утверждать, что смыслы, значения, понятия являются телами. Да, можно справедливо утверждать, что данное стихотворение является произведением (или даже изделием) данного поэта, причем уже тогда, когда поэт только мысленно сочинил его, до того, как он его высказал, обнародовал. Но все это возможно при условии, что такие выражения мы будем понимать в переносном, метафорическом смысле. Что же означают они в действительности после выяснения их истинного смысла и выражения его без всяких метафор?

По нашему мнению, изделием умственных действий, о которых идет здесь речь, всегда является человек, а если говорить в более общей форме — познающий субъект. Материалом является тот же самый познающий субъект, но в более ранней фазе, точно так же как лента является материалом банта. А познающие субъекты, по нашему мнению, являются познающими телами. Однако познающего субъекта мы обрабатываем по-разному, в зависимости от того, обрабатываем ли мы его как познающего или как тело, подчиненное законам тяготения. Налицо глубокая разница между обучением человека и усиленным его питанием, между работой над собой в педагогическом смысле и заботой о себе, например, в гигиеническом смысле. Обучая себя самого или кого-то, мы переделываем себя или кого-то из неумеющего или незнающего в умеющего или знающего, а откармливая кого-то, переделываем его из весящего меньше в весящего больше. Несмотря на такие различия в этом отношении, в обоих этих случаях мы без всякой метафоричности можем утверждать, что этот познающий субъект (либо научившийся тому-то, либо прибавивший в своем весе столько-то граммов) является нашим изделием и что по крайней мере некоторые его составные части (некоторые составные части нервной системы в первом случае или некоторые части его жировых тканей — во втором) являются материалом этого изделия или входят в состав такого материала (исключая прибавленные из внешней среды элементы, например во втором случае элементы питательных материалов).

Неужели же из высказанных нами положений следует, что в этих случаях понятия сонаты, песни, суждения являются в сущности обработанными в определенном отношении познающими субъектами, что, например, внутренне пропетая мелодия является самим композитором той же мелодии? Из наших предпосылок этого вовсе не следует. Мы не утверждаем также, что эта мелодия является частью композитора, хотя и считаем, что всякий раз, когда истиной является то, что Ян сочинил новую мелодию, истиной является также и то, что определенные участки нервной системы Яна подверглись некоторым своеобразным изменениям (охарактеризовать которые в терминах анатомии, химии или физики мы, однако, не в состоянии, по крайней мере до сих пор). Как же относятся произведения, подобные приведенным выше, к изделиям в форме познающих субъектов, измененных так или иначе в отношении познавания? Какой будет подлинный смысл (прямой, а не метафорический) правильных суждений, констатирующих возникновение произведений или же констатирующих, что они состоят из таких-то элементов материала?

Постараемся постепенно подойти к общему ответу на эти вопросы путем чередующихся в каком-то порядке более конкретных ответов. Вот композитор внутренне услышал новую мелодию. Внутренне пропевая ее, он обрабатывает себя, становится сам собственным изделием. Для того же, чтобы сообщить кому-то другому, каким он стал теперь изделием, ему удобнее всего передать путем подражания то, что он внутренне слышал, а следовательно, запеть. И в зависимости от того, как слышится, говорят, что возникла именно такая, а не иная мелодия, что такая, а не иная мелодия является произведением нашего музыканта. Обобщим этот пример: если кто-то благодаря чьему-то действию стал в отношении познавания таким-то и если для его описания в этом отношении достаточно передать кому-то, как он слышал, видел либо на самом деле, либо только внутренне, тогда говорится в переносном смысле, что возникло чисто умственное произведение и это произведение характеризуется как такое или другое, в зависимости от того, как он слышал, видел и т.п.

Перейдем к другому примеру. Вот математик доказал какую-то новую теорему. Он переделал себя из незнающего в этом отношении в знающего. Чтобы проинформировать об этом другое лицо, лучше всего уведомить то лицо при помощи выражения, начинающегося словом «что», о том, что тот математик подумал. Например, желая проинформировать о внутреннем озарении Архимеда, когда он (согласно легенде) бежал улицами Сиракуз, выкрикивая «Эврика!» («Нашел!»), лучше всего сказать следующее. Он подумал о том, что из законов распределения давлений следует, что тело, погруженное в жидкость, теряет в своем весе столько, сколько весит вытесненная им жидкость. При этом говорится, что, произнося это, мы указываем на чисто умственное произведение, которое Архимед создал своими чисто умственными усилиями, и что это произведение можно описать при помощи выражения, начинающегося словом «что» и т.д. В более общей форме: всякий раз, когда кто-то благодаря чьему-то действию стал в отношении познавания таким, что для его описания в этом отношении достаточно передать кому-то, что он тогда подумал и что он подумал именно так, тогда в переносном смысле говорится, что возникло чисто умственное произведение и характеризуется оно как нечто, что можно описать при помощи выражения, начинающегося словом «что».

Еще пример. Вот кто-то задумал какой-то план: определенным образом разместить что-либо, применить определенную последовательность, определенную структуру здания, определенный порядок жеребьевки — ведь возможностей детализации проекта очень много. В таком случае он обработал себя в индивида, знающего то, как он должен действовать. И опять же, желая кому-то сообщить, каким он стал в отношении познавания, достаточно дать понять, что он захотел, чтобы определенные вещи стали такими-то и такими-то. Тогда образно и метафорически говорят, что возникло произведение, имеющее форму плана. В более общей форме: всякий раз, когда кто-то благодаря чьему-то действию стал в отношении познавания таким, что для его описания в этом отношении достаточно передать, какими он захотел видеть те и те вещи, тогда говорится в переносном смысле, что возникло чисто умственное произведение, и такое произведение называется планом.

Не пора ли соединить эти обобщения в одно целое, заявив, что всякий раз мы говорим в переносном смысле о возникновении чисто умственного изделия, называемого в таком случае произведением, когда хотим констатировать, что кто-то благодаря внутренним импульсам стал познавать так-то и так-то, и на вопрос, как он стал познавать, готов ответить, каким ему показалось на слух или зрительно (и т.д.) что-то услышанное либо увиденное (и т.д.) мысленно, или сообщая, что он подумал, якобы что-то есть так-то, или же сообщая, что он хотел, чтобы было так-то.

В свою очередь, представим себе еще другое значение термина «произведение», в равной степени живое и актуальное. В этом другом значении произведение вовсе не является чем-то чисто умственным. В этом значении произведениями являются скульптуры, картины, рукописи, т.е. какие-то тела, кем-то