Сначала-то был настоящий праздник. Среди сладко пахнущих табаком стендов бродили ангелы, разносящие шоколадки. Это были девушки из кондитерской компании «Конфаэль» в прелестно открытых платьях. Припудренные девичьи лопатки смотрятся особенно хорошо, когда чуть пониже их прикреплены полупрозрачные, как у стрекозы, крылышки. С этими ангелами нам еще пришлось встретиться потом, после победы…

Участники чемпионата начали постепенно рассаживаться за барьером, где для них были зарезервированы столики с пепельницами, кедровыми лучинками и распечатками правил игры. А правила оказались сложными. Естественно, сигара раскуривалась только один раз, за чем следили сидевшие в каждом ряду столиков рефери. Погасла — отдыхай… Суммировались очки всей команды по зачету на максимальное время курения. И был еще личный зачет — по длине неупавшего пепла. Остаток сигары замеряли те же самые рефери.

Штука была в том, что тут было заложено некоторое противоречие. Логичнее всего, скажем, было бы сразу решить, что твоя цель — длительность курения, и не бояться уронить пепел. Если делать ставку на пепел, то можно было бы спокойно курить со средней скоростью, обращая внимание только на ровное и уверенное горение сигары. Средний же путь был самым трудным и требовал большого мастерства. Очень многие из соревновавшихся, кстати, сорвались именно на трудности этого выбора.

Зазвучали призывные сигналы гонгов, смуглая девушка по имени Гутиэрес Манкадо от компании Centennial перестала крутить сигары, по залу поплыли нежные виноградные ароматы пряностей и старых книг в кожаных переплетах — это начали открывать бутылки Hennessy. Команды от этого аромата повеселели, но улыбки их сошли с лиц, когда заняли свои места судьи. Это оказались очень серьезные люди, среди которых наблюдались сигарный писатель Олег Чечилов, эксперт по виски и сигарам Эркин Тузмухаммедов, эксперты сигарных компаний — из группы «Асти», ассоциации табачных дистрибуторов и т. д. Тут нам, разминавшимся перед стартом сигаретками, стало ясно, что все происходящее — не шутка.

Мы — это команда журнала «Белое и красное» в составе: Александр Чепуркин, Сергей Долгалев, Андрей Степанов и я. Был у нас еще свой (не конфаэлевский) ангел-хранитель по имени Ксения Тюрина, но она скромно удалилась за барьеры, туда, где стояли фотографы и телевизионщики, пообещав, что придет потом, когда будет трудно.

Тут и началось: по залу понесли коробки. Надо было выбрать любую из предложенных сигар одного и того же формата — а именно corona. И вот тут наступил ответственный момент.

Как важно выбрать правильную сигару

Выбор наш был таким:

1. Ashton от Ashton Distributors Inc., Доминиканская республика, наполнитель: табачные листья из Доминики, связывающий лист: табак выращенный там же, но из кубинских семян; покровный лист — или Коннектикут, или Эквадор.

2. A. Fuente, выпускаемая компанией Tabacalera A. Fuente, тоже из Доминиканской республики, из доминиканского табака и покровного листа коннектикутского, камерунского или эквадорского.

3. V Centennial и V Centennial 500. Эти доминиканские сигары названы в честь пятого континента, на островах которого европейцы впервые познакомились с табаком. Винтажная серия «V Centennial 500» посвящена 500-летию открытия Америки.

На последнем варианте я и остановил свой выбор — наугад, но не совсем. В конце концов, винтажная сигара, которая хранится достаточно долго, чтобы произошло некое «брожение», ферментация, смешение ароматов, — это всегда интересно: если и проиграешь чемпионат, то со вкусом. «Пятисотка» же обещала хороший вкус: тут смешивались чуть ли не все табачные листья всех Америк, кроме Кубы (Доминиканской республики, Никарагуа, Гондураса, Мексики и США; последние дали коннектикутский покровный лист).

Такой выбор — а его сделала почти вся команда «Белого и красного» — оказался решающим. Сигара эта привела нас — и прежде всего абсолютного чемпиона — к победе, и она же принесла успех и нашим соперникам, занявшим вторые-третьи и прочие места. Я не говорю сейчас о том, у которой из предложенных был лучший вкус (вкус — дело личное), но по ровной, уверенной тяге ей не оказалось равных.

После краткого совещания вся наша команда обрезала сигару на всю толщину, решив не рисковать с пробиванием небольших дырочек и прочими тонкостями. Над столом поплыл нежный дым «пятисотки» и более пряный — «фуэнте», выбранной одним из нас.

Незажженная V Centennial 500, с ее очень светлым покровным листом, нежно пахнет осенним березовым лесом, скошенным пшеничным полем, но с экзотическими нотами. Первые струйки дыма напоминают о кедровых орешках и густых сливках, но очень быстро аромат становится ровным, слаженным, в нем начинают звучать тона тлеющих сандаловых палочек и горячей лошадиной кожи. Однако тона эти еле различимы, в принципе это очень нежная сигара, она вся построена на оттенках вкуса, при этом легко и хорошо курится до самого конца. Пепел, как и сама сигара, светлый, почти белый, ложится ровными кольцами.

Сначала время легко бежало за обсуждением достоинств нашей сигары, а также того, где же похоронен Колумб, принесший в Европу табак, и как хорошо было бы сейчас выпить чего-нибудь приятного для поддержания сил. Коньяк принесли как раз тогда, когда душа возжаждала его уже всерьез. Это был пряный Hennessy, и только сейчас, под эту сигару, я понял, что же такое свойственный ему эффект «таяния во рту». Он таял и таял, оставляя ароматы меда и поджаренных орешков, и сейчас я могу сказать точно: если бы не этот коньяк, многие не дождались бы финиша.

Правда, сочетаемость Hennessy и V Centennial 500 вызвала много вопросов: сигара была уж чересчур нежной, и многие предпочли бы к ней портвейн, а один экспериментатор долго рассуждал о крымских десертных винах, которые еще не дождались своей сигары.

И все это было очень хорошо и очень мило. Так миновал час.

С трясущимися руками на сигарные чемпионаты не ходят

А затем — еще несколько минут, еще, на табло уже значился 1 час 32 минуты от момента начала соревнования. Зал выглядел как-то по-другому, напоминая Гайдна с его «Прощальной симфонией», где в финале музыканты уходят один за другим, гася свечи. Мы вдруг отчетливо поняли, что большинство народа уже отсеялось, а мы — мы остаемся на ринге.

За столами, правда, было шумно, там еще был народ, но он уже, выйдя из соревнования, отдыхал, откровенно наслаждаясь своими заново раскуренными сигарами. Результаты отдыхающих уже были замерены рефери с линейками и секундомерами.

А пепел наших сигар держался. Сами сигары тоже. Повернуться и осмотреть зал невозможно, рука с сигарой неподвижно стоит на столе, и в ней начинается нервная дрожь. Взять сигару в другую руку означало почти наверняка уронить пепел. «С трясущимися руками на сигарные чемпионаты не ходят», — донеслось откуда-то сбоку, кажется, там сидели лучшие люди из команды радиостанции «Серебряный дождь».

Жюри было в недоумении: никто не ждал, что сигару формата «корона» можно курить полтора часа. Вот отсеивается еще один очевидно грамотный мастер с соседнего столика: ему просто нечего уже курить, от окурка остается сантиметр, он слишком спешил. За нашим столиком тоже остаются только двое, прочие поддерживают их морально. Еще через несколько минут в зале выявляются три точки, вокруг которых делают круги фотографы и видеооператоры. Одну точку с легкой руки Михаила Плотникова из «Серебряного дождя» называют «президентской командой», и это только за то, что команда из Петербурга. Там возникает проблема: человек просит отпустить его в туалет. Судьи совещаются с залом: либо отпустить человека, с тем чтобы он передал свою сигару товарищу, либо принести ему горшок. «Вот ты бы на футболе или боксерском ринге попросился в туалет», — злобно ворчат соревнующиеся. Человек продолжает тянуть окурок до последнего (и выходит в финал). Пепел его, правда, давно упал.