Однако в поэме «быстроногий» Ахилл не оправдывает своей аттестации — он никак не может догнать Гектора, пока того не останавливает хитростью Афина. Странная погоня! И эту странность тоже заметили певцы — во вставке отмечено, что погоня напоминала сон: «Словно во сне человек изловить человека не может» (XXII, 199).

Куца же бежит Гектор? По традиционному толкованию, он бежит вдоль крепостных стен вокруг Илиона. Трижды обегает город: «Так град Приама три раза оба они обежали кругом» (XXII, 165). Вставные стихи утверждали толкователей в этом убеждении: сколько Гектор ни пытался, пробегая из Дарданских ворот, броситься прямо к стене, всякий раз Ахилл отбивал его в поле, а сам двигался, «дер-жася твердыни» (ХХП, 198). Это представление столь укоренилось, что в разные времена исследователи предпринимали попытки проверить на местности, возможно ли таким образом обежать крепость. Деметрий из Скепсиса делал это в древности; наивно веровавший в реалистичность Гомера Шлиман бежал с «Илиадой» в руках; менее известно, что академический авторитет Виламовиц тоже пробежал по этому маршруту. Бежали, чтобы убедиться, что такое обегание нереалистично, что оно — художественный вымысел (Страбон Геогр. XIII, I, 37; Schliemann 1869, цит. по Schliemann 1974: 116-117; Wilamowitz 1920: 98, Апт. 1).

Но еще в прошлом веке некоторые исследователи пришли к выводу, что бег происходил не кругами вдоль стен крепости, а перед ней — вокруг холма и смоковницы.

На деле же, если отбросить вставные стихи, то получается и вовсе иная картина. В тексте нет указаний на постоянный бег вдоль стен вокруг города. Маршрут пролегает «от Скейских врат» (XXII, 137) «у подножья стен» или «из-под стен» (144) «мимо холма и смоковницы» (145), «вдали от стены, колесничной дорогою» (146) «к ключам» (147) — это «источники быстротекущего Ксанфа» (148); «там пробежали» (157). И вот следует главная цитата, служившая в поддержку идеи о беге кругами. Обычно ее приводят усеченной — как итог описания. А на деле она представляет собой часть развернутого сравнения: «Как кони вокруг беговой меты... так град Приама три раза оба они обежали кругом» (XXII, 162— 165). Город тут сравнивается с метой, которую огибают кони на похоронных ристаниях (Carpenter 1956: 45-52). Но в древности кони не бежали по кругу. Ипподромы строились продолговатыми. Герои действительно мыслились бежавшими по замкнутой кривой, но не кругами по периметру крепостных стен, а по огромному эллипсу, в одном конце которого был город, в другом — ключи, источники.

Велико ли это расстояние? Можно ли идентифицировать эти ключи, возле которых Гектор и был убит, с какими-то объектами на местности близ Илиона, т. е. близ холма Гиссарльгк?

Об этих ключах в поэме сказано, что они являются истоками Скамандра, что один из них горячий (так что идет пар), а другой — холодный, как лед, и что троянские женщины в мирное время ходили к ним стирать белье (ХХП, 147-156). Долгие поиски, проверки и перепроверки на местности показали, что в точности такого урочища, которое соответствовало бы данным поэмы, возле Гиссарлыка нет. Истоки Скамандра находятся в полусотне километров от крепости. Во всей Троаде не найдено пары источников, где бы один был холодным, другой — горячим. Ближайшие известные горячие источники находятся возле Александрии Троадской у берега моря примерно в 25 км от Илиона. Возле Гиссарлыка мелкие ключи пробиваются, но не парами и не очень удобные для стирки.

Наиболее подходящими объектами для идентификации с гомеровской парой источников, по-видимому, являются две крупные выбоины в каменном грунте, заполненные ключевой водой и находящиеся возле Бунарбаши (претендовавшего ранее на отождествление с Илионом), примерно в шести километрах к югу от холма Гиссар-лык. Жители окрестных деревень еще в наше время носят туда за несколько километров белье для стирки. Из деревушки Хыблак (возле Гиссарлыка) не носят: далековато. А в гомеровские времена от Гиссарлыка было до моря ближе, чем теперь, и гораздо ближе, чем до этих источников (Luce 1984). В морской воде, однако, стирать хуже. Вода в этих каменных выбоинах не горячая, не холодная, а теплая. Летом она может показаться холодной, зимой — горячей, и кое-где зимой подымается пар.

Учитывая, что певец, конечно, не измерял температуру воды источников термометром и вообще сам не ходил к источникам, а слышал об их особенностях от женщин, да и о местоположении источников от них же, возможно, что он имел в виду именно эти выбоины. Они действительно находятся у истоков, но не Скамандра, а его притока — ручья Бунарбаши, на длительном протяжении текущего рядом со Скамандром, так что спутать было не трудно {Leaf1912: 50, 160-169, fig. 8; Cook 1973: 140-145).

Что же, значит, Гектор с Ахиллом трижды пробегали туда и обратно шесть-семь километров? Ну, ведь это эпические герои, а эпические герои и не такое проделывали. Кроме того, певец, видимо, не совсем представлял себе реальную удаленность источников от города.

Во всяком случае, именно там, по представлению певца, был убит Гектор. Ныне курган, размещенный неподалеку от Бунарбаши, на горе Балидаг, называют «Могилой Гектора».

Сцена погони не может быть зачислена в интерполяции (вставки): нет никаких текстологических примет этого (несглаженные швы и т. п.). Нет и в смежных участках никаких следов работы интерполятора по соседству с ними. Ведь обычно вставка не очень расходится с основным текстом (иначе она просто не вязалась бы с ним), что же до тех расхождений, которые все-таки проскользнули, интерполятор старается их скрыть, внося поправки в другие места исходного текста. А тут вставленным пришлось бы признать текст с коренным отличием одного из главных образов от принятой трактовки. Это ведь не мелочь! При такой вставке певец непременно должен был переделать или убрать несогласуемые с ней подступы и продолжение. Если он хотел представить Гектора трусом, то должен был поступить именно так.

Иное дело, если эта погоня Ахилла за Гектором и была неотъемлемой частью поединка — ядра песни, если она была столь тесно спаяна с образами Гектора и Ахилла, что убрать или изменить ее было невозможно. Если исконен именно бегущий и убиваемый Гектор. Тогда при новом, ином понимании образа Гектора, вполне героическом, исправить положение можно было только респектабельным обрамлением, поправочными подрисовками, придающими гибели Гектора достойный вид, а погоне — характер случайного эпизода (хотя и не положено в эпосе иметь случайности, столь отклоняющиеся от нормы).

Почему же круговая или, точнее, эллипсная погоня стала столь важным, стержневым эпизодом сцены гибели Гектора? В чем ее суть?

6. Жертвоприношение Афине. Чтобы выяснить это, нужно обратить внимание на ее сходство с обрядовым жертвоприношением человека. Некоторые исследователи давно уже усмотрели в мотивах гомеровского эпоса отражение культового ритуала (например, Autran 1938-1944; Robert 1950). Их обвиняли в односторонности и преувеличениях, но не стоит зачеркивать саму идею. Ведь корни героического эпоса уходят в мифологию (Мелетинский 1963; Dumézil 1971), а. миф и культ развивались в теснейшей взаимосвязи. По В. Я. Проппу (Пропп 1964), на этой взаимосвязи основано сходство многих мифологических и сказочных сюжетов с обрядами. Возможно, на так называемых объяснительных мифах (на мифах, объяснявших и осмысливавших обряды). Более ста лет назад и в подвигах Ахилла были усмотрены жертвоприношения (Воеводский 1874: 288).