Мы покинули академию, частично ее разрушив, но никого не убив. Да, были раненые, как позже рассказывали друзья, но смертей нет. Все живы, целы…

И мы тоже живы и целы. А это самое главное.

Плохо то, что потеряли столько времени. Зато у Райана появилось время на общение с деканом Ронгом и изучение архивов его предка. Я участвовала в их беседах безмолвным слушателем, не всегда понимая, о чем идет речь.

Папа и лорд Ронг дали клятвы, добровольно, причем предложил это мой отец. Я до сих пор с благодарностью вспоминала ту минуту, когда он помешал заклинанию ректора. Кто знает, сколько бы продлилось противостояние, если бы мастеру удалось задуманное.

Также выяснилось, откуда взялись одержимые, составлявшие большую часть армии Райана. Он перехватил их и жрецов, которых Велиар отправил на захват какого-то лорда, — имени не запомнила, да оно и неважно, главное, что человека спасли.

Я сокрушалась, что дух рода не желает появляться мне на глаза, игнорируя все просьбы, и до сих пор гадала, с чем это связано. В тот момент, когда ректор снял защиту с академии, Асгар по поручению Райана выкрал мои артефакты и перенес их к Софи.

Коша объяснил, почему произошла смена главы роды Сизери, напомнив, что номинально меня давно признали истинной наследницей, а вот отца — нет. И моя угроза, что больше не появлюсь в родовом поместье, была расценена как уход из семьи, этого древняя магия допустить не могла и отдала мне бразды правления раньше срока. Именно поэтому браслет, входящий в гарнитур, и не появился перед отцом, когда он стал главой. Да, артефакты были послушны его воле, но по-настоящему приняли меня, как когда-то моего прадеда.

Я простила Асакуро и Элайзу, постаравшись понять их порыв и желание, поставив себя на место всезнаек. Я бы, скорее всего, тоже рискнула попробовать и обратиться в дракона. Это же невероятно! К тому же ребята мудро расценили, что дружба — это не только прогулки в хорошую погоду и веселые праздники. Дружба многогранна и таит в себе все оттенки любви с нотками гордости, обид, недопонимания и, конечно же, надежды. Настоящий друг всегда постарается войти в положение и хотя бы попробует вникнуть в мотивы поступков.

Оборотней сложно не понять — искушение было слишком велико. Единственным камнем преткновения стало выбранное родовое имя. Но тут явно имелась какая-то тайна, потому что друзья уходили в глухую оборону или вообще отмалчивались, как только об этом заводилась речь. Решила пока отложить вопрос на потом, когда-нибудь они все же признаются, почему так поступили.

В последние дни я часто вспоминала о событиях в академии. И не могла сообразить, куда дели Мэтта, когда началась потасовка. Заперли в целительском крыле? Усыпили? И не расценит ли он наш побег как предательство?

Я переживала и не находила себе места, Райан внятных ответов тоже не давал. И неудивительно, он был поглощен новой информацией и поиском возможности без потери воскресить богов.

В вечерних спорах у костра мы все чаще склонялись к тому, что горгон все-таки придется убить. К тому времени русалки уже доставили третью обольщающую страшилку. Пока мы ломали голову, как засунуть ее в аквариум с выведенными на нем магическими рунами, Райан, не мудрствуя лукаво, создал телепорт прямо в мини-водоем, запулив горгону к двум имеющимся. Да, сила Безымянного поражала несказанно, ибо легко обошла нанесенные на стекло заклинания. Но мысли о даре Райана быстро ушли на второй план, когда начались разборки с новенькой.

Две «академические» горгоны поняли, что товарке по несчастью жилось гораздо лучше: выглядела она куда упитанней, лучилась здоровьем и сытостью, и это им не понравилось. В аквариуме начались бои без правил. Мы только и успевали зажмуриваться, когда очередной столп искр скрывал от нас трех существ. Знатно они подрали «пришлую», впрочем, и та в долгу не осталась.

Вот и сейчас три неугомонные фурии устроили потасовку, не поделив корм. Обязанность по кормлению страшилок-горгон пала на Райана. Мы не рискнули стирать руны, а потому он отправлял кусочки мяса, пользуясь порталом в аквариум. Это было безопасно для всех.

— Море волнуется… — Элайза первой обратила внимание на вспенившиеся волны.

Ей пока запрещали оборот. Несмотря на то, что оборотень, бешеной регенерации, подобно моей у нее не было, а потому Элайза неукоснительно следовала рекомендациям матушки и Пенелопы. Две целительницы следили за драконицей, а та люто завидовала Асакуро — ему-то полеты разрешались! Мало того, Коша выступал в качестве учителя, помогая привыкнуть к крыльям, уча избегать воздушных ям, ибо Асакуро постоянно в них попадал. А вчера я упросила взять меня с собой. Не сразу, но мне позволили, правда, отпустили всего на десять минут, но я была рада и этому. Целых десять минут полета в ярко-синем небе!

— Странно это, — задумчиво протянула Пени.

Одновременно с прозвучавшей фразой произошли два явления: Райана, покинувшего нас несколько часов назад и вернувшегося раньше срока, и огромной морской волны, уходящей высоко вверх.

— Русалочья магия и… — выдохнул Рай, прижимая меня к себе, но договорить не успел.

— Я так и знал! — возвестил довольный мальчишеский голос.

Широко распахнутыми глазами мы рассматривали морского змея, владевшего человеческой речью. Его золотистая чешуя блестела на солнце, ослепляя и заставляя жмуриться.

— Хейли! Ну у тебя и вид! — весело выкрикнул Мэтт, сползая с шеи своего змея на землю.

У меня дыхание перехватило. Сначала даже испугалась за друга, но потом вспомнила — это же его Страж! Правда, раз этак в пять увеличившийся. Когда я видела этого чудика в ангарах, он был поменьше Дрейка, а сейчас не уступал ему в размерах.

— Мэтт, — рыкнул Райан и заключил мальчишку в объятия, потрепав за волосы. — Несносное создание!

И плотину прорвало. Принца обнял практически каждый, разве что матушка и деканы факультетов остались в стороне. А я дольше всех не могла выпустить его из рук. Просто не верила, что он теперь с нами, вполне живой и даже веселый.

— Ох, Хейли, ты мне сейчас ребра сломаешь. Я тоже рад тебя видеть.

Ответить не успела, потому что Страж Мэтта издал утробный звук, что-то между рыком и завыванием.

— Забыл совсем, надеюсь, вы не будете против… — враз растеряв всю свою уверенность, промямлил паренек.

— Хейли! — Райан мгновенно оттащил меня назад метров так на пятнадцать. А пока я приходила в себя и мысленно возмущалась его самоуправству, началось небывалое.

Змей широко распахнул пасть, тело его сокращалось в спазмах.

— Его сейчас стошнит, — выкрикнула Пени и метнулась прочь от берега.

За ней, держа на руках Элайзу, побежал и Асакуро.

Только Мэтт остался стоять, ухмыляясь.

Змея действительно вырвало, да только…

— Алекс?!

— Тор?!

— Али?!

— А Виктора-то зачем? — возмутился Асакуро.