К удивлению девушки, женщина кивнула, принимая объяснение, и обратилась к Сайлейн:

— Побудешь с нами или попросить кого-то показать школу? Заодно и нарушителей среди младших курсов отыщете.

— Второе, — решительно выбрала девушка.

Триша отошла на некоторое время, чтобы вернуться с давешним эльфом.

— Магистр Лиаверель согласился составить тебе компанию.

Судя по каменному выражению лица эльфа, на котором нельзя было разглядеть ни одной эмоции, Сайлейн решила, что гордого представителя ушастых кланов все же заставили сопровождать ее, а не он сам проявил инициативу.

— Если магистр не возражает, — пожала плечами девушка. Этой ночью она не хотела ни с кем спорить, драться или иным способом выяснять отношения. Странная апатия медленно захватывала ее сознание, оставляя только равнодушие.

Сайлейн спокойно приняла руку эльфа, позволила вывести себя из зала, послушно прошла через портал и не сдержала восхищения. Все равнодушие испарилось, стоило ей увидеть ночную столицу. Нет, нельзя сказать, что в перерывах между работой она ни разу не поднималась наверх, дабы взглянуть на ночной город, но все же вид, открывавшийся даже с дворцовой крыши, не шел ни в какое сравнение с разверзшейся перед ней бездной огней. Золотые огоньки улиц причудливо извивались, следуя задумке архитектора, им вторили алые, синие и фиолетовые сгустки, сигнализирующие ночным прохожим о степени защиты недвижимых объектов, бледно-розовые нити, то и дело слетающие со шпиля департамента порядка, довершали разнообразие цветов, но Сайлейн знала, что если спуститься ниже, появятся менее яркие вывески ночных заведений.

— Лорд Манкольм беспокоится.

Тихий голос эльфа вывел девушку из задумчивости. Она оглянулась на стоящего позади эльфа. Для друга он стоял слишком далеко, для чужака — слишком близко, но ни тем ни другим не являлся, и его вторжение в ее личное пространство несколько нервировало. Лиаверель подошел ближе, облокотился на парапет смотровой площадки и медленно произнес:

— Вы же сатино, верно? В противном случае Филаир не стал бы так злиться на меня.

— Он злился?

Эльф посмотрел на нее и слегка прищурился:

— Если угроза убить меня была шуткой, то нет. И наш милый демон просто проявил свое черное чувство юмора. И в это можно было бы поверить, если бы не несколько нестыковок. После своего пребывания на родине мой милый друг вернулся крайне серьезный, на все вопросы, как коллег, так и мои, не реагировал, только ехидничал порой. Но перед тем как Каалис призвал Тришу во дворец, он немного успокоился и даже развеселился. А сегодня вновь спал с лица, почувствовав ваш приход. Так кто же вы, видение, его любовь или просто его госпожа? — Эльф усмехнулся, заметив тень негодования на лице девушки. — Кто вы, будущая императрица Таски?

— И вы туда же, — раздраженно сказала девушка.

— Да, верно, для жены правящего демона это слишком ничтожно.

— Не жены, — зло произнесла Сайлейн и замолкла. Эльф очаровательно улыбнулся.

— Продолжайте, — поощрил он, — можете не волноваться, все останется между нами. Никто из моих коллег не узнает о ваших словах. Я же рассчитываю на беседу с вашим саэратом.

— Я передам, — хмуро заверила девушка. — Теперь мы можем вернуться в зал? Вы же для этого согласились меня проводить? Чтобы поговорить об отце?

— О, не только. Всегда приятно сопровождать очаровательную юную нимфу.

— С когтями и клыками, готовыми разорвать нахала?

— Такие дополнения не портят настоящую леди.

Сайлейн только хмыкнула. Интересно, а обладай она рогами, копытами и прочими атрибутами зооморфных демонов, они бы тоже шли настоящей леди? Впрочем, спросить об этом эльфа девушка не успела. Магистр чуть дернулся, и на губах его расплылась довольная улыбка.

— Поучаствуете в охоте?

— Непременно, — пообещала Сайлейн, вручая эльфу ручку с отросшими когтями.

Едва Каталина под руку с Лиаверелем скрылась из виду, Триша потеряла последние остатки напускной веселости. Устраивать девочке полное сканирование с просмотром памяти, чему наверняка поспособствовало бы употребление выданного Манкольмом эликсира, магистресса не захотела. Все-таки малышка была слишком доброй для полноценного помощника демона, и ее, вероятно, использовали вслепую. Чтобы подтвердить собственные мысли, Триша и обратилась к Филаиру. Чистокровный демон, и тем не менее прекрасный друг, собеседник и любовник, Филаир являл собой исключение из виденных ею ранее сторонников тьмы. Демон же усмехался и пояснял, что он всего лишь обычный высший, а все те гадости, о которых так много ходит слухов, совершают низшие, ибо плохо себя контролируют и не способны противостоять инстинктам.

— Не волнуйся.

Филаир подошел к ней сам, со спины. Впрочем, он редко появлялся, откуда его ждали. Демон выглядел спокойным, но именно это и настораживало знавшую его не один год Тришу.

— Удалось что-нибудь узнать?

— Девочка имела контакт с демоном моего мира, — подумав, ответил Филаир. — Но этого демона уже давно нет в живых. Повелитель убил его вскоре после того, как она получила метку.

— Сейчас девочка чистая?

— Да, насколько это возможно в подобной ситуации, — сказал демон, выстраивая свою ложь так, чтобы она была правдивой.

— Спасибо, — тепло поблагодарила женщина.

— Ты привязалась к ней, — без эмоций произнес вдруг Филаир.

— Да.

— Лучше забудь о ее существовании, — посоветовал демон и растворился в толпе, так и не позволив Трише спросить: «Почему?»

Вильгельм ужинал. И хотя стрелки часов давно перевалили за полночь, сон никак не желал увлекать императора в свои края. То и дело мужчина поднимался и через просвет в занавесках смотрел в темноту за окном. Непонятная тревога не отпускала его, и, понимая, что ничего полезного он уже сделать не в состоянии, император вспомнил, что пропустил ужин, и решил наверстать упущенное.

Впрочем, в полной мере насладиться едой ему так и не удалось. Между сменой блюд в покои императора без стука прошел Манкольм, красноречиво посмотрел на служанку, менявшую тарелки, и та, не выдержав взгляда главы департамента, быстро удалилась. Увольнение за невыполненную работу пугало ее меньше, чем перспектива заинтересовать рыжего лорда, ибо такой интерес редко для кого заканчивался благополучно.

Следом в комнату протиснулся главный мастер-ювелир, который отвечал за королевские драгоценности. Он испуганно вздрогнул, когда лорд Каалис требовательно взглянул на него, и, отводя глаза, принялся излагать цель визита:

— Ваше величество, простите великодушно…

— Ближе к теме, — одернул старичка Манкольм. — Его величеству вряд ли интересна степень вашей радости предстоять перед ним, а также мера вашей вины.