В его глазах светилась решимость. И любовь. Любовь, от которой Фейт однажды уже отказалась. Но теперь она не могла пройти мимо нее.

— А теперь я расскажу тебе, как мы будем жить дальше.

Он наклонился прямо к ее уху.

— О, ты уже начинаешь командовать? — улыбнулась она.

— Вот именно. Во-первых, ты признаешься в любви ко мне и после этого не убегаешь, как в прошлый раз.

Она отвела от него глаза и уставилась в потолок.

— Убежать? Хорошая мысль. Особенно сейчас.

— Остроумно.

И он поцеловал ее в губы. Это было настолько приятно, что Фейт зажмурилась от удовольствия.

— Каково другое условие?

Она чувствовал, что отныне они будут вместе, но не могла удержаться от искушения поддразнить его.

— Следующее? Ты должна перестать бояться того, что думают или говорят о тебе или о твоем отце люди в этом городе, в Берчвуде или где-нибудь еще. Я буду рядом с тобой и поддержу в трудную минуту.

Он склонился совсем низко, едва ли не касаясь своей щекой ее щеки, и прошептал ей на ухо:

— Понятно?

— Ловлю на лету.

Она потерлась щекой о его щеку, вдыхая такой знакомый, сексуальный запах, от которого ей стало тепло и спокойно на душе.

Она могла бы так лежать долго, хоть сто лет, хоть двести, и нисколько бы ей это не надоело, не наскучило. Ей было ничуть не жаль себя, не страшно было пожертвовать своей независимостью ради того, чтобы быть вместе с Итаном.

— В самом деле? — насмешливо спросил он.

Фейт рассказала ему об интервью, которое она дала Лиссе, о том, как она сумела взять себя в руки, что теперь ей все равно, что думают о ней остальные люди.

— Как странно только сейчас узнать об этом, — сказал Итан, немного злясь.

— Я хотела немного обождать, до тех пор, пока Лисса не подготовит интервью, как положено, и не узнает, кому лучше продать его. Как только интервью сыграет свою роль, Тесс сможет спокойно посещать школу, не боясь, что откроются ее отношения со мной.

Но, объясняя все это, Фейт стало неловко. Все-таки она совершила ошибку, решив, что будет лучше, если она отойдет от Итана и Тесс.

— Я была не права, оставив вас, — призналась она.

— Нет, ты не оставила нас. Ты поставила интересы Тесс превыше собственных. Поэтому ты и дала интервью, хотя раньше его избегала. Ты выставила себя, свою жизнь перед всеми, и все ради того, чтобы мы могли быть вместе. — Не удержавшись, Итан с нежностью провел пальцами по ее щеке. — А затем ты бросилась наперерез мчавшемуся автомобилю, чтобы спасти мою сестру. Нет, ты не бросила нас, ты осталась с нами. Только один вопрос: готова ли ты и дальше идти по выбранному пути?

— Что ты хочешь этим сказать?

— Дом на холме никогда не станет моим домом, если в нем не будет тебя. Вернись туда вместе со мной, — сказал он глухим от волнения голосом.

Она заморгала от удивления. Ей послышалось, или он действительно сказал это? А может, это галлюцинация, вызванная сотрясением мозга?

— О чем ты говоришь? — неуверенно спросила она.

— Я прошу твоей руки.

Он смело взглянул в ее удивленные голубые глаза.

— Не слишком ли ты торопишься?

Итан помотал головой — напротив, слишком долго длилось ожидание.

— В восемнадцать лет мне казалось, что ты — это все, о чем я мог мечтать. Теперь я знаю это точно.

Слова слетели с его губ, и их уже нельзя было вернуть назад. Но ему ничего и не хотелось менять. Замерев, не дыша, он ждал ее решения.

— А как же Тесс? — не сдавалась Фейт. — Как она воспримет меня в новой роли, не стану ли я причиной ее неприятностей?

Итан удивился, он-то знал, что по этому поводу им больше не стоит тревожиться.

— Тесс как раз хочет, чтобы мы были вместе. Это видно по ее поведению, по всему. Я даже предвижу, как она будет себя вести, если обманется в своих ожиданиях. Вопрос лишь в одном: хочешь ли этого ты, Принцесса?

— На такой вопрос легко ответить. Конечно, хочу.

Руки Фейт ласковым кольцом обвили его за шею, а ее глаза оказались прямо перед его глазами.

— Я хочу выйти за тебя замуж.

Она радостно улыбнулась.

Итан широко улыбнулся, нагнулся и опять поцеловал ее, но тут в его сознании возникла одна мысль.

— Постой. Ты же до сих пор не сказала мне…

— …я люблю тебя. — Она угадала его мысль. — Я люблю тебя.

Без всякого стука дверь в палату распахнулась, и вошла Тесс.

— Гм, можно войти?

— Ты уже вошла, — рассмеялся Итан.

Вслед за Тесс в палату ввалился Дэр.

— Прошу меня простить. Девчонка улизнула от меня на стоянке.

Он так весело подмигнул брату, что по его дружелюбной улыбке Итан сразу понял: несмотря на то что Тесс была настоящей головной болью, забота и присмотр за ней не доставляли младшему брату ни малейшего неудовольствия.

С души Итана свалился очередной камень.

Две недели спустя после кражи в гостиной особняка Итана состоялась очередная семейная встреча Бэрронов. Нэш Бэррон с недовольным видом сидел в кресле, осматривая переделанную гостиную. Какой-то королевский прием?! Ему не нравилось, что старшего брата как-то незаметно стали воспринимать как главу семьи.

Итан и его невеста Фейт Харрингтон сидели на огромном диване, на другом краю которого сидел Дэр, а между ними расположилась Тесс. Все ждали прихода Келли, сестры Тесс.

Нэш в одиночестве сидел напротив всех.

— Как самочувствие, Фейт? — спросил Дэр.

— Хорошо, хотя еще мучают головные боли и сплю слишком много. Но намного лучше, чем раньше.

— Да, это сразу видно по тому, какую ты проделала работу. Дом словно игрушечка. Прямо фантастика.

Нэш опять скользнул взглядом по гостиной, отделанной в теплые, располагающие тона — шоколадно-коричневый и кремовый.

— Спасибо за комплимент. Впрочем, вся тяжелая работа позади. Осталась пара мелочей. Конечно, хотелось бы просыпаться более энергичной, но врачи говорят, что после сотрясения мозга так и должно быть. Это не страшно и со временем пройдет.

— Думаю, Итан нисколько не возражает против того, что ты проводишь больше времени в постели, — ухмыльнулся Дэр.

— Нехорошо завидовать чужому счастью, — парировал Итан.

В последнее время добродушное подшучивание друг над другом у Итана и Дэра вошло в привычку. После несчастного случая с Фейт отношения между братьями резко изменились к лучшему.

Раньше Нэш и Дэр выступали плечом к плечу, но теперь былая неприязнь Дэра к Итану куда-то подевалась, и Нэшу, оставшемуся в одиночестве, было неуютно. Он даже завидовал Дэру, ведь Нэш по-прежнему не мог простить старшему брату то, что его с Дэром жизнь развалилась на две неравнозначные половины — до и после гибели родителей.