Герцогиня с дочерьми приветствовала прибывающих гостей у широко распахнутых стеклянных дверей. Вот у входа показались Сесилия дю Пардю и ее маман. Они шли под ручку, пугливо озираясь, будто ожидали, что в любую минуту из-за угла на них совершит нападение какое-нибудь страшилище. Впрочем, судя по всему, они сумели превозмочь страх и позабыть о нанесенном им оскорблении. Сейчас обеих одолевало любопытство, да и разве могли они пропустить самое значительное мероприятие рождественского сезона.

Хозяин дома едва приметил новоприбывших, вокруг шумели, веселились, галдели, а он слышал лишь громкий стук сердца, заложивший уши. Проводив Сесилию безучастным взглядом, Джастин отправился было на поиски шампанского, но в этот момент на глаза ему попалась тонкая фигурка, проскользнувшая в дверь. О ее появлении в бальном зале не оповестили фанфары, толпа не притихла ни на секунду, никто и головы не повернул в ее сторону, а сердце герцога будто замерло, и в ушах зазвучала чудесная мелодия Мендельсона «На крыльях песни».

Эмили!

Эмили, смягченная, умиротворенная, но не прирученная, слепит глаза белоснежная кожа, темные очи сверкают, взирают на мир со смехом и любопытством. Тонкую фигуру облегает кремовое шелковое платье, усыпанное мелкими розочками. Пышные кружева пенятся поверх скромного турнюра, сбегают вниз к небольшому шлейфу, украшенному тремя простыми бантами. В волосы вплетен венок из шелковых роз. Лицо обрамляют каштановые кудри, как в свое время на Северном острове, — на этот раз никто не пытался разгладить их утюгом, они нетронуты и свободны, пушистые и влекущие, будто просятся в руки.

Джастина неодолимо потянуло к девушке, как путника, завидевшего первый цветок весны в заснеженной тундре.

— Еще шампанского, сэр? — появился неизвестно откуда ливрейный лакей.

Герцог отпрянул от подноса как ужаленный.

— Симс! Чего ты так орешь?

Поймав на себе удивленные взгляды, Джастин понял, что грубо накричал на ни в чем не повинного лакея, и внезапно осознал, что слышит иные звуки: тихий перезвон бокалов на подносе, ходившем ходуном в дрожащих руках лакея, доносившийся издалека визгливый голосок Сесилии и глупый смех Гарольда. Дамы громко стучали своими крохотными туфельками по полу, как цирковые медведи, зашедшиеся в пляске. Джастин готов был поклясться, что услышал бы шорох шпильки, выпавшей из шиньона дамы во время танца.

— Ты слышишь? — огорошил лакея вопросом хозяин дома, ухватив его за рукав.

— Конечно, сэр, как скажете, сэр, — промямлил Симс, осторожно высвободился и поспешил скрыться на кухне. Он был явно напуган и опасался, что хозяина настиг очередной припадок. Ведь не секрет, что у молодого герцога не все в порядке с головой, бывают приступы горячки.

Джастин взглянул в сторону двери. Матушка хлопотала возле Эмили, присевшей на мягкий стул с позолотой у стены, скромно потупив глаза и сложив на коленях руки, затянутые в перчатки. Согласно неписаным правилам света незамужняя девушка обязана постоянно находиться под приглядом старшей дамы, может покинуть ее лишь в том случае, если кавалер пригласит ее на танец, но непременно должна вернуться после танца на свое место под крыло опекунши.

Слух о появлении Эмили, в честь которой и давался бал, моментально разнесся по залу, гости зашушукались, оживленно обсуждая это событие. Доселе глухой как пень, Джастин навострил уши. Мимо проплывала парочка.

— Уверяю тебя, дорогая, это и есть та самая девица. Ты погляди, как хлопочет герцогиня, пылинки сдувает, — говорил кавалер.

— По-моему, она совсем не похожа на умалишенную, слюни не пускает и ничем не напоминает несчастное создание, которое описывала нам графиня, — отвечала дама.

Расслышать ответ ее партнера помешал шорох нижних юбок. Джастин решил пробиться к Эмили, но, прежде чем он достиг цели, девушку пригласил на танец молодой человек с густыми бакенбардами, и осталось только пялиться на пустой стул.

— Привет, дорогой! — радостно воскликнула герцогиня, завидев сына. — Как тебе нравится? — Она притопывала ногой в такт музыке, и так же в такт тряслись букольки на ее голове.

— Замечательно, — солгал хозяин дома, проскользнул за стул Эмили и привалился спиной к стене.

Он решил дождаться возвращения девушки, придал себе несколько скучающий вид, для убедительности прикрыл рот ладонью, будто сдерживая зевок, но его глаза были прикованы к танцующей паре, на которую с интересом посматривали все гости. Эмили кружилась по залу в вихре кремового шелка, самозабвенно отдаваясь бурному вальсу. Глядя на нее, у герцога перехватило дыхание. Отчаянно хотелось оказаться на месте ее партнера, слиться в танце, как в Новой Зеландии, крепко сжав в объятиях, и к черту все условности! В голове зарождалась иная, своя мелодия, пальцы отстукивали другой ритм по спинке стула, и, если бы под руку попался лист бумаги, Джастин смог бы записать новую, еще никем не слышанную музыку.

Всему приходит конец, и оркестр замолк. Кавалер повел Эмили на место. Джастин снял с рукава неприметный волосок и выступил вперед, и надо же такому случиться, что именно в этот момент откуда-то взялся Пенфелд с серебряным подносом и склонился перед герцогиней, предлагая отведать закуски. Пока хозяйка бала делала свой выбор, а Джастин томился, выжидая, когда освободится путь, Эмили перехватил другой добрый молодец, и оставалось только чертыхаться и кусать локти.

Оркестр заиграл вальс Брамса, мелодия которого как нельзя лучше соответствовала танцевальному стилю Эмили.

— Поесть не хочешь? — осведомилась матушка, положив в рот крохотную колбаску.

— Просто изголодался, — прорычал Джастин, впившись ногтями в спинку стула. Он не мог спокойно смотреть, как Эмили с улыбкой что-то щебечет своему партнеру, а на румяной щеке появляется знакомая ямочка.

— Превосходная пара, — воскликнул Пенфелд, провожая глазами Эмили.

Джастин промычал нечто невразумительное, что можно было истолковать и как согласие, и как возражение. Противно было смотреть на светловолосого хлыща, наверняка нашептывавшего непристойности в розовое ушко девушки.

— Питер недавно окончил Оксфордский университет, — поделилась информацией герцогиня. — У юноши хорошая голова на плечах, говорят, весьма сообразительный и толковый, проявляет живейший интерес к горному делу, которым занят его отец. На мой взгляд, открываются недурные перспективы.

— Какие перспективы? Перспективы чего? — резко спросил Джастин. Если толковый Питер посмеет хоть чуть-чуть сдвинуть руку ниже талии партнерши, его хорошая голова окажется в чаше с пуншем. Такие вот открываются перспективы.

Матушка не сочла нужным посвящать сына в свои далеко идущие планы и промолчала, а Джастину пришлось вытягивать шею из-за ее плеча, чтобы не упустить из виду Эмили.

— У него пушок на подбородке, как на спине старой крысы, — проворчал герцог, глядя на Питера, и непроизвольно потрогал собственную жесткую щетину, успевшую отрасти с утра, когда Пенфелд гладко выбрил хозяина.