признайте авторство Егора Алексеевича. Для вас не было секретом, что изначально это был его проект. Его никто в бюро не дорабатывал, кое-кто и забыл, а через три месяца он неожиданно «всплыл» готовый. Ладно бы присвоили, указав его в соавторстве, но подлость – удел слабых. Признать соавтора, значит выдать себя. – Возможно, слова Ларина никто не принял всерьёз, но в зале была пресса, а факт плагиата был очевиден. – Надеюсь, ты понимаешь, Егор, что работать тебе в этом бюро не дадут? – усмехнулся Ларин.

– И не надо. Я сам уволюсь, как только закрою больничный лист. Спасибо вам и Лизе. Как нам отметить маленькую победу?

– Извини, Егор, у меня дела ещё в суде. Я получил сегодня свою порцию славы. Будут вопросы – звоните.

– Вам придётся возвращаться домой с Софьей Аркадьевной. У меня мало времени. Вечером мы зайдём с Камилой на чай, купив торт, – она подмигнула соседке. – Я вызову вам такси.

У Елизаветы Павловны действительно было мало времени. Уходя в отпуск на три недели, Левинский передавал ей свои дела. Работа в банке её не утомляла, но свободного времени оставалось меньше. Пять дней с 9 до 17 – банк, выходные – магазин. К соседу они наведывались с Камилой по вечерам. Как-то перед работой занесли ему лёгкий завтрак в виде блинов и увидели в квартире Галину. Днепровский перезвонил ей через час.

– Это не то, что вы подумали, – оправдывался он.

– Я вообще о вас не думала, но рада, что есть тот, кто за вами может присмотреть. У вас есть новости?

– Вчера веко чуть подёргивалось, а сегодня приоткрылось. Я теперь могу смотреть в узкую щель, а ещё я вижу не только свет, но и контур, правда, не очень чёткий.

– Я рада, что ваша жизнь налаживается. Наберитесь терпения, и у вас всё будет отлично. Хорошего дня.

Егор, дождавшись в обед Софью Аркадьевну, сообщил ей последнюю новость.

– Скажите, почему Елизавета со мной возилась, а теперь не рада тому, что у меня наметился прогресс? Чего она ждёт от меня?

– Может и мне прыгнуть до потолка, чтобы ты поверил в мою радость? Что она должна была сделать? Ты, часом не забыл, что ты для неё сосед? Тебе операцию сделали почти месяц назад, а вы так и не подружились. До сих пор обращаетесь друг к другу на «вы». Это я попросила её о помощи. Нет у неё к тебе ни материального, ни какого другого интереса. Тебе дважды помогли, а ты всё подвох ищешь там, где его нет, марку держишь. Давай на чистоту. Что с тебя можно взять? Эту квартиру? А может ты у нас миллионер или красавец? Ты после больницы так и не пришёл в свою форму. То над проектом чах, теперь зрение восстанавливаешь. В зеркале себя давно видел? Да, ты талантливый и, возможно, умный, но не в данный момент. Иначе, пошевелил мозгами и нашёл себе занятия по силам, чтобы всякая ерунда не лезла в голову, восстанавливал свой прежний вид.

– Я так плохо выгляжу? – пытался пошутить Егор.

– Не уходи от разговора. Лиза работала до родов в крупной компании лет шесть, после учёбы в Англии, а перед декретом её обвинили в хищении. Обвинили люди, которые были ей многим обязаны. Свою невиновность она доказала, но в компанию больше не вернулась. Лиза не хотела ехать в Турции, и муж открыл магазин турецких товаров, когда Камила родилась. После смерти мужа, она вернулась и начала работать сама. Ты думаешь, она не смогла бы работать в другом месте? Здесь она сама себе хозяйка и дочери времени уделяет больше. Только это ещё не всё. Кроме магазина Лиза работает в банке «Русь», ни то аналитиком, ни то ревизором, а пока бывший второй муж в отпуске, руководит банком. Делаем выводы: кто кому нужен и кто от кого чего-то ждёт?

– Она у вас прямо идеальная.

– Сильная она, поэтому стойко переносит удары судьбы, знает, как бывает больно, и сострадать умеет, и помочь пытается. Я смотрю, Галина к тебе зачастила. Эта и порадуется, и утешит, и предаст. Где она была, когда тебе было плохо? Сиди, я сама открою, – услышав звонок, ворчала соседка. – Вспомнишь чёрта, а он и явится.

– Здравствуйте. Папа дома?

– Катенька, – Егор, услышав голос дочери, вскочил из-за стола, опрокинув табурет. – Доченька, ты как здесь оказалась? – он обнимал дочь, не веря в происходящее.

– Пап, у тебя такая классная соседка. Она нашла меня через социальные сети, и вызов оформила с помощью клиники. Правда, это заняло почти месяц, но всё равно я приехала, я здесь. Как ты себя чувствуешь? Что говорят доктора?

– Говорят, что нужно время. Левым глазом я уже вижу контур, а правый у меня смотрит сквозь щёлочку – это лучше чем темнота, и есть надежда. Как же хорошо, что ты приехала. Это не сон?

– Пап, этот кошмар явился к тебе на три недели. Я улечу только шестого октября. Ты станешь себя лучше чувствовать, и я хочу встретиться с Лизой. Ты расскажешь всё, что знаешь о ней.

– Катюша, я знаком с ней месяц и ничего о ней не знаю, кроме того, что она соседка с шестого этажа, подруга моей соседки и мать пятилетней Камилы. Мы говорили с Софьей Аркадьевной о ней до твоего звонка.

– Я мою руки, достаю гостинцы из Германии, мы все вместе пьём чай и слушаем Софью Аркадьевну. Мне кажется, она у вас необыкновенная, как фея из сказки.

Рассказ соседки о Лизе и их дружбе затянулся, так как то Егор, то Катя задавали вопросы. Некоторые из них она оставляла без ответа, ссылаясь на незнание.

– Вот такая она наша фея в реальности. Умная, бескорыстная, добрая, симпатичная, но несчастливая. Только попробуй это ей сказать. Я ни разу не слышала, чтобы она пожаловалась на судьбу. Бывает, что делится наболевшим, но не жалуется, а помощь принимает с возвратом вдвойне. Родственники из Турции могли о ней забыть, будь она плоха. Сестра сводная лучше родной, и сын второго мужа её навещает. Друзья, семейная пара, верные – пятнадцать лет дружат.

– Пап, а ведь она и твоих друзей нашла. Почему ты их даже не выслушал, когда они звонили? Спрятал голову в песок, хотя сам был виноват.

– Поэтому и не стал разговаривать. Как просить помощь, если будучи здоровым, порвал с ними отношения?

– Прозреешь, и должен будешь встретиться с ними. Ты знаешь, что писал Омар Хайям?

«Не тот твой друг, кто за столом с тобою пьёт,