Иринка дрожала. Юл подумал, что девчонке надо бы дать глотнуть заговоренной воды, но у юного чародея не было ни капли.

– Проверь, нет ли у твоего приятеля при себе какого-нибудь сюрприза вроде струны, – велел Стен.

– Нету, – хмуро сказал Мишка. – А струну я у Генки вытащил из вещей.

– Может, ты у него и ствол видел? – спросил Юл.

– Ствол не видел… – огрызнулся Мишка.

«О, Вода-Царица, зачем он при себе струну таскал? Против кого? Неужто против Генки?» – Юл не додумал мысль, быстро провел руками поверх Мишкиной куртки и заявил:

– Он чист!

– Хотелось бы надеяться, – отозвался Стен.

– Что ты задумал? Объясни наконец! – потребовал Юл у старшего брата.

– Меняю будущее.

– Может быть, уродуешь? – съязвил мальчишка.

– Это как посмотреть! – надменно откинул голову Стен.

– Послушай, неужели нельзя было объяснить все как есть…

– Долго объяснять. Некоторые события я предвижу всего за несколько минут или даже секунд и не успеваю вмешаться… Это целая цепочка. Я меняю одно, и тут же наваливается другое. И потом… у грядущего такое свойство: оно стремится к своей истинности, несмотря на все мои воздействия.

– Что? Какая истинность? – не понял Юл.

– Истинность – это то, что я увидел до своего вмешательства, – объяснил Стен. – К примеру, я увез тебя из Темногорска, чтобы тебя здесь не было в воскресенье. Но ты убежал и вернулся…

– А зачем ты меня увез?

– Из-за темной волны.

– Но почему?

– В первом варианте событий я увидел, как эта темная волна… тебя убила. Она бы и на расстоянии тебя задела. Как могла задеть Казика, если бы не охранные заклинания, наложенные на новую квартиру.

– Казик был в Питере… Или у вас там тоже порча?

– Неважно, что далеко. Он очень подвержен. Очень. Я увез тебя из Темногорска, чтобы в воскресенье, когда темные волны будут гулять по городу, тебя здесь не было. Но ты все равно вернулся – это опять же стремление к первоначальному варианту событий.

– Но я не погиб!

– Под первую, самую сильную, волну ты попал в стеклянном саду. Сад как-то сумел защитить тебя…

– Вот как… – Юл попытался улыбнуться, но губы лишь дернулись. – Да, вполне возможно… Роман тоже указал на стеклянный сад как на защиту. Но почему ты не сказал мне насчет Иринки?

– Я не был уверен, я только увидел, что ей стало плохо. Но ее смерть не видел, клянусь.

– Врешь!

– Прекрати! Зачем мне лгать? – вспылил Стен. Он всегда приходил в ярость, когда его обвиняли во лжи.

– А во втором варианте… Что там было?

– Уже не помню точно. Этих вариантов было штук десять… я начинал что-то менять, и тут же появлялся новый…

– Значит, ты нащупал нить изменений… – Юный чародей глянул на брата с восхищением.

Черт возьми, человек, который умеет менять будущее! Да можно такое учинить… У мальчишки голова пошла кругом.

– В принципе – да. – Стен говорил о своем новом даре как-то равнодушно, буднично. Как будто он новый язык выучил. Или заработал лишнюю пару тысяч. – Если удастся хоть один раз изменить звено в цепи событий, эта цепь тут же оказывается у меня в руках. Я в нее встраиваюсь, как…

«Как вирус», – мысленно продолжил Юл и сам испугался своей догадки. Фыркнул:

– Неважно как… Только отныне ты меняешь события своей волей. Что ты об этом думаешь?

– Думаю, что фаталистом быть проще, – прошептал Стен. – Да, я научился управлять событиями. Но не всегда успеваю что-то изменить. Теперь мы должны не дать сбить печати с кейса… Ты слышал про кейс с личными знаками колдунов?

– Роман рассказал? – Юл вспомнил недавний разговор с учителем. Помнится, про личные знаки, что лежат в каком-то там чемоданчике, Роман вроде бы говорил. Но ни про какие печати он не упоминал.

– Зимой. Когда предлагал мне вступить в Синклит. А потом я увидел этот кейс сквозь свои очки. Он был запечатан тремя печатями. Три печати, похожие на красный сургуч. Несомненно, это колдовство. Догадываешься, откуда печати?

Юл кивнул:

– Три темные волны порчи…

– А теперь прикинь, что будет, если печати сломать? Что бывает, когда печати снимают?

– Откуда мне знать?

– А если подумать?

– Черт, ты говоришь, как наш физик.

– Физика – замечательная наука. Полезная. Учи физику, братишка…

– Новые три волны, – предположил Юл. – И если печати сломать одновременно, то волны войдут в резонанс.

– Хорошо знаешь физику.

– Ты видел этот вариант?

– Видел. Выглядит мерзко. – Стен передернулся.

Юл и Иринка невольно вздрогнули. Будто от этих слов повеяло знакомым холодом порчи.

– Кто снимет печати?

– Неизвестно. Видел просторную комнату, овальный стол с полированной столешницей, и на нем кейс. Печати не тронуты

– И как нам раздобыть чемоданчик?

– Если б я знал!

– Где Роман и Тина сейчас? Это хотя бы знаешь?

– В доме Жилкова. Особняк рядом со стеклянным садом.

Стен вытащил из кармана футляр и достал очки в золотой оправе. Стекла во время аварии не разбились. Впрочем, Юл сомневался, можно ли их разбить даже ударом молотка. Стен несколько минут напряженно вглядывался прямо перед собой, потом откинулся на спинку сиденья.

– Пока с ними все нормально, – вынес вердикт прорицатель. – Но это ненадолго. Медонос скоро потребует, чтобы они открыли кейс.

Медонос? То бишь Вадим Федорович Сазонов! Значит, он опять в Темногорске.

– Ты видел Медоноса?

– Да, только что.

– А похищение Романа не предсказал! – съязвил Юл.

– Нет. Потому что в первом варианте Романа убили. А похитили Иринку и тебя. Роман уцелел… и тут же я увидел новый вариант будущего: как ты со своим приятелем выходишь из квартиры и куда-то бежишь. Я понял, что будущее изменилось, Роман остался жив, а тебя не похитят.

– Ага, значит, эти уроды явились за мной и забрали Романа с Тиной? Так, что ли?

– Ну да! Наконец-то ты хоть что-то понял! – Стен остановил машину возле какого-то дома.

– Нам сюда? – спросил Юл, оглядывая незнакомую девятиэтажку.

– Не знаю… этот дом мелькнул в моих видениях, но что с ним связано – понять пока не могу. А что ты думаешь, молодое дарование?