— Неверно идем!!! — заорал с борта англичанин. — Море там, там! Балтика там! Компас, компас смотрите!

— За мной иди! — махнул ему Зверев.

— Неверно, князь! Не туда!

— За мной! Просто иди за мной!

Мэтью демонстративно пожал плечами и оттолкнулся от борта. Парус забрали на рифы, каракка вернулась в прежнее положение. Впереди показалась каравелла — при виде двух огромных кораблей она резко вильнула вправо. Спустя пару часов им встретился тяжело нагруженный неф, на палубе которого тут же выстроилась команда, грозно продемонстрировав многочисленные копья и арбалеты. Первыми стрелять не стали, хотя часть бойцов торопливо полезли на мачты, и корабли разошлись правыми бортами, стремительно и безболезненно. Больше ни встречных, ни попутных судов им не встретилось, а часа через три начало смеркаться.

— Пахом, фонарь на корму повесь. Как бы каракка не потерялась.

— Князь Юрий Семенович не позволит, княже.

— В темноте могут просто потерять, без злого умысла… Эх, как бы кто из торговцев не настучал пиратам, что нас на пути встретил. Ганзейцы ганзейцам или датчане датчанам могут и пособить в добром деле ограбления иностранцев. Ладно, не топить же всех встречных без разбору? Особенно когда нечем…

Андрея беспокоило, что тихоходный неф каракка нагонит всегда. Легко. А видел он в зеркале как раз каракку… Однако ночь длинна. Коли Лучемира его чутье не подведет, не даст на скалы или остров налететь — за ночь полста миль нарезать килем можно. А там — поворот на запад. Широченным проливом Скагеракк выкатиться в Северное море, и по широкой дуге на восток — туда, где на лоции капитана Мэтью Ро указан край света, украшенный огнедышащими драконами и причудливо перевитыми морскими змеями.

Ночью Андрей почти не сомкнул глаз — но первые лучи солнца показали, что каракка никуда не потерялась, скользит по волнам на двести саженей левее и чуть-чуть позади.

— Все так хорошо и спокойно, что даже не верится, — пробормотал Зверев. — Лучемир, поворачивай к закату. Мне кажется, пора.

Точность его управления получалась плюс-минус лапоть. Но ведь он не в игольное ушко метился, а в пролив полсотни верст шириной. Трудно промахнуться.

Еще час, и глазастый Риус вдруг подпрыгнул, указывая вперед рукой:

— Земля!!! Земля! Деда, земля два пальца слева.

— В двух пальцах и минуем, — недовольно буркнул кормчий.

Князь Сакульский сбежал по лесенке с кормовой надстройки, прошел на нос, где паруса не закрывали обзор, остановился над площадкой гальюна.[47]Наклонился вперед, словно это могло приблизить его к горизонту. И правда, впереди темнела какая-то полоска, медленно смещавшаяся к левому борту. А еще…

— Проклятье, парусник!

Темная точка, что находилась справа, на краю горизонта, на глазах распускала паруса, превращаясь в белоснежную птицу. Две мачты с прямыми парусами, две с косыми — каракка!

— Или ночью обогнала и у поворота дожидалась, или с самого начала бандит догадался, что мы на север уйдем. Куда еще деваться богатому торгашу без судовой рати?

Парусник направился им наперерез — и Андрей бегом кинулся назад, на палубу:

— Началось, мужики! Началось, к бою! Кирасы всем надеть, щиты за спину закинуть! Про арбалетчиков наверху не забывайте, про арбалетчиков! Рыжий, ты все помнишь?

— Да, княже! Сделаем!

Пиратская каракка сперва устремилась русским кораблям точно в борт, из-за этого немного промахнулась, отстав примерно на полверсты, и теперь быстро исправляла положение, нагоняя неф под всеми парусами справа сзади. Все в точности так, как и предсказало зеркало Велеса.

Князь Сакульский, застегнув ремни на плечах и сбоку, подхватил бердыш, решительно рубанул им воздух, перешел на левый борт и махнул рукой англичанину:

— Вперед! Вперед уходите! Вас не догонят!

Парусник с невольниками уронил нижние прямые паруса и стал медленно сдвигаться к носу тяжелого нефа.

— Вот и все, — решительно выдохнул Зверев. — Теперь нам остается только драться.

И он, решительно впечатывая шаг, сбежал на палубу:

— Пахом, свечи готовы?!

— Горят, княже! Ох, и повеселимся мы сейчас.

— Повеселимся, дядька. Да рассказать о том будет, мыслю, некому. Семьсот рыл на каракке… Ну, разве кто поверит?

Пиратский парусник накатывался, не думая снижать скорости. На палубе, готовые к штурму, толпились одетые в кирасы и кольчуги бандиты. Последнее обстоятельство разозлило Андрея больше всего:

— Неужто и наши тут отметились?

Послышался неровный стук — арбалетчики метились в рулевого.

— Риус, щитом закройтесь! — крикнул ему князь, а свой диск перекинул за спину. — Остальные под борт! Нас и так мало!

Холопы почти все уже скукожились возле «кошек», прикованных к сложенным петлями цепям. Зверев присел возле дядьки, поправил щит, чтобы легче перебросить вперед. Еще немного, еще чуть-чуть… Крики пиратов раздавались уже совсем рядом, казалось — над ухом.

— Рано, рано… — прошептал Андрей.

С каракки на неф полетели «кошки», заскользили по палубе, отколупывая от нее крупные щепки.

— Пахо-ом!!! — Князь вскочил, выбрасывая вперед одновременно щит и бердыш, закрывая холопа от арбалетчиков.

Натужно крякнув, дядька с полузамаха метнул вперед свою «кошку», что легко одолела пару саженей и брякнулась на каракку. Андрея что-то таки стукнуло по спине, но смотреть было некогда — они вместе с еще одним холопом бегом кинулись через палубу, подхватили слеги, поверх которых лежали сети с набранными на Фюне валунами, рванули их вверх. Спина от натуги заныла сильнее, чем ноги, — но слеги поддались, и сети через прорубленные борта рухнули наружу. Арбалетный болт ударил холопа в центр щита, пробив и дерево, и железо, несколько стрел стукнули в палубу рядом с Андреем, Пахом, вскрикнув, упал. Но почти тонна камней, ухнувшая в воду, резко натянула цепь, рывком сократив расстояние между судами до нуля. Шипы штурмовых мостиков начали один за другим с размаху впиваться в палубу.

— Я цел! — Пахом, оставляя кровавый след, на четвереньках пробежал до люка, спрыгнул на вторую палубу.

Андрей бросил взгляд влево — вторая цепь тоже натянулась, как тетива; вправо — на корме было пусто, — и решительно повернулся навстречу пиратам.

Те растекались по палубе, как зачерпнутая при глубоком крене вода. Вроде и много, но до люка, который защищал князь, докатились всего двое. Первый с ходу попытался уколоть его пикой в лицо — Андрей подбил древко вверх, поворачивая бердыш и делая шаг навстречу, коротко ткнул его подтоком в бедро, отступил вправо. Пират, набегавший слева, налетел на древко пики, споткнулся — и тут же получил тяжелый удар лезвием длинного топора под основание шлема. Князь резко махнул бердышом в правую сторону, заставив попятиться наседающих с той стороны бандитов, сам отступил влево, подбил плашмя выставленную слишком далеко вперед пику, рубанул ее владельца поперек лица.