Сидели и думали: что делать? В то, что старый граф оклемается, я не верил. Если ранение тяжелое, то это сейчас верная смерть. Это наши лекари хоть что-то могут сделать, да хоть рану продезинфицировать крепким вином – уже большое дело, а у них там ни одного приличного лекаря нет, так что граф обречен. Но вот что делать в такой ситуации нам? Не дергаться и сидеть тихо? Тогда после смерти фон Марка его графство объединится с графством Клеве, и фон Клеве удвоит свою мощь. А претензий у него к нам ох как много. И наверняка он объединенными силами попрет на нас. Может, даже в этом году.

Сидеть и ждать? Не очень приятное ожидание. Договариваться с архиепископом Кельнским? Тогда придется возвращать ему Хаген. Да и не факт, что не обманет и не ударит в спину. Остается только одно – самим занять графство Марк. Тем более что я вроде тоже фон Марк. Завещание оформлено не на меня? Да и хрен с ним, с тем завещанием. Занять графство – и пусть попробуют выбить нас из него. Если как следует проредить возвратившиеся войска фон Марка, и так, по-видимому, потрепанные, то фон Клеве лишь со своими войсками вряд ли решится что-то сделать. Курт его научил нас уважать. А кто-то еще к нам сразу не полезет, а когда мы укрепимся в графстве, и во всех ключевых точках будут стоять наши гарнизоны, тогда пусть приходят, не страшно.

Основной вопрос – император. Даже не сам император, а коллегия курфюрстов. Но с курфюрстами я договориться просто не успею. С одним или двумя еще возможно, а вот со всеми семерыми не получится. Так что надо договариваться с императором. Если он будет за меня, то и курфюрстам хрен что обломится. Без разрешения императора армию собрать и двинуть на меня они не смогут. Как, впрочем, и император без разрешения курфюрстов. Вот и надо решать с императором. Одного купить всяко проще, чем семерых. А в этом может помочь отец Бенедикт с его связями.

Так и решили. Я договариваюсь с отцом Бенедиктом и отправляю его решать этот вопрос. Где уж он будет его решать – в Ватикане или при императорском дворе, его дело. Сколько денег попросит, столько и дам. Гюнтер с Ирмой напрягают всех своих людей, чтобы мы знали все, что происходит в Марке и Клеве. Курт готовит войска. Четырех полков нам не хватит, так что придется опять ополовинить гарнизоны. И набирать рекрутов еще минимум на один полк, а лучше сразу на два. На этом и остановились.

Следующая неделя прошла в жутком напряжении. Я почти все время проводил на заводе. С Эрихом, старшим сыном Хайнца, мы пытались отлить восьмидюймовую пушку. Как я жалел, что не разрешил отлить ее раньше… Пара таких пушек нам могла теперь очень пригодиться. Ведь если фон Марк все-таки загнется, и я попытаюсь занять его графство, то не факт, что города и замки мне просто так откроют ворота. С городами, правда, может быть, и смогу договориться, а вот бароны в своих замках будут биться до конца. Они-то знают мое отношение к ним.

С одной стороны, это хорошо: если будут драться, то можно со спокойной совестью их вырезать. С другой стороны, не всегда я смогу своими шестидюймовками расковырять их оборону. Если попадется серьезно укрепленный замок, то лучше бы иметь пушки калибром в восемь дюймов. Но их пока нет. Вот и колдовали с Эрихом. От меня ему, конечно, особой помощи не было – я больше мешался, чем помогал, поэтому, в конце концов, отправился в лагерь. Но и там мое присутствие не очень-то требовалось, только нервировал всех. Так что я засел в замке и оттуда уже руководил. Вернее, пытался. Потому как моего руководства в общем-то и не требовалось, все и так делалось правильно и своевременно.

Но нервничал я, похоже, больше всех. Ну да, ответственность-то – на мне. Как я прикажу, так и будет. И погибшие солдаты тоже будут на моей совести, и мирные жители, которые тоже в этой заварухе погибнут. Но иного выхода, как занять графство Марк, я не видел. Единственная надежда, что граф Энгельберт все-таки оклемается. Хотя, честно говоря, я в это не верил. Но ведь бывают чудеса на свете? Мне бы еще хотя бы годика два для подготовки…

А к концу второй недели пришло сообщение, что граф Энгельберт фон Марк скончался в городе Клеве на руках у своего брата Адольфа.

Ну что ж, выбора у меня все равно нет. Тогда вперед.