На этом письмо кончалось, но много ниже были три слова: «Ты выиграл, Сид».

Два листка бумаги лежали на белых простынях. Никто больше их не увидит, подумал я. Я вспомнил, как Рэчел говорила, что странно будет стать мертвой. Стать космосом. Вся эта белая палата была космосом. Хороший или плохой, он был моим другом. Был врагом — но в конце концов другом. Его озлобленность и жестокость отступили. Я выиграл, но никто не вставал на стременах, чтобы разделить со мной победу. Сожаление, утрата, примирение и облегчение — я испытал все это.

Я оплакивал Эллиса Квинта.