посмотреть на настоящего живого дракона. Ибо я уже видела двоих — Натана и Ашинарри, — а она, Эми, ни одного. И стала приставать к мэтру с просьбами познакомить с каким-нибудь огнедышащим чудовищем.

Мэтр сопротивлялся недолго — через две недели он познакомил Эми с Натаном. Подруга была в восторге — дракон не только угостил ее кружкой парного молока, но и подарил ей свою чешуйку и даже покатал. Нет на загривок себе Натан ее не посадил — драконы никого и никогда не садят себе на шею — это величайшее бесчестье и позор, — он схватил ее лапами, как добычу, и пролетел пару кругов над своей горой.

Ромашка, кстати, стойко пережила все свалившиеся на нее катаклизмы — не помялась и не завяла. Только сияние немного поугасло. Я посадила ее в катку с эльфийской пальмой. Если не погибнет — заберу с собой в Академию.

Часть 2.42

В середине апреля с меня наконец-то сняли ограничивающие браслеты и я могла колдовать в полную силу. Я была ошеломлена своими новыми способностями и мои учителя тоже. Никакого напряжения и принуждения стихий. Наоборот они с легкостью откликались, переплетались, преобразовывались, давая именно то, что я от них хотела получить. Пройдя Посвящения я получила полное подчинение стихий. Нет! Даже не так — полную взаимосвязь со стихиями.

Эми, в свою очередь, перестала плакать после практик и стала приобретать стойкое некромантское равнодушие к виду мертвого тела и процессу его «оживления». В награду магистр Алан в начале июня разрешил моей подруге завести ЗВЕРЯ.

Зверь был небольшой, ростом примерно с двухмесячного котенка, и имел такую же нежную пушистую шкурку черного цвета, вытянутую морду с аккуратным носиком, темные блестящие бусины глаз и остренькие ушки. Но самым замечательным были перепончатые крылья с длинными и острыми когтями на сгибе. Как у самого настоящего дракона!

Зомби летучего мыша нас поначалу пугал. Особенно когда скалил зубы. Но скоро мы к нему привыкли и стали подкармливать фруктами и ягодами. Хотя Эми ругалась и говорила, что это вовсе не какой-то там глупый зомби, а боевое умертвие первого ранга. Она сама его подняла. Чем невероятно гордилась.

Последняя неделя июля выдалась жаркой и напряженной. Наставники пытались лететь впереди дракона и запихивали в наши несчастнее головы все, что по их мнению, не успели запихнуть в предыдущие месяцы. Особенно зверствовали надо мной, как отстающей. Это привело к плачевному результату — от перенапряжения я слегла. Позавчера на одном из послеобеденных занятий голова моя взорвалась невыносимой болью. Казалось, что тысячи раскаленных игл пронзили мой череп. Легкие сжали стальные тиски и я не могла сделать вдох. А затем сердце мое остановилось.

Пришла в себя лежа на своей кровати. Надо мной хлопотал отец Афинаген, рядом в кресле сидел печальный магистр Джордан, а обеспокоенный Алек, увидев, что я очнулась, уселся рядом на кровать и сжал мою слабую ладошку.

— Наверное, все-таки нагрузка была большой. И Лика просто не выдержала, — медленно произнес магистр Джордан. — Хотя все было под контролем, не понимаю, почему произошел кризис.

— На то он и кризис, что приходит внезапно, — недобро буркнул отец Афинаген. — Измучили ребенка…

— Что вы изучали? — прервал Алек бухтение жреца.

— Заклинание радара. У Лики неплохо получалось и…

Магистр замолчал, видимо искал себе оправдание и не находил. Все-таки под его руководством его же ученица едва не погибла.

— Занятия приостанавливаем, — решил Алек. — До вступительных экзаменов осталось менее трех недель. Пусть девочки отдохнут.

— Какие экзамены, Алек? Их и так примут, я договорился.

— Нет, — заерзала я на кровати, — я буду сдавать экзамены!

— Лежите спокойно, леди Лика, — приказал отец Афинаген. — Сначала лечение, а потом уж Академия.

Часть 2.43

Это было позавчера, а сегодня ночью мне приснился странный сон, невероятно живой и реальный.

Я стояла посреди снежной пустыни. Тысячи и тысячи километров снега и ни следа вокруг. С небес медленно и вальяжно спускаются белые пушистые снежинки. Ветра не было.

Ага, стоило мне об этом подумать, как подул шквальный ветер, а нежные хлопья снега превратились в больно кусающие крупицы льда. И стало как-то холодно, но не в физическом смысле, а в моральном.

Ветер не давал стоять на месте — он явно гнал меня куда-то. Пошла вперед по колено, а иногда по бедра проваливаясь в снег. Вдруг на моем пути вырос… волк. Он явно не ожидал моего появления и удивленно разинул пасть. Затем принюхался, облизнулся…

Я не стала ждать, когда он нападет, а воспользовалась магией. Взлетела над снегом (и как я раньше не догадалась чего-нибудь намагичить?) и побежала. Волк, белоснежный с черным носом и серыми глазами, бросился за мной. Бежала, едва касаясь снега ступнями — взлететь выше отчего-то не получалось, зверь догонял меня. Но вдруг он остановился и завыл. Ему ответили десятки голосов — на снежном покрове показались головы сотен, нет тысяч волков и все явно с гастрономическим интересом смотрят на меня. Побежала быстрее, помогая себе магией, но силы быстро таяли. Волки догоняли.

Одинокая невысокая гора посреди снежной пустыни — взбираюсь на нее. Звери тоже попытались залезть, но не вышло. Теперь они стали собираться у нее подножия и не сводили с меня своих любопытных глаз.

Просидела довольно долго, соображая как же мне выбраться из западни и уже было решила пугнуть зверей огнем и даже подготовила заклинание, как в поле моего зрения появилась женщина. Высокая, красивая, явно полуэльфийка. Белоснежные волосы спускались до земли и терялись в снежном покрове. Одета в белое кружевное платье с низким откровенным вырезом, выставляющим напоказ соблазнительные полукружья грудей. Босая. Шла по снегу, но следов почему-то не оставляла.

Волки расступались перед ней, склонив головы. Она прошло по образовавшемуся коридору, остановилась у подножия горы, также как и звери с любопытством уставилась на меня. А я на нее.

Действительно эльфийская полукровка. Высокий лоб, огромные миндалевидные глаза холодного льдисто-голубого цвета, прямой аристократический нос, алые губы, белая чистая сияющая кожа. Она показалась мне смутно знакомой.

Женщина легко взлетела ко мне