Вначале Герман не чувствовал никаких изменений. Ни тряски, к которой он, смотревший фильмы про космос, подсознательно готовился. Ни перегрузок.

Первый час они просто просидели в этой консервной банке, которая находилась в другой консервной банке. Разговор не клеился, чувствовалось, что люди нервничают. Ни по Кристоферу, ни по священнику этого не было понятно, но они и не позволяли себе показывать реальные эмоции. А Фёдор бы с удовольствем грыз пальцы, если бы не скафандр.

Других капсул в эфире уже не было, по договорённости антенны у всех стояли на пятидесяти метрах.

В начале второго часа люди ощутили небольшой поворот и толчок. Фёдор аж крякнул от неожиданности, когда их прижало к спинкам. Так продолжалось несколько минут, после чего опять вернулась невесомость.

- Это мы сейчас тормозили? - Скорее озвучил предположение, чем спросил Кристофер.

Герман почуствовал, как медленно тяжелеет его руки. Если раньше он сидел, привычно оставив руки плавать рядом с телом, то сейчас они начинают опускаться вниз. Пришлось убрать их на колени.

- Вы это чувствуете? - Оживился Двенадцатый.

Вслед за этим всё-таки пришла тряска. Небольшая. И Герман надеялся, что она останется именно такой.

Увы надеждам не суждено было сбыться. Уже через пятнадцать минут (по внутренним ощущениям - вечность) трясти стало гораздо сильнее. Не доверяя ремням безопасности, он мёртвой хваткой вцепился в кресло.

Глава 11.4

Стоило только Герману притерпеться и вроде комфортно врасти в кресло, как тряска в очередной раз усилилась. Их капсула тяжело продиралась сквозь атмосферу, казалось стачивая свои бока.

Сейчас все уже с тоской вспоминали невесомость - давление на пассажиров шаттла нарастало и нарастало. На общем канале было слышно, как священник что-то шептал себе под нос - то ли молитвы, то ли проклятья. Ему тихонько подвывал Фёдор. Сила, что вдавливала их в кресла, по субьективным ощущениям Германа, намного превосходила обычную земную гравитацию. Раз так в пять. Это было даже сильнее, чем во время виражей, которые иногда позволяла себе закладывать Мартина.

Чтобы не потерять сознание, парень считал про себя секунды. Впрочем, он постоянно сбивался, отвлекаясь. Всё казалось, что капсула развалится. Или приваренные контейнеры, не выдержав нагрузок и болтанки, сорвутся, устраивая им мясорубку.

“Сорок девять” - именно на этом числе ему вдруг полегчало. Очередной рывок оказался последним, а тряска сменилась на покачивания. Организм, почувствовав силу притяжения на себе, начал посылать панические сигналы о падении.

- Все. Открылся парашют. - С чувством произнёс австриец, переводя взгляд с одного пассажира на другого.

Фёдор, открыв шлем, размазывал слёзы по лицу, наплевав на безопасность и договоренности. Священник устало пробормотал: “спасибо”.

Приземление, хоть они и ждали его уже полчаса, всё-равно произошло неожиданно. Пол чувствительно ударил по ногам, желудок в очередной раз сделал кульбит, а по внутреннему помещению разошёлся звук удара.

- Оох. - Простонал Фёдор. - Как же я отвык от этого.

Трясущимися руками он стягивал с себя ремни безопасности и пытался встать.

Его жалобы оставили без внимания, но, судя по неуверенным, замедленным движениям, каждый чувствовал себя не в своей тарелке.

Немного повозившись с дверью прицепа, они все-таки смогли ее открыть, и гуськом потянулись на выход. Собравшегося было спрыгнуть вниз Кристофера, в последний момент, придержал Двенадцатый, после чего они, помогая друг другу, аккуратно, по-стариковски, спустились вниз, цепляясь за сделанные специально для этого скобы.

- Груз в полном порядке. - Первым делом оглядел своё богатство Фёдор.

- Федор, закрой шлем, еще не время. Остальные, вооружаемся и отодвигаем наружнюю дверь. Капсула стоит устойчиво, нужно посмотреть, куда мы приземлились. - Отозвался австриец, с усилием поднимая винтовку.

Его примеру последовал Герман. Ничего не весящая раньше космическая винтовка на Земле оказалась довольно увесистой.

Створка дверей отползла в сторону, как будто и не было никаких перегрузок. Им открылся “живописный” вид на серую, с лёгкой сеткой трещин, стену.

- Вроде чисто. - Кристофер аккуратно посмотрел по сторонам. - Выгружаемся.

- Скафандр говорит, что воздух чистый, соотношение азота, кислорода и других примесей составляет… кхм, короче дышать можно. О! Радиационный уровень тоже в норме. - Сверился Герман с показаниями шлема.

- Отлично, снимаем шлемы, общение голосом. - Сразу распорядился Кристофер, подавая пример.

Они обсудили этот план ещё на крейсере - если будет возможность, свести радиообмен к минимуму, уменьшая риски нападения.

В воздухе разливался коктейль из паленого пластика, горячего металла и еще какой-то химии, вдохнуть полной грудью не получалось. Немного отойдя от их капсулы, Герман огляделся. Они приземлились около небольшого двухэтажного здания, вроде бы бетонного. Впрочем, парень не был уверен, что это именно бетон. Во-первых, материал стен больше напоминал немного шершавый пластик. Во-вторых, был потрёпан. Кое-где по нему расходились мелкие паутинки трещин, а у основания то тут, то там пробивалась трава. Две сотни лет не прошли для строения даром. В остальном оно было самое обычное. Прямоугольная коробка с закруглёнными краями, широкие окна. Двери из тёмного, матового материала, который не определялся точно на глаз - может металл, а может и стекло-пластик. Вокруг, на сколько хватало глаз, раскинулась бетонная площадка, через равные промежутки виднелись такие же небольшие здания, будто входы в метро. А вот дальше…