мы идем по улице, в, как я понимаю, потенциально не совсем спокойном районе Севильи. Да, мы сейчас почти на границе рабочего квартала Ла-Макарена и более респектабельного Северного района. И как-то становится неспокойно на душе, ощущение, что сейчас что-то произойдет.

— Вся Севилья сейчас, как пороховая бочка, тут хватает и республиканцев и монархистов, фалангистов и социалистов, анархистов и правых радикалов. Тут всех хватает. — Понимаю я и вижу:

— Да, вот предчувствие и сработало. Ангелов тут нет и народ горячий. Впереди нас, метрах в тридцати стоит машина и вокруг нее толпа рабочих, о чем то резко говорят, к чему то призывают.

Куратор, пытается меня отвести в сторону, но я качаю головой и быстро иду вперед, на ходу снимая с предохранителя браунинги. —

Взгляд вправо и я вижу, что Володя занят аналогичными приготовлениями, он по моему примеру успешно освоил стрельбу с двух рук и уже готов вступить схватку, со своими парабеллумами.

И я снова понимаю:

— Ох не зря все это, не зря. Идет формирование моей будущей команды и Володя тут явно к месту. А где пройдешь лучшую притирку, как не в солнечной Испании, находящейся на грани революции?—

Мы подходим к рабочим и машине, и я наконец понимаю:

—Не зря, совсем не зря, меня сюда толкнула интуиция.—

У машины стоят двое, пожилой испанец и молодая девчонка, примерно моего возраста, похоже дочь. А толпа заведена, еще мгновение и начнется.

Я понимаю:

***********************************************************

Они не остановятся, девчонка обречена и ее отец тоже. Ему проще, его просто забьют, а ее….

Они враги и война все спишет, старый принцип, он работает всегда. В любом обществе есть небольшой процент уродов, и они всегда начинают творить подобное. А остальные просто отходят, потому что это враги. Такова мораль войны и революции. И такое происходило, уже происходит тут и будет происходить, причем по обе стороны баррикад. Тут нет правых и виноватых и нет ангелов….война все спишет.

**********************************************************

Девчонка явно напугана, отец тоже, они понимают все, но надеются на чудо, и оно пришло, в моем лице.

—Рабочих не слишком много, десятка два, оружия у них не видно и если что, мы их перестреляем за пару минут, но не хотелось бы лишней крови. Тут и так прольется столько, сколько Испания наверно еще и не видела. — Думаю я и обращаю к парням в рабочих комбинезонах:

—Амиго, как я понимаю, Испания умерла? Тут больше не ценят честь? Все на старика и девчонку? — Громко говорю я и они наконец обращают внимание на нашу компанию.

Попытка шага вперед наталкивается на вид вытащенных стволов и мои слова:

— Еще шаг и мы начнем стрелять, у вас нет шансов. Есть предложение, вы уходите, а мы остаемся с прелестной сеньоритой и падре?—

Они останавливаются, о чем то переговариваются и потом один из рабочих, видно лидер отвечает:

— Ты против рабочих?—

Я качаю головой и отвечаю:

— Нет, конечно, но поверь это не выход. Моя страна проходила через это. Лучше договорится и принять друг друга такими, какие Вы есть. Рабочие создают страну, крестьяне ее кормят, но много полезного делают и аристократы, ученые, врачи. Ты и сам это знаешь. Но нет смысла в споре, просто прими, я не дам Вам сделать то, что Вы собирались. У Вас есть выбор, он всегда. Или умереть как преступники, или жить как люди. Выбирайте.—

И они делают правильный выбор, шаг назад, второй и толпа рассосалась.

— Вот так, без единого выстрела, бел решен этот небольшой конфликт. Всегда можно договорится, просто иногда надо показать последствия, они сейчас были хорошо видны в стволах наших пистолетов и это очень доходчиво — Думаю я и обращаюсь к испанцу:

— Уважаемый, я предлагаю Вам пройти с нами до гостиницы, Ваша машина похоже не поедет в ближайшее время.—

Тот кивает головой, глядя на разбитый автомобиль и тут же собирается, благодаря и представляясь:

— Спасибо сеньор. Меня зовут Фернандо Рамирес, а это моя дочь Долорес. Мы собирались ехать в Мериду, а тут такое. Вы спасли нас, благодарю и правда, похоже мы уже никуда не поедем.—

Я смотрю на них, а дочка чуть не плачет. Симпатяшка кстати, такая стройненькая, темненькая и глаза, как черные озера.

И, что-то меня подталкивает к неожиданному решению:

— Уважаемый, меня зовут Даниил, это мои спутники и мы как раз собираемся ехать в Мериду. У нас есть в машинах два места и хотел бы предложить Вам разделить с нами это путешествие — Несколько высокопарно отвечаю я и к своему удивлению слышу не только согласие, но и еще:

— Да, мы согласны. — Быстро отвечает Падре и тут же добавляет с усмешкой:— Дочка, ты все хотела познакомиться с тем самым Даном, русским наследником. Тебе повезло, знакомься, вот он. Тот самый, который исчез из Танжера в день начала мятежа и пропал. А теперь видишь, появился, чтобы помочь нам и спасти тебя. Провидение божье, не иначе. — Смеется он, но в словах и главное в глазах, есть что-то, что я пока не могу понять.

Я киваю в знак согласия, останавливаю взглядом собравшегося было протестовать куратора и