Едва забрезжил рассвет, Юлий был на своем посту. Солнце вставало медленно, и, пока оно не поднялось над горами, долина тонула в сером сумрачном свете. Гельветы начали готовиться к маршу, и Юлий хорошо видел, как воины расталкивали тех, кто до сих пор лежал. Вожаков легко было определить по мечам и копьям. Они не несли никакого груза, – очевидно, в их обязанности входили исключительно военные действия. Юлий ждал того момента, когда неприятель заметит обосновавшихся на горе легионеров, и время тянулось невыносимо медленно.

Неподалеку во главе своего собственного и еще трех легионов дожидался команды к действию Марк Антоний. Голодные и замерзшие воины не имели возможности даже развести огонь, чтобы обогреться. Конечно, силы римлян никак не могли сравниться с неприятельскими, но рассчитывать на подкрепление не приходилось.

Неожиданно откуда-то сзади показался всадник, и Цезарь тут же яростно замахал рукой, пытаясь остановить его, пока не заметили враги. Разведчик соскочил с седла, бледный от волнения и стремительной скачки, и, задыхаясь, заговорил:

– Они на западе, на холме! Очень много вооруженных людей!

В сумрачном утреннем свете Юлий взглянул на гельветов. Племя казалось готовым к маршу, и никаких признаков паники или беспорядка заметно не было. Неужели они заметили разведчиков и заранее обеспечили позицию на фланге? Такой ход заслуживал уважения. Но где же Брут? Если бы произошло столкновение, звуки битвы далеко разнеслись бы в ночном воздухе. Может быть, центурион в темноте ошибся и поднялся не на тот холм? В отчаянии Юлий зло выругался. Связаться с пропавшими легионами невозможно, так что, пока они не объявятся, атаковать нельзя.

– Я разберусь, – пообещал полководец и повернулся к стоящим рядом людям. – Никаких горнов и сигналов. Немного отступите и передайте всем, чтоб строились возле реки.

Едва командиры разошлись, Юлий услышал звуки рога: это пришли в движение племена гельветов. Полное разочарование! Все планы нарушены, и схватка в густом лесу вовсе не сулит той скорой и окончательной победы, на которую рассчитывал римский полководец.

Брут ждал, пока солнце прогонит с горы черные мрачные тени. Он поставил Десятый легион перед своим Третьим галльским, рассчитывая, что опыт поможет воинам Юлия отразить любое нападение противника. Нельзя было не учитывать и того, что часть легиона составляли галлы. Цезарь считал, что боевой отряд можно воспитать меньше чем за год. Каждодневная совместная жизнь, работа и военные действия способны сплотить людей, как ничто другое. Но кто может предсказать, что произойдет в тот момент, когда этим людям прикажут выступить против своих же соотечественников? Когда Брут спросил галлов о гельветах, они лишь пожали плечами, словно не могло возникнуть никаких сложностей. Никто из воинов не принадлежал к этому племени. Более того, отправившись в Рим за золотом, они совсем не беспокоились о тех, кого оставили дома. Ведь не зря считается, что наемники живут только ради денег и довольствуются обществом себе подобных. Брут знал, что и жалованье, и продовольственное содержание новоиспеченных легионеров были прекрасными, но все-таки отразить первый натиск он поручил воинам Десятого.

Подъем оказался крайне тяжелым, и тем не менее невозможно было не признать, что Цезарь прекрасно видел и понимал лежащую перед ним местность. Брут пожалел, что оставил в лагере свою отборную центурию, – честно говоря, он побоялся слишком тяжелого восхождения на гору. Впрочем, все прошло достаточно удачно: жертвы ограничились неудачными падениями в темноте и закончились несколькими вывихами и одной сломанной рукой. Да еще несколько человек потеряли по дороге мечи и теперь довольствовались лишь кинжалами. Несмотря на эти неприятности, на утес поднялись еще до зари и, не потеряв ни одного человека, прошли на его дальний склон. Сломанную руку накрепко перевязали, и воину теперь предстояло сражаться левой. Вернуться в лагерь он отказался: ткнув здоровой рукой в стоящего в первом ряду Десятого легиона Цирона, заявил, что великан запросто сможет метнуть копье и за него тоже.

В первых проблесках серого света Брут шепотом отдал приказ сомкнуть рассеянные по склону ряды. Даже испытанные бойцы Десятого с трудом ориентировались в темноте, а уж его собственный новый легион никак не мог обойтись без конкретных распоряжений. Каждый из воинов был вооружен четырьмя копьями, которые сейчас предстояло привести в боевое состояние. С таким арсеналом они вполне могли отразить любую атаку. Гельветы защищались овальными щитами, но они не могли спасти от тяжелых копий.

За горами встало солнце, и гельветы, ничего не подозревая, тронулись в путь. Брут с нетерпением ожидал той минуты, когда они увидят наблюдающие сверху Десятый и Третий галльский легионы. С улыбкой встречал он первые лучи солнца и, когда они наконец осветили окружающий мир, не удержался от откровенного радостного смеха. За несколько минут десять тысяч шлемов и лат превратились из тускло-серых в золотые, а сделанные из конского волоса желтые плюмажи центурионов ярко засияли. Колонна гельветов вмиг остановилась; люди показывали вверх, предупреждая друг друга о грозящей опасности.

Варварам почудилось, что легионы появились внезапно, словно возникнув в воздухе. Но люди не утратили мужества. Едва оправившись от изумления, они поняли, что имеют дело с реальным, живым неприятелем, и, сплотив ряды, издали громкий воинственный клич.

– Их, должно быть, не меньше полумиллиона, – почти с ужасом прошептал Брут. – Клянусь Марсом, не меньше!

Он увидел, как начали продвигаться вперед вооруженные копьями боевые фаланги. Обгоняя основную массу войска, они вставали перед ним. Первые ряды держали широкие щиты, которыми должны были сдерживать натиск противника. Однако этому стройному порядку не суждено было выдержать испытание горным склоном. Воины, словно волки, бросились вперед по неровной, каменистой поверхности земли, и, глядя на их напор и невероятную массу, Брут лишь изумленно покачал головой.

– Лучники, проверьте цель! – скомандовал центурион, и тут же четыре стрелы отметили границу досягаемости.

Триста лучников пришли из Аримина в составе легионов северных римских земель, и мастерство их пока еще оставалось загадкой. Для незащищенных людей их атака была бы поистине разрушительной, однако гельветы могли без труда прикрыться широкими щитами.

– Копья к бою! – коротко скомандовал Брут.

Каждый из легионеров Десятого взял на изготовку свои четыре копья и в последний раз проверил наконечник. Воины не целились, а запускали тяжелые снаряды высоко в воздух, чтобы в момент атаки они упали на противника почти вертикально. Подобный способ требовал немалого искусства, но бойцы Десятого легиона были настоящими мастерами своего дела.

– Проверить дальность! – скомандовал Брут и тут же увидел, как Цирон привязал к древку одного из своих копий красную тряпку и, воинственно крикнув, метнул оружие.

Сильнее великана в войске не было никого, а потому, воткнувшись в