героина в подкладке карманов и ящиков буфетов и письменных столов. Теперь на эту шестерку надо будет посильнее поднажать и они расколятся, как миленькие…

Однако, не было полной уверенности в том, что им известно лицо, возглавляющее шайку. Пока же они решительно все отрицали. Может быть, пройдет несколько дней, прежде чем кто-либо из них начнет сдаваться?

А Розмари так нигде и не было.

Об Артуре Роули также ни слуху, ни духу.

Сообщение из Лигейта гласило, что жена Аткинсона получила крупный выигрыш по Ансеттскому выигрышу-розыгрышу. Так что, с первого взгляда здесь было все в порядке. Однако, эти сведения требовалось проверить.

Головная контора «Ансетт» находилась в Лондоне. Поэтому Роджер решил сам заняться этим вопросом. Озадаченный директор сразу же ответил «нет» и предложил убедиться лично, поскольку отчеты о победителях никогда не уничтожались. А коли полиция требует какие-то сведения, то тут шутки плохи.

Поиски не были особенно долгими.

Ни одного «Аткинсона» не было среди счастливцев, да и вообще никого из Лигейта.

Итак, эти деньги миссис Аткинсон не выигрывала. Роджер прямиком поехал к ней. Ее он застал в слезах, да и в присутствии симпатичной дочки сержанта не хотелось поднимать столь щекотливый вопрос. Но — служба, прежде всего!

Миссис Аткинсон божилась, что не знает, где ее муж взял десять тысяч. Ей он сказал, что выиграл.

В тот день так и не нашли ни Розмари Джексон, ни Роули. Но зато заговорили три члена комитета Вейта, причем показания всех троих совпадали. Они получали опиум и героин в помещении Компании из рук Брауна. В несгораемом шкафу имелся секретный ящик, где он хранил препараты. У каждого из них имелся свой список «клиентов», к которым они периодически наведывались с новым пополнением. Они записали адреса и имена тех людей, которых смогли припомнить.

От Вейта наркотиков они никогда не получали.

У всех троих были такие специальности, которые обеспечивали им беспрепятственный доступ в частные дома: радио-ТВ-техник, страховой агент и лоточник. Десять процентов полученной суммы шло в их пользу, остальное складывалось в секретный ящик, если Брауна не оказывалось на месте, или передавалось лично ему.

По мере того, как Роджер, Кортланд и сотрудники отдела Ярда, занимавшиеся незаконной распродажей наркотиков, углублялись в суть вопроса, все сильнее и сильнее становилась необходимость разрешить следующую деталь: могло ли все это твориться в Вейтовской штаб-квартире без участия самого Вейта?

Кортланд довольно раздраженно упрекнул Роджера в том, что только он верит в такую ерундистику.

— Возможно, я и ошибаюсь, — не стал спорить Роджер, — но до того, как мы получим ответы на все вопросы, необходимо выяснить, откуда Аткинсон и мисс Брэй раздобыли деньги? Необходимо также разыскать Роули, живым или мертвым. Нужно разобраться, почему врачи, занимавшиеся излечением миссис Каклифф в клинике Полли, не смогли добиться от нее ответа на самый естественный вопрос… Нужно…

— О'кей, о'кей, — замахал руками Кортланд, — действую по своему усмотрению.

— Ну, а как этот Браун, все еще молчит? — спросил Роджер.

— Пока не приходил в сознание… И это ты его пристукнул, Красавчик…

— Боюсь, что пристукну еще раз. Ну, а как миссис Китт?

— У нее наступило небольшое ухудшение, но все равно нас скоро к ней допустят. Возле нее дежурят…

Итак, нужно было заняться долгим и нужным опросом соседей Вейта, людей из других домов, торговцев и почтальонов, вообще всех, знакомых с этим районом, попытаться составить список регулярных посетителей помещения Компании. Вейт назвал около сотни имен… Каждого нужно было посетить.

Час за часом в полицию поступали новые сообщения о Розмари Джексон, и все они проверялись и отбрасывались как неверные. Продолжались розыски Роули, велась проверка активных деятелей Комитета. Сейчас над этим делом работало колоссальное количество людей. Сотни Паев и Дэвисов целыми днями были в разгоне. Однако ничего нового не было выяснено.

Поведение Каклиффа было вполне нормальным, днем он ездил в клинику Полли навестить жену.

Джексон отвечал, что не может припомнить ничего существенного.

Ярд, помимо всего, предпринял неофициальную проверку всего штатного и консультирующего персонала клиники Полли, особенно доктора Смита, руководившего излечением миссис Каклифф. Никто не мог понять, как это он не сумел заставить ее рассказать, откуда она достает наркотики.

Ранним утром назавтра произошли два события: пришел в себя Браун, и миссис Китт была в состоянии разговаривать со следователем.

Голова Брауна представляла массу бинтов, глаза провалились, губы дрожали. Он мучался из-за отсутствия героина и врачи разрешили ему ввести небольшую дозу. Он говорил хрипловатым голосом, как раз таким, какой описывала Розмари, характеризуя незнакомца, звонившего ей по телефону.

Браун сказал, что он напал на Веста просто для того, чтобы иметь возможность удрать, а все распоряжения получал непосредственно от Питера Вейта и ему же сдавал деньги.

Кортланд и другие представители Ярда с трудом скрывали свой экстаз…

Прямиком от Брауна Роджер поехал к миссис Китт. Его приводили в отчаяние не только дела Джун и Питера Вейта, но более всего тщетные усилия разыскать Розмари Джексон.

Была ли она жива?

Может быть, она спит наркотическим сном? Было ли это началом кошмарной жизни для них обоих — Розмари и Чарльза Джексона.

20

Мир грез

В те периоды, когда Розмари полностью приходила в себя и не находилась под воздействием наркотиков, она понимала, что это начало кошмарного существования. Раза два в день она чувствовала, что ее нервы сдают, что у нее лопается терпение сидеть совершенно одной в маленькой комнатушке, в одном углу, в котором стояла кровать, а на противоположной стене имелось окно с матовыми стеклами, и вечно запертая на ключ дверь. Она пыталась заглянуть в будущее, но оно ей не было ясно.

Она представляла себе Чарльза и все его переживания, сама