— Да, нежная моя, — ветер склонился к ней. — Как ты?

— Получше. Наверное. Я не знаю, — она выглядела потерянной. — Инниаль? Хорастер?

К изумлению ветра, его брат и сестра склонили головы перед Эвинол. Видела бы это Тантарин! Точно растеряла бы от злости все свое хладнокровие.

— Я благодарю вас обоих за помощь, — обратилась Эви к ветрам.

— Это мы благодарим тебя, госпожа. И… прости, — неловко пробормотал Хорастер. Видно было, что смирение дается ему непросто.

— Прощаю, — с улыбкой ответила Эвинол.

— Полечу я, пожалуй, — восточный ветер, казалось, смутился еще больше. — Инниаль, ты со мной?

— Думаю, да, — кивнула младшая. — Вы тоже не задерживайтесь. Сам говорил, Эвинол нужна помощь. До встречи… надеюсь.

И они оба взмыли в ночное небо, обернувшись ветрами. Инослейв вновь остался наедине с Эвинол. Ему хотелось продлить эту близость. Вдвоем посреди бескрайней пустыни под светом невыразимо ярких звезд. Он так долго думал, что Эви утрачена для него навсегда, сердце разрывалось от предчувствия вечной разлуки, — и вот она снова здесь, с ним. Безумно хочется продлить этот миг. Но ведь теперь у них снова впереди целая вечность. А сейчас стоит подумать о насущном.

— Эви, я отнесу тебя в какой-нибудь город в Найенне, где люди помогут тебе. А потом, когда ты поправишься, мы отправимся домой.

— Но до этого я должна побывать в Илирии и поблагодарить своих подданных. Это ведь они дали мне силы. Без них мне бы никогда не победить Темный ветер.

— Вот оно что, — он тяжело вздохнул. — Значит, ты лучше распорядилась силами, взятыми у людей, чем я — твоими. Хочешь знать, почему я потерпел поражение?

— Почему?

— Потому что использовал светлую силу с ненавистью. А свету не объяснишь, что его используют во зло ради победы над еще большим злом. Ненависть не совместима с его природой. Поэтому я проиграл. А вот ты сразу поняла, что нельзя сражаться с Темным ветром привычными способами.

— Ничего я не поняла, если честно, — возразила Эви. — Я понятия не имела, как буду с ним сражаться, хоть и думала об этом все время путешествия. Я же понятия не имела, что он из себя представляет. Ветер? Но как биться с ветром? А если даже человек, то я и с людьми не умею сражаться. Я же королева, а не воин. Да что там, — горькая усмешка искривила ее лицо. — Я даже от Айлена не смогла отбиться в ту ночь.

— Но ведь ты же догадалась использовать скрипку?

— Ни о чем я не догадалась. Ну, то есть я потащила скрипку с собой без определенных намерений и уж точно не как оружие. Просто она была дорога нам обоим, — голос Эви дрогнул, — связывала нас. А вышло, что моя старая скрипка спасла тебя и весь мир. Как же безумно жалко, что она осталась в этой раскаленной бездне!

— Мир спасла не скрипка, а ты, — ветер нежно притянул ее к себе. — Мне тоже жаль, но нам было не до скрипки.

— Понимаю, — кивнула Эвинол. — И так, наверное, даже правильно. Она сыграла свою главную мелодию, выполнила свое предназначение. Даже не знаю, как я поняла, что надо играть. Сначала я просто пыталась приманить Темный ветер музыкой. Потом он пришел, — она содрогнулась от страшных воспоминаний, — и заключил меня в пустоте. Там не было ничего: ни света, ни движения, ни времени. Но я знала, что надо просто продолжать играть. Тогда уже именно знала. Я думала, что Темный ветер поглотил меня, а потом очнулась в пещере, где были вы.

— Он специально притащил тебя к нам, хотя мог бы устроить бой там, где была ты. Но ему хотелось помучить меня, хотелось показать, как ты умираешь, совершив ту же ошибку. Он лишил нас возможности говорить, чтобы мы не подсказали тебе правильную тактику. Но ты все знала и без нас. Потому что ты — другая. Свет, который ты собрала в себе, вел тебя. Ты и есть свет. В отличие от меня, ты сражалась силами родственной, а не чуждой природы. И победила.

— Наверное, — она положила голову ему на плечо. — Но надеюсь, мне больше никогда не придется сражаться.

— Уж я об этом позабочусь, маленькая моя, — Инослейв обхватил ладонями ее лицо, любуясь отсветами звезд в любимых глазах. — Теперь все будет хорошо. Всегда. Вот только вылечим твои руки и…

— И отправимся в столицу, — напомнила Эви. — Мне нужно обратиться к илирийцам и повидаться с королем.

— С твоим мужем? — нежность сменилась внезапной злостью. — Как ты вообще можешь его видеть после того, что произошло между вами? Зачем он тебе?

— Нужен, — загадочно ответила Эвинол.

— Ваше величество, королевский кортеж въехал в столицу, — паж запыхался, очевидно, очень спешил доставить королю долгожданное известие.

— Хорошо, — кивнул Айлен.

Наконец-то! Ветер в Илирию вернулся уже несколько недель назад, а об Эвинол — никаких вестей. Потом стало известно, что она в Найенне. Король каждый день надеялся получить известие о возвращении жены и уже извелся от бесконечного ожидания.

С чего бы Эви так долго торчать в Найенне? Айлен догадывался, что там ее чествуют как богиню и спасительницу мира, но всему же есть предел. Он с трудом удерживался от того, чтобы не послать за Эвинол королевских гвардейцев, а то и поехать самому. Но теперь мучительным ожиданиям пришел конец. Эви — в столице и скоро будет во дворце.

Однако и здесь ждать пришлось куда дольше, чем он рассчитывал. С дворцового балкона, выходившего на площадь, было видно, что народ запрудил улицы, мешая карете проехать. Все хотели поприветствовать светлую Эвинол, забросать ее цветами и благословениями, коснуться хотя бы обода колес ее кареты.

Айлен невольно вспомнил день их первого выезда, когда случился ураган. Тогда люди так же перекрывали дорогу, но только для того, чтобы обвинять, проклинать и требовать от молодой королевы принести себя в жертву. А теперь все лица полны благости и ликования. Только ведь это те же самые звериные морды, что травили Эвинол. И даже если она забыла, то он слишком хорошо помнит.

Карета въехала на площадь. Королю далеко не сразу удалось увидеть жену. Толпы народа окружали процессию, чуть ли не бросаясь под колеса. Но вот наконец кортеж миновал дворцовые ворота, которые отсекли Эвинол от тысяч обожающих поклонников.

Айлен ушел с балкона, спеша встретить жену. Забыв степенность и королевское достоинство, он торопливо шагал по коридорам, сбегал по лестницам, хлопал дверями. Он успел как раз вовремя, чтобы подать Эвинол руку, когда та выходила из кареты. Эви на мгновение замешкалась, прежде чем принять его галантный жест. Это ее движение больно кольнуло Айлена. Значит, все еще не простила, все еще считает врагом.

А ведь последние события должны были сблизить их. Если она не хочет видеть в нем мужа, то могла бы уважать хотя бы как единомышленника. Ведь он помогал ей как только мог, делал все, что в его силах. А Эви все так же далека от него, как прежде. Хотя даже во время сватовства они были куда ближе друг другу, чем сейчас. Неужели этого уже не исправить?