рассматривая разобранный им двигатель. Новый. Уже четырехтактный.

— Что? — с непонимающим видом спросил тот.

— Откуда ты взялся этот двигатель? Его идею. Устройство.

— Так из книжки.

— Из какой?

— Несколько лет назад прочитал. Фантастическая. Там подводный корабль приводился в движение как раз таким, только большим.

— Разве таким? — удивленно выгнул бровь царевич, смутно припоминая, что действительно проскакивала подобная книга по его техническому заданию.

— Машина, сгорание топлива в которой происходило сразу в цилиндрах, а не в отдельной топке. Описание очень скудное. Но я решил попробовать. И у меня получился тот двигатель. А этот — в четыре такта, я сделал уже с твоих слов. Ты же рассказал.

— А планер?

— Ты же на одном из занятий бумажный пускал, рассказывая о том, что в будущем люди научатся летать. В сущности планер — тот же самый, только из других материалов.

— И все?

— Я не выдумывал ничего сам, только брал уже озвученные или написанные идеи и пытался претворить их жизнь.

Алексей криво улыбнулся.

В какой-то мере стоящий перед ним человек был прав. Он сам — царевич — столько всего наговорил, что не пересказал. Топил за научно-технический прогресс так, как мог. И постоянно подзуживал учащихся мастеровых и высших учебных заведений на всякие необычные вещи. Вроде той провокации с бумажным самолетиком.

Но…

Но…

Но…

Что-то его смущало в собеседники.

— А почему другие не догадались?

— Кто-то должен быть первым, — развел он руками с виноватым видом. — Да и… тот же паровой двигатель. Его когда придумали? А когда начали использовать? Разве не могли раньше? В том же Древнем Риме? На мой взгляд — вполне могли. Но не сделали… в жизни всякое случается.

— Так-то да… — задумчиво произнес Алексей.

— Мы еще в Политехническом институте после занятий этот двигатель обсуждали. Скажем так… я воспользовался своим положением. Насколько я знаю, еще несколько выпускников института этим двигателем также занимались.

— Вот как? А ты с ними поддерживаешь связь?

— Переписываемся, да.

— И как далеко они продвинулись?

— Не очень сильно. Но у них и возможностей таких, как у меня нет. Весь этот двигатель сделан на хороших металлорежущих станках квалифицированными рабочими. Одних фрезерных работ тут около тысячи часов или больше. Кто это может себе позволить? Поэтому меня получилось, а многие топчутся на месте.

— А вы все делали примерно один и тот же двигатель?

— Почему? Нет. Только общая идея — топливо должно сгорать в цилиндрах. А уже дальше у всех все свое. Конструкции у всех разные, насколько я могу судить. Карбюратор я позаимствовал у Антона, например. У меня изначально была задумана головка накаливания, которую перед запуском разогревают паяльной лампой…

Царевич помолчал.

Доводы собеседника звучали вполне разумно. А ведь он, грешным делом, подумал, что перед ним еще один гость из будущего. Конечно, это еще ничего не исключало… Поэтому он встал и стал медленно прохаживаться вокруг частично разобранного двигателя, насвистывая мелодию знаменитой песни из кинофильма «Семнадцать мгновений весны». Да краем глаза поглядывая на реакцию инженера.

Тот хранил равнодушие.

Это также ни о чем не говорило. Алексея бы в такой ситуации даже ударом оглобли из образа ничто бы не вывело.

— Слушай, — как-бы невзначай поинтересовался царевич, — а ты девятое мая не праздновал в этом году?

— А что девятого мая?

— Мне казалось, у тебя праздник в этот день.

— Никак нет. Боюсь, что здесь закралась какая-то ошибка.

— Может быть… может быть… А ты не помнишь, кого встретили Джей и Молчаливый Боб в таверне с танцовщицей?

— Нет, — пожал он плечами, — я вообще не знаю, кто такой Джей и Молчаливый Боб.

— И про Мерлин Монро ничего не слышали?

— Дремуч зело, видимо. — пожал плечами дядька Андрей. — Это какая-то проверка?

— Можно так считать… да. Мы все еще не выяснили кто ты и откуда. Весь этот успех вызывает некоторое подозрение. Не подумай ничего дурного — я очень рад. Просто… хм…

— Я прошел проверку?

— Да, пожал, — ответил Алексей. Хлопнул дядьку Андрея по плечу и пошел на улицу, напевая себе под нос старую песенку, — Работа наша такая, забота наша простая, жила бы страна родная и нету других забот. И снег, и ветер, и звезд ночной полет. Меня мое сердце в тревожную даль зовет…

Инженер проводил его молча.

Сам же царевич уходил в смешанных чувствах.

В какой-то момент ему даже начало казаться, что вместе с ним сюда в прошлое попало еще несколько человек. Не сразу. Нет. Однако это чувство нарастало, достигая натуральной паранойи. Ведь если какое-то количество гостей из будущего попало в Россию, то что мешало еще некоторому их числу оказаться в других странах. Разных людей с непредсказуемым жизненным опытом, личными позициями и навыками.

Таких людей проверяли.

Искали.

Анализировали.

Но ничего явно указывающего на такие личностные аномалии не удавалось найти. Да, встречались крайне подозрительные люди. В том числе вот такие как дядька Андрей или тот лейб-кирасир, написавший необычную книгу. Однако человека из будущего выдают его привычки. Во всяком случае к такому выводу пришел Алексей, когда искал методы выявления своих собратьев по переносу. Они могли мимикрировать и адаптироваться, но кое-какие вещи из себя не вытравить.

Вот поэтому за каждым подозрительным человеком и устанавливали наблюдение. Негласное. Стараясь приметить то, как интересуемая персона