— В сводках об этом ничего не было!

— Я думаю, что министерство пропаганды постарается как можно дольше об этом умалчивать. Несмотря на довольно мощный удар дивизий фон Зейдлиц-Курцбаха и пробитии в начале мая узкого 2-х километрового "Рамушевского коридора" полностью деблокировать "графство "Демянск"" фон Брокдорф-Алефельда не получилось. Русские закрыли "коридор" так быстро, что наши войска в "котле" даже не успели перебросить к нему своих раненых. Из котла смогло вырваться не так много людей в основном из дивизии "Тотенкопф" наносившей удар изнутри "котла", а так же тех, кого смогла эвакуировать авиация. Речь идет всего о нескольких тысячах человек. Все попытки вновь открыть "котел" ни к чему не привели. Что мы, что русские нарастили там силы. Противник не дает возможности снабжать наши войска в "графстве" по воздуху и поэтому положение там с каждым днем все хуже. Думаю, что в ближайшие пару дней все закончится.

— Плохо. Сколько мы там потеряем?

— 6 дивизий, около 80 тыс. человек.

— Что там совсем ничего нельзя сделать?

— Фон Кюхлер в апреле усилил ударную группу фон Зейдлиц-Курцбаха еще тремя дивизиями. Люфтваффе перебросила в Псков дополнительные силы транспортной и истребительной авиации, в том числе и транспортные самолеты, полученные через Испанию из США. В ответ на это русские усилили свою истребительную авиацию, активнее стали использовать артиллерию, танки и штурмовую пехоту. Итог тебе известен. — Понятно, а что с "Витебскими (Суражскими) воротами"?

— С мая 205 и 83 пехотные дивизии пытаются их срезать. Пока безуспешно. Русские создали там очень прочную оборону, поэтому преодоление ее требует больших сил, а их пока у нас там нет. Все подкрепления идут Моделю для пополнения его 9, 4 и 2 Полевых армий. В полосе нашей ГА готовится наступление общим направлением на Брянск-Орел. Советские войска на всем протяжении фронта перешли к обороне и проводят лишь частные наступательные операции и разведки боем.

— Минск?

— Нового практически ничего нет. Русские занимают примерно те же позиции, что и до твоего отъезда. В мае проведена карательная операция в районе Лепеля-Полоцка. Нами разгромлено несколько крупных партизанских соединений, но русские смогли прорвать кольцо окружения и соединиться с Минской группой войск.

— Ее что разжаловали из фронта?

— Нет, прости, по привычке назвал Белорусский фронт группой войск. Вот в принципе и все новости.

— Ясно.

— Да, кстати, есть новости о твоих "мясниках". После весенних боев с "Легионом французских добровольцев" русские в Минске расформировали "Брестскую бригаду НКВД".

— Ого, неужели французы смогли сделать то, что не сделали наши парни? В штабе я видел двоих — полковника и капеллана из этого "Легиона". Оба с "Железными крестами". Полковник даже с 1 классом. Знал бы, что они такие герои пожал бы им руки.

— Это видимо полковник Андрэ Демессин и капеллан Майоль де Люпэ. Они месяц назад после встречи с подразделениями "Брестской бригады" смогли вывести из окружения остатки своего легиона. За это и получили свои награды. Вдобавок бывший капитан Демессин стал полковником и командиром III батальона "Легиона". 4 июня по итогам боев подполковник Киршбаум принял решение — отправил в отставку бывшего командира III батальона ЛФД полковника Дюкро, т.к. тот совершил худшую для командира вещь — не повел своих людей в бой.

— Ого, какие тут, оказывается, кипят страсти!

— Не то слово. Интрига на интриге. Французы попали в окружение в п. Березино. На вторые сутки полковник Дюкло отправил роту капитана Демессини восстанавливать разрушенный мост и захватывать плацдарм на противоположенном берегу, чтобы прорваться остатками подразделений "Легиона" в Пышно. Что тот под огнем противника и сделал. Потеряв при этом больше половины своей роты. Из офицеров в живых остались он и капеллан де Люпэ. Легионеры из Березино стали переправлять своих раненых на плацдарм. В это время полковник Дюкро вступил в переговоры с русскими о капитуляции. Узнав об этом, наша штабная группа связи во главе с подполковником Киршбаум потребовала прекратить переговоры о сдаче и продолжить бой. Дюкло отказался. Тогда-то Киршбаум расстрелял русского переговорщика и отстранил полковника от командования, назначив капитана Демессини командиром батальона. Ночью, собрав на плацдарме ударный кулак, французы пошли на прорыв. Капитан Демессин и капеллан де Люпэ возглавили атаку и шли в первых рядах. Потеряв примерно две трети личного состава они прорвались в Пышно. Остальные попали к русским в плен. Командующий утвердил решение Киршбаума и представил выживших солдат и офицеров Легиона за проявленное мужество к "Железному кресту".

— Что ж парни это заслужили. Больше никаких сведений о мясниках у тебя нет?

— Нет.

— Тогда можешь отметить, что Брестская мотострелковая бригада НКВД, с мая находится на Кавказе и проходит переформирование в районе Орджоникидзе. Об этом сообщил наш агент работающий там. С учетом подготовки нашего удара на Кавказ, думаю, что мы их тут еще долго не увидим. Откровенно говоря, я этому рад...

Глава

Подложив под "пятую точку" край бурки, младший лейтенант НКВД Дорохов сидел на камне у входа в пещеру. Сколько таких пещер он уже повидал за эти месяцы и не сосчитать. Вокруг была ночь, тишина, заросшие лесом горы, облака и усыпанное бриллиантами звезд небо. Точнее не так НЕБО. Огромное, безграничное и вечное. Ветер гнал по нему низкие облака. Казалось до них можно достать рукой. Хотелось думать о вечном, но мысли все время соскальзывали на текущее.

Утром предстояло провести операцию, к которой готовились уже несколько дней. Именно поэтому, здесь после почти недельного похода по горам с целью изучения положения в бандах, собрались все участники его группы — Гейнц, Артецкий и Махонин. А также Ахмет и Али.

Когда Командир рассказывал о предательстве местных сотрудников НКВД и переходе их на сторону боевиков, в это не верилось. Но теперь пожив среди горцев это уже не было столь невероятным. Родственные связи для местных жителей значат куда больше чем принадлежность к государственным и партийным органам страны Советов. Потому и идут сотрудники соворганов на предательство, помогая и укрывая бандитов сообщая о проводимых рейдах и прочесываниях, снимая посты и гарнизоны. Майрбек об этом не раз говорил. Да и самому младшему лейтенанту НКВД за время пребывания в шкуре унтер-офицера Вайса неоднократно пришлось встречаться с предателями как на базе Шерипова в Шатойском районе, так и самих селениях Шатойского, Чеберлойского и части Итум-Калинского районов, где у Майрбека были широкие родственные связи. Кого Иван, представлявшимся сотрудником Абвера, только не видел на этих встречах с посиделками — там были и работники различных соворганов, и муллы, и секретари парторганизаций, и председатели колхозов. Даже прокуроры и несколько начальников райотделов милиции были. Все они, поклявшись на Коране, обещали помощь в восстании, предоставляли кров и еду, обеспечивали спокойный отдых и лечение боевиков, и все это происходило под боком сотрудников местного НКВД и НКГБ.